Страница 109 из 113
Дейв вернулся на «Си-Эн-Эн». В углу телеэкрана было показано время: 10:19. Его часы запаздывали на минуту. Теперь новостной агент готовился к докладу о том, что американское грузовое судно подверглось атаке сомалийских пиратов прошлой ночью, но атака была отражена патрульным судном.
— Господи! — всплеснула руками Шерил. — Да что такого важного должны сегодня показать в новостях?
— Что-то грядет, — ответил он ей едва слышным голосом. Он даже не сразу понял, что именно ей ответил.
— Что?
— Оно приближается... с неба. Слушай... я не знаю... у меня все внутри спуталось...
— Ты пугаешь меня, — жалобно произнесла она. — Пожалуйста, перестань.
Он зажег сигарету своей зажигалкой «Бик» и затянулся так, словно это была последняя сигарета в его жизни.
— Да что там случилось? Дейв, поговори со мной! — она положила руки ему на плечи и поняла, что он дрожит. Это напугало ее еще сильнее. Ее муж никогда ничего не боялся, он сразился бы с самим дьяволом, если бы решил, что это необходимо. Но сейчас...
— Сегодня третье апреля? — спросил он.
— Ты же знаешь, что да! Твой день рождения через две недели, и ты...
— Подожди, — Дейв выдул дым через ноздри. — Жди и смотри.
Она ждала, ее сердце бешено колотилось, а руки все еще лежали на трясущихся плечах мужа. Шли секунды, и из груди Дейва МакКейна вместе с сигаретным дымом вырывалось тяжелое, жесткое дыхание, полное такой невообразимой боли, что Шерил приготовилась вызывать мужу скорую помощь. Она никогда прежде не видела его таким.
Прошла еще одна долгая и страшная минута, во время которой Дейв молча курил, и Шерил не могла произнести ни слова.
Затем диктор с «Си-Эн-Эн» заговорил со специалистом по жилищному рынку о ставках по ипотечным кредитам и тому подобным вопросам. Он спрашивал, чего ждать, а чего ждать не стоит, и как американцам справляться со сложившейся ситуацией.
— Я не знаю, чего мы ждем, — тихо произнесла Шерил.
Дейв приложил дрожащую руку ко лбу. Кусочки головоломки начинали возвращаться к нему, но это был словно огромный пазл, разрезанный пилой, воспоминания в его голове не желали складываться воедино, но он чувствовал, что в них было нечто настолько ужасное, что от одной мысли об этом его желудок начинал исполнять кульбиты. Дейв боялся, что его вырвет, и выбежал бы на улицу, если бы мог отойти сейчас от телевизора.
Этот новостной блок закончился, и теперь речь пошла об антигосударственных протестах в Бангкоке, которые начались на прошлой неделе и уже привели к трем смертям и двенадцати ранениям среди полицейских и протестующих. Молодой человек с черными, как смоль, волосами и в причудливых очках показался на экране в студии. Журналист из Бангкока. За ним виднелось черное небо и горело несколько фонарей. Дейв не знал, на сколько часов Таиланд опережает Колорадо, но решил, что там уже наступил следующий день.
Молодому человеку задали вопрос: «Какова ситуация сегодня вечером, Крейг?»
Крейг начал говорить в микрофон, а затем вдруг замолчал. Лицо его побледнело, глаза округлились за линзами очков и показались жутко напуганными. Он поднял взгляд к небу, а затем вернулся к камере, а за кадром раздался шум, похожий на два или три звуковых удара, перекрывавших друг друга. Крейг закрыл лицо руками, словно это могло спасти его от чего-то ужасного.
— О, Боже! О, Боже! — истерически закричал он, выскочил из кадра, и тогда камера отдалилась от него и перевела объектив на небо. Сначала в нем не было ничего, кроме темноты. Камера обращалась из стороны в сторону — так лихорадочно, что зрителей могло укачать. В небе был лишь полумесяц и, кажется, след от самолета.
— Очевидно, у нас небольшие неполадки, — сказал диктор. Его голос был спокойным, твердым и жестким, как и у любого диктора на телевидении, который должен был вовремя успокаивать зрителей. — Небольшие неполадки. Возможно, мы только что слышали взрыв бомбы... Крейг, ты там? Крейг?
