Страница 98 из 113
Глава тридцать вторая
Тяжелый буксир пригнал большой темно-зеленый вертолет «Пустельга» VH-71 на взлетно-посадочную площадку, расположенную с западной стороны горы Уайт Мэншн. Эта версия Борта №1[28] несла на своем борту идентификационный номер «АА3». Края вертолетной площадки освещались небольшими синими лампочками. Поднялся северо-западный ветер, принесший с собой кислотный запах отравленного дождя. Облака сгустились, скрыв за собой последние солнечные лучи, после чего и без того слабый свет приобрел тусклый сероватый оттенок.
Пассажиры находились уже на борту. Наряду с президентом Билом и Вэнсом Дерриманом в это опасное путешествие решили отправиться Фогги Уинслетт, Итан, Дейв, Оливия, Джефферсон и двое морских пехотинцев, нашедших себе места в задней части салона вертолета. Они сидели на своих местах молча, в полной боевой амуниции, вооруженные автоматами фирмы «Кольт» с девятимиллиметровыми патронами.
Сидения были обиты бежевой тканью, а у левой стены стояло два дивана, обшитых тканью того же цвета. Окна закрывали синие плотные занавески. Светлые полосы пробегали вдоль потолка и исчезали в районе небольшого установленного в салоне столика с лампой, на абажуре которой — Итан заметил — все еще зачем-то сидел пылезащитный чехол. Специально для Била здесь находилось величественное кабинетное кресло с президентской печатью.
Вскоре в салоне завибрировало низкое рычание трех турбовальных запущенных двигателей. Шум все нарастал и нарастал.
Никто из пассажиров не осмеливался заговорить друг с другом. Они знали: это будет поездка, которая послужит мощной проверкой на прочность, поэтому никто не горел желанием ее обсуждать. Два морских пехотинца вызвались на это задание добровольно, а пилоты Гарретт и Нильсен охотно согласились на него, предварительно потренировавшись на симуляторах. Все присутствующие здесь военные знали, как выполнять свою работу, и были профессионалами своего дела. Пусть они уже давно не покидали стен Белого Особняка, они были готовы ко всему.
Дейв отдернул занавеску и посмотрел на улицу. За окном низко висело угрожающе мрачное небо, но, по крайней мере, в нем уже прекратилось световое шоу воюющих между собой инопланетных кораблей. Либо их битва закончилась поражением одной из сторон, либо сражение попросту переместилось на многие мили отсюда.
Все пассажиры были пристегнуты. Через интерком зазвучал голос Гарретта:
— У нас три минуты до взлета, леди и джентльмены. Добро пожаловать на борт, мы рады послужить вам и своей стране, — к его чести, его голос звучал как голос человека, полностью контролировавшего ситуацию. Казалось, этот морской пехотинец доставит Борт №1 в любую указанную точку и зубами перегрызет глотку любому врагу, который осмелится помешать ему.
Лопасти начали вращаться. Их шум был немного приглушенным — над этим постарались еще при строительстве вертолета: звук не должен был быть слишком громким, чтобы не мешать президенту вести дела во время полета.
Хотя никто не произносил ни слова, Итан мог просто посмотреть на любого человека, уделить ему достаточно внимания и услышать их мысли, как слышал бы голос в темной комнате. Просканировав присутствующих, он почувствовал эмоциональную перегрузку. Какой человеческой эмоции не было на этом вертолете? Трудно сказать. Он сделал все, что мог, чтобы успокоить этих людей, но у него не получилось. Поэтому он откинул голову назад, закрыл глаза и оставил каждого наедине со своими мыслями. Для самого Итана это тоже была небольшая возможность отдохнуть.
Вертолет «Пустельга VH-71» поднялся в небо, оторвался от земли плавно и ровно, и вскоре возвысился над горой Уайт Мэншн. Держась чуть ниже облаков, он повернул на юго-восток и направился к месту назначения со скоростью в 170 миль в час.
***
Итан, Дейв и Оливия ходили в лазарет, чтобы навестить Ханну и Никки. Ханна выглядела изможденной и находилась под действием успокоительных. На вид ей можно было дать лет девяносто, но при этом в ее облике было что-то от потерянного сиротливого дитя. Лежа в постели и пытаясь выдавить из себя напутственную речь, она едва ли могла связать пару слов, но при этом, казалось, внимательно слушала, когда с нею говорила Оливия.
