Страница 88 из 90
- Только денег-то всё равно нет! А без денег я не найду Чёрные книги...
- И без денег справишься! Когда я начинал, у меня даже меча не было. Мне просто повезло, Зафер купила мне мой первый меч и снаряжение. И тебе повезёт на пути. Всем хорошим людям всегда везёт! - оптимистично заметил вампир. - Видимо, я не очень хороший...
- Ты правда думаешь, что у меня всё получится? - хмельным тоном спросил Амиэль.
- Да ты уже полпути прошёл! Осталось малость - отыскать Чёрную книгу, а уж в этом-то ты мастер своего дела!
- Ой-й-й-й, Ге-е-е-е-е-рберт! Ты такой добрый, ик... даром, что вампир! Дай я тебя обниму, дружище-е-е-е!
- Отстань! Предпочитаю, чтобы меня обнимали многочисленные влюблённые в меня девушки!
- Не обольщайся, ик... Они в тебя не влюблены, просто вампирьи глаза обладают этой... ну как её... гипноти-и-и-и-ческой силой, во как! Так проклятые кровососы заманивают в свои сети людей и пьют кровь! Я зна-а-а-а-ю, я книжки читал!
- Да ну?! А ты в этом точно уверен? И хватит уже на всю улицу кричать про вампиров, пьяница!
- Нет, я прав! И ты прав! Что-то мне нехорошо... - сообщил очевидную новость Амиэль и, вконец расклеившись, перегнулся через поручень.
- Чего и стоило ожидать! Никогда не понижай градус - первое правило выпивки! Да не напрягайся ты так, я на свои шестнадцать и не так напился...
***
Варди же, в свою очередь, был довольно занят. В отличие от горевавшего Эйвинда, он злился. Он ненавидел проклятый орден, который превратил его жизнь в кошмар. Но после рассказанной Лаффориэль истории, его ярость поугасла, отойдя на задний план.
Думать обо всём этом ему совершенно не хотелось, и, чтобы отвлечься от забот мира сего, он пошёл посмотреть на празднество. За компанию вслед увязалась Маринетт, последнее время постоянно следовавшая за кем-нибудь, словно хвостик.
Она была, пожалуй, единственной, у кого всё было относительно нормально. Конечно, слово "нормально" было неподходящим для беспамятной девушки, не знающей ни своего настоящего имени, ни возраста. Однако чего у неё нельзя было отнять, так это способности живо смотреть на мир.
Акробаты, алхимики, воины, даэдра, колдуны, лавочники и фокусники, - все они приводили Маринетт в неописуемый восторг. Более того, она этот восторг ещё и весьма громко изливала, чем радовала самих выступающих. А уж когда фокусник специально для неё вытащил из-за пазухи огромный букет цветов, радости девушки просто не было предела. Она смотрела на всё, словно ребёнок, только-только начавший познавать мир.
Глядя на неё, Варди и сам начал выходить из того кипящего состояния, в котором он пребывал последнюю неделю. В конце концов, как бы ему не было плохо, Маринетт жила в бездне Обливиона, которое по недоразумению звалось таверной, целых два года. Затем ввязалась в опасное приключение, научилась стрелять из лука, да и вообще оказалась незаменимым членом команды.
Вот она бегает с ребятишками наперегонки, вот играет в забавную игру с обручами и палочками, вот потягивает странноватый каджитский напиток, купленный за пару монет, которые, кстати, она сама же и выиграла у босмеров в конкурсе по стрельбе. И всё происходило с какой-то детской непосредственностью, как будто бы ей было всё равно, что на неё смотрят. Но вот что удивительно - эта её весёлость просто захватывала всех, кто находился с ней рядом.
А больше всего её увлекли танцы на площади, устроенные нордскими музыкантами. Они собрали большой оркестр и играли всю ночь напролёт. А гости, когда хотели сменить обстановку и отдохнуть от калейдоскопа красок и событий, шли сюда, чтобы ноги несли их под ритмы музыки.
Тут играли всё, что только могло быть извлечено из музыкального инструмента: загадочные переливчатые напевы редгардов, походные песни нордов, сонеты бретонцев, военные марши имперцев или даже ритуальные ритмы с бубном. И неважно было, умеешь ли ты танцевать или нет, есть у тебя партнёр или ты пришёл на праздник в одиночестве, в центре ты или на окраине, - каждому нашлось место среди танцующих, каждый смог ощутить ту волнующую атмосферу танца.