Камера искала журналиста, превращая ночные огни в светящиеся размытые ленты. Она выхватывала тайцев на улице. Некоторые из них сбились в группы и стояли на месте, другие бродили по городу, будто просыпались от плохого сна. Человек, который, казалось, был одет в домашний халат, внезапно промчался мимо камеры, крича и размахивая руками.
Крейг вернулся в камеру.
— Джим? — позвал он. В его голосе слышался британский акцент. Черные волосы спутались и закрыли один глаз. — Джим, ты меня слышишь?
— Мы тебя слышим, продолжай.
— Это безумие, — пробормотала Шерил, и Дейв снова затянулся сигаретой.
— Они не пришли! — задохнувшись, произнес Крейг. — Джим, они не пришли!
— Прости, я не понимаю тебя. Что?
— Они не пришли! — повторил Крейг, внезапно начав плакать. — О, Боже... Иисус Милостивый! Они не пришли... не случилось то, что было в прошлый раз... я стоял прямо здесь... прямо здесь, в том же месте. Я услышал шум, но они не пришли!
Итан, подумал Дейв. Миротворец. Инопланетные часы в лаборатории S-4. Это сработало. И он сказал, что удержит Горгонов, не даст им пройти сюда. А если не пройдут они, не пройдут и Сайферы.
— Джим, ты не помнишь? — крикнул Крейг. Позади него пронеслась машина, и ее водитель неистово сигналил в пространство.
Экран потемнел.
Он оставался темным около шести секунд.
Затем вернулся Джим, телеведущий с «Си-Эн-Эн». Он разговаривал с кем-то, сидевшим справа от него, но звука не было. Ведущий пожал плечами и сделал руками жест, обозначавший, что он не знает, что случилось с Крейгом, а затем экран отобразил надпись «КАНАЛ ВРЕМЕННО НЕДОСТУПЕН».
Дейв посмотрел на свою жену сквозь сигаретный дым. Между бровями у нее пролегала глубокая напряженная скобка. Он сбирался спросить ее, помнит ли она что-нибудь, но уже знал, что ответ будет отрицательным, потому что, если б она знала, что время повернулось вспять, и у Земли появился второй шанс, она бы понимала, что Горгоны не появились в назначенный час. Возможно, они попытались пробиться, и именно это спровоцировало шум над Бангкоком, но защитная сеть, созданная Миротворцем, не пропустила их. Дейв проверил свои часы. На них было 10:20. Теперь он знал: Горгоны не прибудут сюда, потому что в прошлый раз к этому времени утром третьего апреля Дейв и Шерил стояли здесь, просматривая первые любительские видео, на которых были запечатлены инопланетные корабли, появившиеся в небе в сопровождении взрывов, а затем Шерил сказала: «Боже, нужно, чтобы мальчики были здесь, с нами!
Мобильный телефон Шерил зазвонил, и она ответила.
— Это из школы, — объяснила она.
Дейв переключился на «Фокс-Ньюз».
— ... здесь немного запутались, — сказала блондинка, сидевшая за столом между двумя мужчинами. Одним пальцем она придерживала наушник, пытаясь расслышать поступающую туда информацию и передать ее как можно быстрее. — Ясно... наш корреспондент передает нам...
— Мы должны поехать в школу. Срочно, — взволнованно произнесла Шерил. Она уже надевала куртку и собиралась идти за бумажником.
— В чем дело, родная?
— Майк. Звонила миссис Серлинг из офиса директора. Майк плачет, у него какой-то приступ паники. Он умоляет отвезти его домой. Дейв, что происходит?
Майк вспоминает, понял Дейв. Может быть, он вспоминает не все, но отголоски того кошмара возвращаются к нему.
— ... деменция продолжается, — сказала блондинка с «Фокс». — Мы получаем... минуту... сообщения о том, что... прошу прощения, у нас какие-то неполадки со связью.
— Подождите, — один из ее собеседников также получал какое-то сообщение через наушник. — Мы восстанавливаем связь, она наладится через пару минут. Похоже, мы скоро услышим весьма странные вести.
— А какие новости сегодня не странные? — нервно усмехнулся второй мужчина.