Страница 45 из 95
Боже, его глаза были точно такие же синие, как у Лейна.
— Он умер, — пробормотал парень. — Я читал об этом.
— Так ты знал…
— Кто мой отец? Да, — он опустил взгляд. — Вы собираетесь меня…
— Что?
— Меня арестовать или что?
— Что? Зачем мне это делать?
— Не знаю. Ты Брэдфорд.
Лейн закрыл глаза ненадолго.
— Нет, я пришел повидаться с тобой и сообщить важные новости. А также выразить сожаление, что умерла твоя мама.
— Она покончила с собой. В вашем доме.
— Я знаю.
— Говорят, вы нашли ее тело. Я читал об этом в газете.
— Да, нашел.
— Она не попрощалась со мной тем утром, просто ушла, а потом не вернулась. Знаете, как ушла безвозвратно.
Лейн покачал головой и зажал мяч между ладонями.
— Мне очень жаль…
— Вы не смеете! Вы не имеете права!
Пожилая женщина выскочила на крыльцо гордо вскинув голову, с искаженным лицом от ярости, ей даже пистолет был за ненадобностью.
— Отойдите от него! Вы уходите…
— Бабушка, перестань! Он просто пришел поговорить…
И парень встал между бабушкой и Лейном, которая продолжала махать руками на него.
— Держитесь подальше от этого места! Как вы посмели прийти сюда…
— Он наследник. Вот почему я пришел.
Они оба — бабушка и парень замерли на месте, Лейн кивнул.
— Ему достался дом и десять миллионов долларов. Мне показалось, что вам захочется это узнать. Душеприказчик отца свяжется с вами. Не могу сказать сколько, на самом деле, имеется денег, но хочу, чтобы вы знали, я буду бороться за то, чтобы этот дом был переписан на имя вашего внука.
Ведь, по существу, мог существовать и другой сценарий, при котором этот дом может быть продан в зависимости от ситуации с долгом. И где бы оказался этот паренек?
Бабушка вышла из транса и вернулась к своей ненависти, как локомотив.
— Никогда не приходите сюда снова…
Лейн встретился глазами с пареньком.
— Ты знаешь, где я живу. Если у тебя есть вопросы, или ты хочешь поговорить…
— Никогда! — закричала женщина. — Он никогда не придет к вам! Вы не сможете и его отнять!
— Бэбкок Джефферсон, — произнес Лейн, положив мяч на дороге. — Вот имя душеприказчика.
Он развернулся, хотя образ этого молодого парня, сдерживающего свою бабушку, засел у него в мозгу, и, Господи, он ненавидел своего отца в этот момент, хотя бы за это, он действительно его ненавидел.
Вернувшись к Porsche, он сел за руль и нажал на газ. Ему захотелось затормозить с визгом шин, вплотную проехаться к углам и может быть даже задеть пару припаркованных машин, перевернуть несколько велосипедов. Но он этого не сделал.
Он выезжал к развилке, когда зазвонил его телефон. Номер был неизвестен, но он решил ответить на звонок, поскольку это было намного лучше, чем мысли, крутившиеся у него в голове.
— Да?
— Мистер Болдвейн? — произнес женский голос. — Мистер Лейн Болдвейн?
Он свернул после указателя поворота налево.
— Да, это я.
— Меня зовут ЛаКиша Лок. Я бизнес-репортер журнала Charlemont Courier Journal. Не могли бы мы встретиться где-нибудь, вы и я?
— Зачем?
— Я делаю репортаж о том, что компания «Брэдфорд бурбон» имеет серьезные долги и возможно впереди маячит банкротство. Статья появится завтра утром. Я подумала, что вы захотите ее прокомментировать.
Лейн стиснул зубы, чтобы грязно не выругаться.
— Итак, почему я должен это сделать?
— Ну, я так понимаю, и это вполне очевидно, что личное состояние вашей семьи неразрывно связана с состоянием вашей компании, не так ли?
— Но я не участвую в управлении бизнесом.
— Вы хотите сказать, что вам не было известно о существующих проблемах?
Лейн постарался произнести спокойным голосом.
— Где вы? Я приеду к вам.
* * *
Сарай для садовой технике родового поместья Брэдфордов меньше всего походил на обычный сарай, а больше напоминал ангар для самолетов. Расположенный в дальнем углу, за большей частью обширной недвижимости, он находился рядом с парковкой для сотрудников и коттеджами, построенными в 50-х годах, которыми пользовался обслуживающий персонал, работники и слуги в течение многих десятилетий.
