Страница 23 из 25
Их медовый месяц протекал в атмосфере панихид и траурных визитов. Но, несмотря на зловещие знаки, о которых в стране не говорили только ленивые, супруги стали счастливой и блаженной семьей. Они совпали в своем горячем религиозном чувстве, которое поддерживало их всегда и во всем.
Члены гессенского дома, к которому принадлежала императрица, были подвержены мистицизму с давних пор во многих поколениях. В числе своих предков они считали Елизавету Венгерскую, почитая ее за образец веры. Православие Александра Федоровна восприняла всем существом. Особенно она интересовалась странниками, различными Божьими людьми… Она углублялась в чтение творений святых отцов. В том числе она легко читала по-старославянски. Любимым ее занятием наподобие русских цариц допетровского периода стало вышивание воздухов и других принадлежностей церковного обихода. Она числилась доктором философии Кэмбриджского университета, но легко объединяла веру с покровительством науке.
Счастье молодых омрачали только натянутые отношения Аликс с матерью Николая, вдовствующей императрицей Марией Федоровной. Еще далекая от сложных взаимоотношений придворной жизни, молодая Императрица делала ошибки, незначительные сами по себе, но равносильные страшным преступлениям в глазах петербургского высшего света. Петербургское общество осуждало императрицу за неприветливость, но она происходила, скорее всего, от застенчивости. В контраст с ней предыдущая императрица, вдовствующая Мария Федоровна, обладала чарующей светскостью и умением сказать ласковое слово. Поэтому Аликс и Николай довольно быстро переехали в Зимний дворец из Аничкова, чтобы зажить самостоятельно. Мария Федоровна, бывшая на коронации сына, писала, что „Ники взял на себя священный и страшный долг“.
Аликс предстояло устраивать свое семейное гнездо. Переговоры с архитекторами и художниками, устраивавшими царские покои, вела ее сестра, в.к. Елизавета Федоровна, потом все дружно обсуждали образцы и мебели будущей квартиры. Так, библиотека была отделана в готическом стиле. В подражании средневековым витражам среднее окно библиотеки было застеклено цветным окном с изображением двуглавых орлов на каждой створке. Это была любимая комната супругов. „Чтение вдвоем было главным удовольствием царской четы, искавшей духовной близости и семейного уюта“ – вспоминал генерал Мосолов. – Трудно себе представить что либо, что могло бы заставить государыню отказаться хотя бы на один вечер от этих чтений с глазу на глаз». Императрица свои личные покои любила украшать вазочками, сервизами, фигурками животных и людей, декоративными тарелками. В Россию эта мода была привезена Марией Федоровной. Множество фотографий в изящных рамочках, бесполезные безделушки – все создавало Александре Федоровне домашний уют. Цветов было великое множество. Ее любимым цветом был фиолетовый, который традиционно символизировал величие, великолепие и дружбу.
Жизнь супругов проходила в общих занятиях семьей. В дела государственные Александра Федоровна не вмешивалась до 1905 года, до той поры, пока была уверена, что ее Ники ничто не угрожает. В 1903 году за десять лет до праздника трехсотлетия дома Романовых Николаем был дан исторический бал в эрмитажном театре Зимнего дворца. Это был и праздник и прощание одновременно. Империя как бы оглядывалась на свое неоднозначное, но славное прошлое..
Во вторник 11 февраля 1903 года в императорский Эрмитаж царь пригласил около трехсот человек в исторических костюмах. Государь был в выходном платье царя Алексея Михайловича – золотом парчовом кафтане и опашне с нашивками в шапке с жезлом в руке. Александра Федоровна в наряде царицы Марии Ильиничны, первой супруги Алексей Михайловича, в парчовом платье с серебряными нашивками в короне с бриллиантами и изумрудами. Все приглашенные были в платьях той же эпохи. «В этот день фамильные драгоценности появились в таком изобилии, которое превосходило всякие ожидания. Царская семья, войдя в театр, также, видимо, заинтересовалась созерцанием костюмов приглашенных, как и ожидавшие их выхода не могли оторвать глаз от ослепительных нарядов царской семьи» – вспоминал дворцовый комендант Войейков. Сам же спектакль на эрмитажной сцене представлял собой странную смесь Пушкина и Карамзина, положенную на музыку, и назывался представлением «Борис Годунов». Но воображение переносилось, прежде всего, в зал, в марево расшитых костюмов и казалось, что это сон наяву.