Маринетт смотрела на это действо с нескрываемым восторгом и желанием попробовать. Однако что-то, что Лаффориэль назвала бы "Синдромом отчуждённости" или самая обыкновенная застенчивость, останавливало её.
- Маринетт, хочешь присоединиться? - поинтересовался, глядя на всё это, Варди.
- О, нет, что вы! Мне сказали, что эти движения называются танцами, а я не умею танцевать...
- Не страшно! По ходу научишься! - заявил Варди и, схватив за руку партнёршу, затащил чуть ли не в самый центр. - Просто повторяй за мной.
- Ой, - тихо выдохнула Маринетт, когда у неё заплелись ноги.
Барабаны прекратились, и началась медленная мелодия, сопровождаемая песней. В афише говорилось, что в ансамбле пела сама Эйлонви Сильный Голос (прозвище ей дали в Скайриме) - альтмерская певица, выступавшая перед его Императорским высочеством. Лёгкая музыка лилась, задавая лиричный настрой танцующим.
- Смотри, всё просто, я шагаю назад с левой ноги, а ты наступаешь на меня правой, затем идёт небольшой поворот, и наоборот. Ой... Это называется бретонский вальс, его танцуют в знатных дворах Хай... Ай, на ноги старайся не наступать!
- Ох, простите, господин Варди! Вы так хорошо умеете танцевать...
- Да, учился немного, - не без гордости сообщил Варди. - Не переживай, Маринетт, просто старайся не думать о том, как ты двигаешься. Со временем получится!
Маринетт подумала, что аналогично она осваивала и стрельбу из лука. Девушка прикрыла глаза и отпустила сомнения. Нужно просто не думать, и, может быть, её тело сделает всё само, за неё... Движения больше ей не подчинялись, зато Маринетт смогла почувствовать, что и танцевать она умеет, правда не так хорошо, как Варди.
На мельчайшее движение Варди следовала незамедлительная реакция, словно бы уже что-то давным-давно изученное. Партнёр оказался прав, движения Маринетт стали гораздо уверенней. К концу второго танца она настолько освоилась, что даже перестала раскачиваться на каблуках, одолженных Лаффориэль.
Позже Маринетт шла по набережной, жуя купленные у норда орехи в меду, а следом шёл опять загрустивший Варди.
- Спасибо вам огромное, господин Варди, что научили меня танцевать! - невинно щебетала она. - Никогда не чувствовала себя такой живой! Не знаю, кем я была, но танцевать мне тогда невероятно нравилось! Вы тоже отлично танцуете, господин Варди!
- Да хватит тебе уже называть всех господинами, Маринетт, - грустно сказал Варди. - Ну сколько раз уже говорили.
- Простите, Варди. Почему вы вдруг загрустили? - потупилась Маринетт. - Раньше вы казались таким весёлым...
- Да потому... Просто ты так много умеешь, столько всего делаешь для нас, а я всё это время даже не думал о том, что ради чужих людей ты сделала больше, чем для самой себя. Теперь, когда мама... и Хунгерд мертвы ...
- Но...
- Хочу тебе сказать, Маринетт, - вдруг решил признаться Варди. Может, в этом виноват выпитый эль, а может, просто желание расставить все точки на места. - Хочу извиниться за то, что так себя с тобой вёл. Просто... просто я завидовал тебе, тому, что у тебя всё так просто получается, а я ничего не умею... Что ты, даже не помня своего прошлого, потеряв всё, чувствуешь себя лучше, чем все в команде. Я завидовал и вымещал на тебе злость раз за разом. Позавчера я услышал историю Амиэля и понял, что не очень-то мы и отличаемся. А ещё... Помнишь, как тебя спас Баум из булочной? На самом деле это я рассказал Ненависти, где ты находишься. Я так испугался, что выложил всё без остатка, а ведь она даже пытать меня не начала. Прошу, прости меня...
- Варди, - Маринетт схватила его за руку с испуганным видом, - вы что?! Вам ещё рано заканчивать жизнь!
- Что... - не сразу понял Варди. - Нет, я не собирался топиться или вешаться, с чего ты взяла? Просто мне стало грустно, и я решил...
- Точно? Я читала в одной из книг, которую мне леди Лаффориэль дала. Там писалось, что смерть близких может привести к депрессии и суициду! - без запинки отбарабанила Маринетт с полным пониманием происходящего.