Стороны света

На следующий день после своего возвращения, Лазарь устроил новую коронацию, на которой Император Сигизмунд II торжественно отрекся от престола в пользу своего отца, Императора Лазаруса III, на той же церемонии был подписан договор между Лазарем и Сигизмундом, который обозначал условия отречения: Сигизмунд II получит свой трон и власть обратно по смерти Лазаруса III, но не ранее и ни при каких других обстоятельствах. Сам юный Император на церемонии был бледен как полотно. Когда церемония закончилась, свечи потушили и придворные разошлись, Император отправился к себе. Он только устроился у камина на своем привычном месте и налил вина в свой любимый золотой кубок, из которого так давно не пил, как в дверь постучали. Лазарь услышал, как открывается дверь, а потом краем глаза заметил скользнувшую в комнату высокую сутулую тень. Лазарь уже достаточно насмотрелся на эту тень, чтобы безошибочно опознать в ней человека.

– Милорд… – Лазарь сделал приглашающий жест.

– Ваше величество… – Мадог отвесил ему церемонный поклон.

За эти два дня Лазарь ни разу не разговаривал с Мадогом, но все время замечал его краем глаза: то среди придворных, то на краю помоста, с которого он обращался к народу, то у двери на коронации. Лорд каким-то образом совершенно органично слился с обитателями дворца, но в то же время возвышался над ними на целую голову, что делало его слишком заметным. За это время у Лазаря было время обдумать вопрос бывшего лорда Востока, и он пришел к выводу, что раз Мадог пока еще с ним, то, очевидно, он надеется на какую-то поддержку с его стороны. Пока, как товарищ в странной игре против ноб, он вполне устраивал Лазаря, но вот потом… что делать с Мадогом потом, Лазарь ума приложить не мог, самым разумным было бы выдать его Родору или просто казнить, но почему-то Лазарю казалось, что это будет слишком очевидным решением. Как бы то ни было, с этим вопросом он будет разбираться только в случае, если удастся благополучно расхлебать кашу, которую заварил Казимир.

– Вы так серьезно отнеслись сегодня к вопросу лишения власти вашего собственного сына, что это вызвало у меня искреннее восхищение, – Мадог криво улыбнулся.

Лазарь посмотрел на него в упор. Это еще к чему?

– А нужно было ему голову отрубить? У вас так на Востоке принято?

– Лазарь, Лазарь… – Мадог рассмеялся, – ты очень изменился с того времени, как ехал в повозке и смотрел на свои бесполезные ноги. Надо же как физическая сила придает людям чувство собственного достоинства. Никогда не мог этим похвастаться, но всегда этому завидовал.

– Слушай, Мадог, ты так много веселишься в последнее время, что прям руки чешутся тебя как-нибудь расстроить.

Мадог криво улыбнулся.

– Ну вот об этом я и говорил.

Лазарь налил себе еще вина. За окном была ночь, ярко светила старшая луна, и Император невольно залюбовался ее блеском.

– Зачем ты пришел? – спросил он.

– Ну, у нас есть кое-какое незаконченное предприятие. Как мне кажется, мы пытались остановить ноб, которые спят и видят, как они идут на Север и встречаются там со своими северными братьями, а потом покоряют мир. Ничего такого не припоминаешь?

– Было дело, – согласился Лазарь. – Девочку уже ищут, к утру ее должны доставить во дворец, а потом, я думаю, имеет смысл отправиться на Север и лично побеседовать с вольтами и этим загадочным Северным Властелином, у которого Этель стащила медальон.

Мадог все еще улыбался.

– Вот об этом я бы хотел поговорить особо.

– О чем именно? О Севере или о девочке?

– О девочке.

Да неужели проняло? – удивился Лазарь. Он с самой Огненной земли с садистским удовольствием ждал, когда Мадог заведет этот разговор, но тот или молчал, или отпускал свои ядовитые шутки.