В Мариинском театре в дни празднества шла опера «Жизнь за царя». По случаю юбилея было разрешено в последнем действии изобразить на сцене первого Романова – царя Михаила Федоровича. В этой роли выступал знаменитый тенор Леонид Собинов. В сцене крестного хода он просто безмолвно прошел по сцене. До этого изображать на сцене царей и цариц было запрещено.
В канун первой мировой войны состоялось грандиозное торжество – ПРАЗДНОВАНИЕ 300 ЛЕТ Романовых. В Александринском театре три дня показывали документальную хронику. Кроме того, огромное количество солдат одевали и гримировали с утра до вечера. Возле Александринского вперемежку с современными жителями разгуливали стрельцы и опричники, бояре и простой народ… В Александринском театре было записано, что по окончании шестого представления гимн «боже, царя храни» исполнялся артистами сто семьдесят три раза. Как бы впрок, на следующие семьдесят лет молчания.
Но пышные праздники все меньше будут интересовать семью… Родившийся после четырех дочерей долгожданный мальчик, нареченный Алексеем, был, как оказалось через три года, болен гемофилией, эта болезнь заставила Аликс и Николая жить как бы между жизнью и смертью. Громадный матрос получил приказание следить за безопасностью Алексея Николаевича и носить его на руках во всех случаях, когда мальчику предстояло оставаться продолжительное время на ногах. Император старался найти забвение в неустанном труде, но Императрица не захотела подчиниться судьбе. В жизни Ники и Аликс появляется таинственный Распутин.
Начиная с лета 1904 года император с императрицей появляются в Зимнем только в дни высочайших выходов. Но после их завершения они всегда возвращаются в Царское Село, в непарадный Александровский дворец. Там, на семейных вечерах, они вместе читают любимого Чехова, а также исторически романы и Евангелие. Они любят музыку Чайковского и выезжают в оперу в периоды, когда Алексею Николаевичу становится легче. В царствование Николая Второго в Александринке была поставлена «Чайка», царь разрешил к постановке ранее запрещенные пьесы. Такие как «Царь Федор Иоаннович» А.К. Толстого, «Смерть Тарелкина» Сухово – Кобылина, «Власть тьмы» Льва Толстого. И все же он не был в театре, что называется, своим человеком. Однажды в 25 летний юбилей Савиной ее провели в царскую ложу. Государь и императрица ждали ее. «Она с какими-то криками изнеможения кинулась к руке императрицы. Она всхлипывала и что-то бормотала. Государь только повторял: „Да успокойтесь же вы!“ – вспоминал Волконский.
На одном из Эрмитажных спектаклей Волконский попросил разрешения у государя представить ему Глазунова, балеты которого „Времена года“ и „Испытание Дамиса“ должны были вскоре идти. „Отпустив Глазунова, Государь остался посреди залы один. Я подошел. Он сказал, что Глазунов выражал желание заняться симфонической музыкой, что он устал от балетов. А Глазунов сказал мне после: „Государь и то говорит, что мне надо отдохнуть от балетов.“. Это я очень часто замечал, как люди бывали впечатлительны к царскому одобрению их слов, они были уверены, что исполняют желание государя, а не собственное намерение, так сильно было обаяние царя“.
Николай Александрович чувствовал себя обязанным продолжить дело отца и устроить музей Русского искусства. Через год после вступления на престол он велел казне выкупить Михайловский дворец, находящийся в собственности у князей Мекленбургских, и 19 марта состоялось торжественное открытие Русского музея императора Александра Третьего. Для нового музея была приобретена коллекция древнерусских кружев, вышивок и тканей Шабельского, три этнографические коллекции, после смерти Серова в 1911 году приобретены его картины и рисунки, а также картина В.М. Максимова „Прощеное воскресенье“, акварель К.П. Брюллова, изображающая детей Николая Первого, коллекция икон, составленная Н.П. Лихачевым, и многое другое.