Лиззи вошла в тусклый ангар, пропахший газом и нефтью, ее ботинки громко топали по запятнанному бетонному полу. Тракторы, промышленные газонокосилки, культеваторы-рыхлители и грузовики стояли в строгом порядке, и их экстерьеры блестели от чистоты, также как и двигатели, которые поддерживали на пределах возможностей.
— Гари? Ты здесь?
Голова садовника виднелась из дальнего ушла, сквозь пыльное стекло, на которое падал дневной свет.
— Гари?
— Тебя здесь нет или ты здесь?
Она поменяла маршрут, обходя дробилку и насадки для снегоуборочной машины, по своему размеру близких к ее Yaris.
— О, Боже, не поднимай это! — закричала она.
Лиззи подбежала, но Гари МакАдамс полностью проигнорировал ее вопль, подняв блок цилиндров с пола и опустив их на рабочий стол. Его мастерство могло произвести впечатление в любых обстоятельствах, но учитывая, что парень был на тридцать лет старше ее, тогда это как? Опять же, Гари по своему строению напоминал бульдога, был силен, как бык, и пережил шторм на границе Кентукки.
— Спина, — пробормотала она.
— Просто отлично, — последовал ответ с южным акцентом. — Подсматриваешь, мисс Лиззи?
Он даже не посмотрел на нее, но это не означало, что он ее не любил. На самом деле, они вместе очень хорошо сработались: когда она пришла, то внутренне готовилась к конфликту с ним, который так и не появился. Самоучка южанин оказался душкой под этой грубой и суровой внешностью.
— Так ты знаешь о часах посещений? — спросила она.
— Я, ага.
Приподнявшись на руках, она села на его рабочий стол, качая ногами и наблюдая, как его мозолистые руки быстро двигались по старому металлу, перебирая части машинного двигателя. Он не хвастался своими навыками и знанием, хотя он до всего дошел сам. Лиззи слышала разные слухи, будто бы он начал работать в поле, когда ему исполнилось двенадцать, и с тех пор он так и продолжал работать здесь. Он никогда не был женат. Никогда не брал отпуск. Не пил. Жил в одном из коттеджей.
Он руководил тридцать лет такими же рабочими, как и он, достаточно хорошо, но держал их в ежовых рукавицах.
— Тебе нужен ключ? — спросила она.
— Да, нужен.
Она передала ему нужный ключ, потом взяла его обратно, ожидая пока он не закончит возиться с двигателем, потому что хотела его еще кое-о-чем спросить.
— Во всяком случае, — произнесла она. — Завтра будет день посещений, и я пришла еще раз убедиться, что твои ребята скосят дорожку до главного входа утром, подрежут самшиты по дороге, хорошо, чтобы нам все это удалось, а я поставлю горшки с цветами на парадное крыльцо и внутренний двор.
— Да, мисс. Еще что-нибудь нужно сделать в садах?
— Я думаю, мы все хорошо поделили. Я буду делать цветы с Гретой.
— Один из моих парней скосит траву у бассейна.
— Хорошо. Зажим?
— Ага.
Пока она опять передавала ему нужные инструменты, он спросил:
— Это правда, говорят то, что ты нашла?
— Грета нашла. Да, правда.
Он даже не взглянул ей в глаза, по-прежнему оставаясь сосредоточенным на двигатели, продолжая крутить и перебирать пальцами своими сильными с выпирающими венами руками.
— Хм.
— Не знаю, Гари. До сих пор я думала, как и все остальные, что он прыгнул сам. Но сейчас…
— Полиция приезжала?
— Да, пару детективов. Те же, что и приходили, когда умерла Розалинда. Я разговаривала с ними в то утро. Они, наверное, захотят поговорить с тобой или с кем-нибудь еще, кто уже работал на земле примерно в то время, когда он умер.
— Печальное дело.
— Очень. Хотя я никогда не любила этого человека.
Она вспомнила о чтении завещания. Господи, это напоминало старое кино — наследники собрались в шикарной гостиной, выдающийся юрист оглашал последнюю волю покойного голосом похожим на Чарлтона Хестона. (Ча́рлтон Хе́стон (англ. Charlton Heston, при рождении Джон Чарльз Картер, англ. John Charles Carter; 4 октября 1923 — 5 апреля 2008) — американский актёр, лауреат премии «Оскар» (1960), который семь раз избирался президентом Гильдии киноактёров и долгое время служил председателем Американского института киноискусства. Наиболее известен по фильмам «Бен-Гур», «Планета обезьян», «Печать зла», «Десять заповедей» — прим. пер.)