Мой Ванька

– Юрий Степанович! Теперь я отвечаю вам как представитель точных наук, то есть как инженер. Опыт, о котором вы говорите, в любом случае будет, если хотите, нестрогим. Разные организмы, разное течение болезни. Для большей строгости вам пришлось бы взять двух клонов.

– Знаете, Саша, вы рассуждаете, как учёный, – он говорит задумчиво, – Может, поэтому мне с вами и интересно. Но всё-таки найдите время и позвоните ректору.

А что я, собственно, сделал в этой больнице? Если честно признаться, то у Кирилла Сергеевича мне было интереснее, потому что там были разные случаи и обстановка была доброжелательная. Здесь я тоже работаю увлечённо, и кажется, мои пациенты относятся ко мне очень тепло, но не могу понять, чего тут не хватает. За почти пять месяцев работы я всерьёз попользовал только шестерых. Остальные были как-то не так… Правда, результаты, наверное, неплохие. Даже тот самый охранник, которому я лечил простуду, долго жал мне руку и говорил, что практически сразу поправился. Но всё равно…

В кабинете Сергей Петрович предлагает сесть за отдельный стол.

– Это чтобы мы не разговаривали как начальник с подчинённым, – поясняет он. – Должен вам сказать, Саша, что я распорядился докладывать мне о ваших делах. Поэтому наслышан. Всё на «отлично» – это прекрасно! Мне даже рассказали, как вы мучили вопросами вашего преподавателя по травматологии.

– Извините… Мне было очень интересно.

– Так это же и хорошо! Повторяю: если хотя бы половине наших студентов было интересно так, как вам, у нас были бы лучшие в мире врачи. Короче – так держать! Кстати, на Николая Васильевича вы тоже произвели впечатление.

– В пульмонологии?

– Да. Не хотите поменять специализацию? – ректор, шутя, хитро прищуривается.

– Знаете, если я пациенту для лечения буду предлагать спать с собой в обнимку, то думаю, меня неправильно поймут.

Сначала смеёмся вместе, а потом Сергей Петрович становится серьёзным.

– А вот с этого места прошу поподробнее.

Рассказываю, как лечил Ваньку своим полем, лёжа с ним рядом. Рассказываю про маленького Вовку. Про свои умозаключения на эту тему.

– Слушайте, опять вы меня удивляете. А Ваня – это тот, о ком писал Кирилл?

– Да, это он, мой сводный брат по отцу.

– Ну и как он сейчас себя чувствует?

– По здоровью – нормально. Снова гантели стал таскать, а вот с его настроением – проблема. На работу устроиться не может. Он программист. Колледж закончил. Хочет поступать в университет на вечерний. Думаю, из него толк выйдет. Серьёзный парень.

– Серьёзный, говорите… А на работу устроиться не может. Ну и времена нынче! – ректор вздыхает и неожиданно бросает: – А давайте его к нам, в академию? – и видя мой непонимающий взгляд, объясняет: – Мы начали создавать у себя корпоративную сеть, и ваш Ваня может пригодиться. Устроит это его? Зарплаты ведь у нас не ах…

– Конечно, устроит! Ему бы хоть зацепиться!

Меня охватывает радостный энтузиазм, оттого что есть возможность пристроить Ваньку. И не просто пристроить, а дать ему возможность поучаствовать в деле с самого начала. Более чем уверен, что потом у него всё получится. Может, я опять в будущее заглядываю? Ведь моя уверенность, как мне кажется, проистекает не от головы…

Влетаю в квартиру.

– Вань! Ванюха! У тебя есть работа!

– С чего это вдруг ты так решил? – недоверчиво спрашивает он из кухни.

– На! – я протягиваю ему листок бумаги, где написано, куда и к кому Ваньке надо завтра подойти в академии. – Сам ректор написал! У них там корпоративная сеть создаётся. Так что ты сможешь с самого начала…

Коротко рассказываю Ваньке про встречу с Сергеем Петровичем.

– Сашка… Спасибо! Всё! Завтра с утра бегу туда! – поднимает на меня глаза и так ехидненько заявляет: – Теперь по очереди на кухне дежурить будем… А?

– Тебе же хуже, если я снова займусь готовкой! – отвечаю ему в тон.

– А вот об этом я не подумал… Я же гурман! – смеётся братишка.

Вместе с Дашей и Серёжкой гуляем. Я качу коляску, а Даша держит меня под руку.

