Страница 61 из 76
– Прости! Но ты слышала, что он сказал?
– Он пошутил!
Она напряженно смотрит на невинно улыбающегося Адама, чьи пальцы барабанят по столу.
– Он не выглядит так, словно шутил...
– Но он шутил, – утверждаю я, несмотря на то, что Ди права – Адам действительно был серьезен.
– Ты пошутил? – прямо спрашивает его Ди.
Он мило улыбается и, не говоря ни слова, пожимает плечами. Адам не сводит с меня глаз, и я чувствую, как жар ползет вверх по моей шее.
Я поднимаю взгляд на часы, висящие на стене, и словно небеса расступились передо мной, чтобы позволить мне это маленькое чудо.
– Ди, – улыбка расползается по моему лицу, – разве у тебя нет занятия прямо сейчас?
Она следит за моим взглядом и ругается, хватает свою сумку с соседнего стула и тычет в меня своим длинным розовым ногтем.
– Ненавижу тебя! Позвони мне позже!
С этими словами она проносится через кофейню и, словно сумасбродный шатенистый циклон (коим она и является), выскакивает за дверь.
– Она чокнутая, – бормочу про себя. Не могу поверить, что Ди пыталась заставить Адама поцеловать меня менее, чем через пять долбанных минут после того, как я объяснила ей, почему это плохая идея.
– Она догадливая, – отвечает Адам.
Я смотрю на него, ожидая увидеть ту глуповатую «я прикалываюсь над тобой» ухмылку. Но он смотрит на меня с непроницаемым выражением лица.
– Ты должна позволить мне попробовать ещё раз, – на полном серьезе произносит он.
Проглотив жесткий ком, застрявший в горле, мне удается пробормотать:
– Я думала, мы решили быть друзьями…
– Да, решили. Но разве я не могу ещё раз поцеловать тебя?
Я качаю головой.
– Даже один разочек? – произносит он, облизывая губы. – Просто чтобы доказать самому себе?
– Поверь мне, – сползаю со стула, чтобы выбросить пустой стаканчик, отчаянно нуждаясь в свободном пространстве, – тебе не нужно это доказывать.
Когда я оглядываюсь на Адама, он пристально смотрит на меня в ожидании объяснений.
– Я помню, – признаюсь. – Во всех красках.
– И?
– И скажу тебе свою оценку, если ты пообещаешь больше не поднимать эту тему.
– Я не даю обещаний, – качает головой Адам.
Я пожимаю плечами.
– В таком случае, я не даю оценок.
Я направляюсь к выходу, и он поспешно следует за мной.
Глава 23
Тем же вечером, пока Адам, Шон и Джоэль выгружают горы сумок, заполненных моими вещами, из багажника Camaro, я задаю им тот же вопрос, который уже миллион раз задала Адаму с тех пор, как он сказал, что я могу остановиться у него.
– Вы точно уверены, что всё нормально?
– Шутишь? – спрашивает Джоэль, перекидывая одну из увесистых черных сумок через плечо и держа ещё две сумки в руке. К тому моменту как он захлопывает багажник, в нём не остается ничего, что я могла бы взять.
– Это же, – посмеивается он, пока мы идем через парковку, – лучшее, что могло произойти. Ты же понимаешь, насколько это здорово, да?
Адам пинает Джоэля в подошву кроссовка, когда тот делает шаг.
– Заткнись, Джоэль.
Джоэль спотыкается, тихонько хихикая. Лучи вечернего солнца отражаются от светлого, жесткого ирокеза на его голове, от чего он выглядит совершенно убийственно.
– Прости, чувак, но, брось! Это же…
Адам вновь ударяет его по ноге, но на этот раз сильнее, Джоэль подается вперед, с трудом удерживая равновесие.
– Козёл! – выкрикивает он, всё ещё смеясь, и убегает вперед, чтобы быть вне досягаемости ног Адама. Тот ухмыляется, потихоньку отставая.
Мне на самом деле интересно, что имел в виду Джоэль, но, похоже, что он наконец-то понял намек и решил помолчать. Я бросаю вопросительный взгляд на Шона, несущего четыре сумки, и он замечает это.
– Мы не против, чтобы ты жила с нами, – уверяет он. Но это не то, что я хотела узнать.
– Почему это «лучшее, что могло произойти»?
Адам закатывает глаза.
– Он просто чушь несет. Да, Джоэль?
Джоэль смеется и открывает дверь, придерживая ее для нас.
– Как скажешь, Адам.
В квартире я следую за ребятами по коридору в спальню Адама. Они забрасывают мои вещи на черное одеяло, которое всё ещё наполовину свисает с кровати после нашей безумной спешки этим утром. Стены в комнате совершенно белые, местами крест-накрест наклеен синий малярный скотч, а свободное пространство между линиями заполнено текстами песен – сотни строк, написанных ярко-синим маркером. Шторы на окнах черные, но прозрачные, а единственная мебель в комнате, кроме его кровати, – небольшой комод и угловой стол. Комод, стол и даже пол усыпаны стопками блокнотов, которые, не сомневаюсь, исписаны от корки до корки. В комнате полнейший беспорядок, но он прекрасен, ибо каждая его частичка – Адам.
Когда Шон и Джоэль уходят в гостиную, Адам остается со мной и тут же открывает половину ящиков комода. Парень вытягивает оттуда одежду, распихивает ее по другим ящикам, после чего аккуратно закрывает их. Когда до меня доходит, что он делает, я тороплюсь остановить его.
– О, нет. В этом нет необходимости, – настаиваю я, приближаясь к нему. Чувствую себя слишком назойливой, мне хочется схватить его за руки и заставить прекратить расшибаться в лепешку ради меня.
– Я знаю, – отвечает он, подходит к своему шкафу и сдвигает вешалки, чтобы освободить место для моих вещей. Когда его не удовлетворяет количество освобожденного места, он снимает кучу вешалок с рубашками и бросает их на пол у шкафа. После чего с улыбкой на лице поворачивается ко мне.
– Серьезно, Адам. У Ди мои вещи просто стояли в сумках на полу. Ты же видел.
– И что? Здесь будет гораздо лучше.
Я делаю глубокий вдох.
– Слушай... Я очень ценю то, что ты делаешь для меня, но серьезно, ты не должен этого делать. На самом деле я не хочу, чтобы ты считал себя обязанным принимать меня или что-то в этом роде. То есть мы не так долго знаем друг друга для этого, и я не хочу быть обузой, хоть и знаю, что мне больше некуда пойти, но тем не менее, не хочу, чтобы ты себя чувствовал…
– Эй, – перебивает Адам, когда я едва не рву волосы на голове, – мы друзья, верно?