Когда Лазарь узнал о том, что девчонка, которую он шутки ради устроил в Канцелярию, родила дочь от лорда Мадога? Да только года через четыре, когда эта девчонка стала слишком часто попадаться ему на глаза. Но надо сказать, что он не выпускал ее из поля зрения с самой первой их встречи, он начал читать отчеты Канцелярии, чего никогда раньше не делал, а потом, когда ее имя стало мелькать в них все чаще и чаще, он поспособствовал ее продвижению по службе. Потом переселил ее во дворец – сначала в качестве помощника Казначея, потом в качестве самого Казначея, а потом – со смертью древнего как мир Канцлера Изара – и на место Канцлера Запада. Естественно, как только Этель оказалась достаточно близка ко двору, Лазарь тут же приставил к ней человека, чтобы тот выяснил все мыслимые и немыслимые подробности из ее прошлого. Этот самый человек и доложил ему, что у тогда еще помощника казначея имеется внебрачная дочь, которой тот раз в полгода оплачивает содержание в одном из лучших пансионов Горда. Человек даже выразил подозрение, что помощник казначея слегка подворовывает, потому что содержание ребенка в таком заведении обходилось весьма недешево, но проверка не выявила никаких растрат, а показала только, что помощник казначея ел одну баланду из репы, что и стало причиной накопления столь обширных богатств. В принципе, на этом Лазарю бы и успокоиться, но его по какой-то причине разжигало любопытство – кто же отец этой девочки? Лазарь знал, что она из северной деревни Штайн (Эльте Штайн, чего уж тут сложного?), судя по возрасту девочки, когда Этель приехала в Горд, то была уже беременна. В конце концов, Лазарь самолично нанес под каким-то надуманным предлогом визит в тот самый пансион, и когда увидел маленькую девочку по имени Эльжебет, то чуть было не потерял дар речи. С Этель у ребенка не было никакого сходства, но девочка очень и очень напоминала Лазарю одного человека, которого он прекрасно знал в лицо и, более того, помнил это лицо во всех его омерзительных подробностях, так как из его памяти еще не стерлась знаменитая ссора на приеме у Эоганна. Этим человеком был лорд Востока Мадог. Идея казалась совершенно невероятной – ну что может быть общего у рыбачки с Севера и у лорда Востока? Но Лазарь слишком доверял своей интуиции, чтобы сдаться, и он начал изучать единственный доступный ему в данной ситуации источник информации – жизнеописание лорда Мадога. И вот удача – как раз в подходящее время лорд Мадог (хотя тогда еще не лорд и еще даже не наследник трона Востока, а просто бесполезный второй сын) оказывается, попал в кораблекрушение, а выловили его чудесным образом из моря, где бы вы думали? Совершенно верно, у северной деревни под названием Штайн. В яблочко! А теперь задумайтесь, какова может быть вероятность того, что в один и тот же промежуток времени в какой-то северной дыре появляется наследник Востока, а потом ребенок, который похож как две капли воды на наследника Востока, при том, что незадачливая мамаша убегает из родных краев так, что только пятки сверкают? Правильно, вероятность простого совпадения ничтожно мала. Но простых догадок Лазарю было недостаточно. Как только Этель стала его Канцлером, Лазарь немедленно поручил ей переписку с лордом Мадогом. Она восприняла эту свою новую обязанность с каменным лицом, что для мужчины было бы нормальной реакцией на не слишком приятное и ко многому обязывающее поручение. Но Этель была женщиной, а для женщины такое лицо и на мгновение сверкнувшие глаза значили очень и очень многое. Сомнения Лазаря развеялись как дым. Но, конечно, окончательно они развеялись, только когда он беззаботно назвал Мадогу имя «Этель», а тот ответил ему про Канцлера. Тогда и только тогда Лазарь понял, что все эти годы действительно держал рядом с собой человека, который мог представлять потенциальную опасность. Он не знал подробностей встречи Мадога и Этель в Целле, даже само то, что Канцлер оказалась в Целле, было для него сюрпризом, но детали этого визита сейчас не имели никакого значения. Главное, что наконец-то в этой истории наступила ясность.

– Ну и что тебя интересует? – небрежно спросил Лазарь.

На мгновенье ему показалось, что Мадог прочитал все его мысли, настолько странным стало выражение его лица.

– Ты ее видел?