– Ой, Сашка… Хорошо-то как! – и прижимается к моему плечу.

– И мне очень хорошо.

– Ваня-то как? Устроился?

Мне приятно, что она проявляет интерес к Ваньке. Я о нём ей много рассказывал. Даже про его неудачный роман в Булуне.

– Да. Уже целых четыре дня работает. Аж светится весь! Вечерами там сидит. Ему сейчас всё в охотку. Истосковался.

– Я очень рада и за него, и за тебя. Ещё одну проблему тебе удалось разрулить.

– Дай бог, не последнюю. Без проблем жизнь пресна и тосклива.

– Я тоже так думаю, но большого количества проблем тебе не желаю. Вообще займись наконец собой! Отощал, осунулся… Если ты мне своего брата представишь, я ему накажу, чтобы за тобой следил, – со своей замечательной улыбкой говорит Даша.

– А ведь Ванька всё просит ему племянника показать. Разрешишь?

– Я не против. Как-нибудь приезжайте вместе. Заодно и познакомишь меня.

…Сегодня суббота, мой день дежурства по кухне. Ваньки не видно и не слышно. Вернее, слышно только, как клавиши компьютера щёлкают. Заглядываю в комнату и вижу затылок и слегка ссутулившуюся фигуру. Балдею от вида работающего братишки. Он резко переменился. Энергия бьёт ключом. Таскает работу домой и сидит вечерами. Парень ловит кайф от востребованности. Моя бухгалтерия аккуратно лежит стопочкой на том же столе, где он работает. Подхожу и забираю документы, чтобы заняться самому.

– Так! А ну-ка положил на место! – тихо приказывает Ванька, не отрываясь от клавиатуры.

– Ванюха, у тебя же нет времени, – оправдываюсь я.

– А вот это уже я сам разберусь! Понял? Я сказал, что буду тебе в этом помогать – значит, буду. Давай, давай… Клади назад! – он сам берёт бумаги из моих рук и кладёт на место. – Кстати, обедать когда будем?

Я понимаю, что попал. Это действительно мой брат. Те же гены. Он тоже умеет командовать, когда это нужно. С этим надо считаться. А вообще-то это здорово!

За обедом рассказываю Ваньке про гуляние с Серёжкой и про приглашение Даши.

– Ну как? Съездим?

– Отлично! Только без подарков не поеду. Надо обязательно что-нибудь купить.

Даша гуляет с Серёжкой подальше от своих окон, чтобы отец не увидел нашей встречи. Он до сих пор меня видеть не хочет. Не знаю, как выстраивать с ним отношения.

Подходим. Она медленно катит коляску.

– Привет! – я слегка обнимаю её и целую.

– Здравствуйте… – осторожно здоровается Ванька.

– Ой, здравствуйте! – Даша улыбается и, увидев в его руках цветы, которые выбирал он сам, всплёскивает руками. – Спасибо!

– Тут вот Серёже ещё… – смущённо бормочет братишка, показывая свёрток.

– Ну и подари племяннику! Сам! – предлагает она.

Вынув из полиэтиленового мешка, он протягивает Серёжке ярко-красную погремушку, которую долго и придирчиво выбирал, всё мне объясняя про китайские вредные игрушки, которые дети суют в рот. Требовал сертификат… Дальше происходит невероятное. Серёжка, отдав должное погремушке, улыбается и тянет к нему обе ручонки!

– Он что? – оторопело оборачивается Ванька к Даше.

– Просит, чтобы ты взял его на руки. Я такого ещё не видела. Он улыбается!

Она, видимо, тоже озадачена Серёжкиным поведением. У меня на руках сын сидит спокойно, но сам не просится. А чтоб он улыбался, я вообще вижу в первый раз.

– Давай, если ребёнок просит! – подсказываю я.

Братишка осторожно вынимает малыша из коляски и берёт на руки. Серёжка тут же начинает трогать за воротник Ванькину куртку, мочку его уха, тычет пальчиком в нос.

– Бы!.. Бы!.. – повторяет он при этом.

– Что бы это могло значить? – спрашиваю я Дашу.

– Думаю, что Ваня ему понравился больше, чем мы с тобой, – с улыбкой объясняет она. – А если человек ребёнку сразу понравился, то это ему лучшая характеристика.

Ванька, наверное, этого и не слышит, потому что вовсю занимается племянником. Даёт ему подержать свой палец, целует в нос… Короче, они довольны друг другом.