— Вы вернетесь? — тихо спросила Ханна, словно боясь, что слишком громкий голос может вернуть монстра из мира мертвых. Она взяла Оливию за руку и заговорила с заметным жаром. — Пообещай мне, что вы вернетесь. Мы без вас не выживем, понимаете? Мы без вас не сможем...
— Мы вернемся, — пообещала Оливия. Она сама отчаянно нуждалась в отдыхе и в очередной — удвоенной — дозе валиума, но она, следуя совету, который Дейв дал Джефферсону, решила «надеть свои яйца». Вне зависимости от того, что ждало впереди, она обязана была быть там, чтобы увидеть, чем все закончится. Ей казалось, что Винсент одобрил бы такое решение.
— Пантер-Ридж не сможет выстоять без тебя, — продолжила Ханна. Она вздрогнула, будто проскользнувшая в мозгу мысль ударила ее пулей, ее рука с силой сжала руку Оливии. — А где Джей Ди? Мне нужно увидеть Джей Ди.
— Он... где-то рядом, — выдавила Оливия. — Неподалеку.
— Ты наш лидер, — сказала ей Ханна. — Ты всегда была лидером, поэтому ты обязательно должна вернуться. Ты и Дейв. Вы оба должны. Это Итан? У меня что-то совсем плохо со зрением.
— Это я, — ответил Миротворец.
— Я видела тебя... как ты бежал через ту парковку. Рядом со школой. Я видела, что случилось с машинами и грузовиками, — она снова попыталась сфокусировать свой рассеянный взгляд на Оливии. — Они ожили, — сказала она, словно делясь самым страшным секретом на свете. — Дейв сказал мне держать рот на замке, и я так и делала, но... Итан?
— Да?
— Защити их. Они должны вернуться в Пантер-Ридж. Все вы должны.
— Я знаю, он сделает все, что сможет, — заверила ее Оливия. — А теперь тебе нужно отдохнуть. Просто постарайся поспать, ладно? Мы можем еще что-нибудь для тебя сделать, пока мы не уехали?
— Время... — слабо выдохнула старуха. — Хотелось бы... больше времени...
Она уже ускользала от них, ее сознание терялось в забытьи под действием успокоительных, но друзья предпочли остаться с ней, пока ее рука не ослабла и не отпустила руку Оливии. Лекарства усыпили ее и, по крайней мере, ненадолго она покинула этот страшный мир.
— Я должен увидеть Никки, — сказал Итан. — Я вернусь через несколько минут.
Он наше ее в другой палате, стены которой были выкрашены в бледно-зеленый цвет, а кое-где были нарисованы цветы. Никки лежала в постели, а рядом с ее койкой на столике горела лампа, здесь же стоял пластиковый стаканчик с апельсиновым соком и тарелка, на которой лежали остатки сэндвича с джемом и арахисовым маслом. Она просматривала старый выпуск журнала «Элль», когда Итан заглянул в ее палату.
— Привет, — поздоровался он, стараясь максимально подражать голосу пятнадцатилетнего мальчика. — Я могу войти?
Ее единственный карий глаз посмотрел на него. Стразы на ее повязке сверкнули под светом лампы, которая подпитывалась от энергии, намного старше ее самой. Ее лицо приобрело более здоровый оттенок, она приняла душ, и теперь ее волосы казались более светлыми и блестели. Миротворец решил, что то, что Никки ест, пьет и с интересом читает журнал — это хороший знак. По крайней мере, даже если она просто просматривает картинки, это уже хоть немного отвлекает ее от печальных мыслей.
Он знал, что она скучает по Итану. Она поехала с ним в эту поездку, потому что доверяла ему, а он покинул ее, даже не сумев попрощаться. В этом не было вины мальчика, такова была необходимость, таким был план Миротворца с момента его прибытия на Землю. Но ведь это действительно было несправедливо, жестоко и нечестно, какими бы благими ни были намерения инопланетянина. Миротворцу казалось, что он вполне понимает чувства Никки.