Страница 70 из 75
— Издеваешься? — не удержалась.
Маг добродушно хмыкнул.
— А то, — улыбнулся он. — Клин клином, ваше будущее императорское величество. Клин клином.
В этот раз его улыбка была довольно открытой и совсем не злобной. Даже и намёка на враждебность в ней не присутствовала. Но ведь — я не я, если бы промолчала.
— Ты главное помни эти слова подольше. Они тебе ещё пригодятся.
Мужчина мгновенно помрачнел. Улыбка слетела с его губ, вмиг заостряя черты худощавого лица. Я же мило улыбнулась и пожала плечами.
— Клин клином, Амит. Клин клином, — подарила личному децерненту Прайма Алнаира ещё одну ласковую улыбку и шагнула в сияющий ализариновым плетением излом.
ГЛАВА 25
Альтеррское солнце близилось к линии горизонта. В Цере — поздний вечер.
Лазурная зеркальная гладь озера Аннарим на этот раз пребывала в одиночестве. Лишь выжженная иным пламенем земля оставила на себе отпечаток произошедшего накануне события.
Несколько минут я просто стояла, не двигаясь с места. Сама не понимала, чего ждала: то ли появления кесаря, который должен был заметить разрыв защитного периметра, то ли Артура, который всегда знает, где меня можно найти. Но видимо маг крови и, правда, сильнее, чем альтеррские маги, потому что никто не пришёл.
Пока я шла по столичным улочкам Альтерры, сердце грохотало в груди так, что казалось ещё немного — оно выпрыгнет из груди. Я даже и представить себе не могла, как мне удастся совершить то, зачем пришла. А смутные подозрения о том, что Артур просто свернёт мне шею, потом напоит своей кровью и свернёт шею ещё не один раз, так и вообще не покидали меня.
Не так я хотела спасти жизнь своей подруги. Всё пошло совсем не так.
Предаваясь собственным страхам и пугающим до глубины души предположениям, я дошла до дома архивампира. Едва теплившаяся надежда на то, что супруг окажется совершенно в другом месте — растаяла, едва я заметила выставленную охрану по периметру.
Их было много. Слишком. И каждый из них молчаливым неодобрением проводил меня взглядом, пока я поднималась по ступенькам крыльца.
Отбивающее ритм чечётки сердце замерло, как только я протянула руку, чтобы открыть дверь центрального входа. Не успела завершить начатое. Артур сделал это первым, возвышаясь на пороге мрачным каменным изваянием.
Знаю, что должна что-то сказать, но все слова затерялись в глубинах рассудка, моментально ретировавшегося в далёкую даль. Я так и стояла на крыльце, не смея даже вздохнуть, а он — так и стоял на границе порога, не произнеся ни слова.
Не выдержав пытливого прожигающего насквозь взгляда зелёных глаз архивампира, уставилась в пол. Но и этого оказалось недостаточно. Тяжесть осуждения взгляда супруга, затянутая пеленой холода, давила слишком сильно. Она не позволяла больше посмотреть ему в лицо.
Нет, мне не было стыдно. Мне было очень больно. Потому что видела, какую боль я причинила ему… Поскольку и так особо не отличалась логикой в своих поступках, решила, что и следующий будет не особо странным.
Развернулась в сторону дороги и сделала шаг, опуская ногу на ступень. За спиной раздался тихий утробный рык.
Это, видимо, так Арт решил, что мои действия не совсем адекватны.
В душе словно появилась пустота. Холодная, зияющая горечью сожалений пустота. И мне было всё равно.
Сделала ещё шаг, опускаясь на следующую ступень.
— Твою мать. — выругался Арт.
В следующее мгновенье мир перевернулся, потому что Древний перекинул меня через плечо и потащил на второй этаж.
Он усадил меня на постель и выпрямился, продолжая безмолвно смотреть на меня. Я тоже молчала. Мне было нечего сказать. И в глаза архивампиру смотреть смелости тоже не появилось.
Жемчужного цвета стёганое покрывало было смято. Казалось, его так никто и не тронул с того момента, как мы были здесь вчера. И только разноцветная тесьма, обагрённая моей кровью, лежала неподалёку, свидетельствуя о том, что Артур провёл ночь именно здесь, а не где-нибудь ещё.
Ну вот, а я думала, что всё будет сложно. Оказалось, что и это просто для меня. Вот она — бери. Только протяни руку.
Последнее я сделала безотчётно.
Плотная лента легла в ладони, и я крепко сжала их, сохраняя находку. Порыв отправиться к озеру Аннарим, оказался настолько сильным, что я даже не подумала, что тем самым разозлю и без того не в меру злющего архивампира.
— Ева, ты издеваешься?. — сразу перешёл на повышенные тона Артур, как только я поднялась с постели и направилась в сторону дверей.
— Нет, — произнесла тихо. — Так будет лучше, Арт. Для нас всех.
Резкий разворот меня в обратную сторону доказал, что архивампир так не считал.
— Ты. Никуда. Не. Уйдёшь, — выделяя каждое слово, сказал Артур. — Ты, мать твою, останешься здесь, Ева. Только дай мне повод, и я уже не ручаюсь за свои поступки.
Судорожно сглотнула, а перед глазами всплыли положения о завершении обряда единения, которые я уже подписала. Отступила на шаг назад.
Нет, разворачиваться я больш не собиралась. Прекрасно помнила, чем это может для меня обернуться. Но отступать, медленно пятясь в сторону дверей, получилось само собой.
— Не зли меня, Ева, — процедил сквозь зубы супруг. — Я и так на грани.
Судорожно сглотнула снова. Сделала ещё шаг назад. И тут же была сбита с ног, чтобы уже через мгновенье быть впечатанной в стену.
Медленно, но верно истинная ипостась архивампира брала над ним верх. Багрово-чёрные вены проступили на лице. Стремительно темнеющий взгляд говорил о том же самом. Как и кулак, прилетевший в стену в паре сантиметров от моего лица.
— Fuck it all. — проорал Артур, посылая в матерной форме на английском всё. — Если это единственный способ заставить тебя сидеть на одном месте… — архивампир гневно прищурился. — Fuck it all.
Ещё один удар об ни в чём не повинную поверхность как ничто иное подтверждал его слова.
— Сидеть на одном месте? — растерянно повторила слова Древнего.
Не совсем сейчас понимала то, что он сказал, вот и переспросила, а то гипотетически сломанная шея всё покоя никак не давала.
— Да потому что ходить потом ты сможешь вряд ли. — проорал окончательно взбесившийся архивампир.
Сакральный смысл высказывания до меня дошёл быстро. Невольно вжалась в стену, отчаянно мечтая, чтобы она поглотила меня и уберегла от гнева Артура. Но равнодушная поверхность осталась безучастна к моим немым мольбам.