Выше только звезды

— А я ее отец и не позволю ей выйти замуж за этого дурака, — возразил ее собеседник. — Он грубиян и тупица. Он, пожалуй, еще будет ее бить, как это принято в их обществе.

Роберт повернулся и пошел сам разыскивать выход.

— Не обращай внимания, — догнала его Роксана.

— Я не знал, что он твой отец, — сказал Роберт. — Ты сказала, что он отец Лили. И фамилии у вас разные… Ясно: он был первым мужем твоей матери, потом они разошлись и он женился на матери Лили. — Он, вспомнив, как легко сходятся и расходятся в этом обществе, а потом сохраняют дружеские отношения, выстроил вполне логическую цепочку.

— Значит, Лиля — твоя сестра по отцу.

— Понятия не имею, сестра мне Лиля или нет, — расхохоталась Роксана. — Но думаю, что нет, в нас ведь ничего общего. Понимаешь, Роберт, моя мама и Лилькин папа были любовниками. А мой папа и Лилькина мама встречались до своих браков, и никто не может утверждать, что потом между ними тоже ничего не было. Так что наверняка я знаю лишь одно — то, что Елизавета Сафронова — моя мама, а Тамара Евстафьева — Лилькина.

— А что говорит твоя мама, кто твой настоящий отец? — спросил потрясенный Роберт.

— Какое мне дело? Да и разве вежливо спрашивать такое? — Роксана от души забавлялась его обескураженным видом.

— Ну вы даете! — только и сказал он.

— Это не мы, это они, — беспечно махнула рукой Роксана. — У нас пока нет детей. — Она опять как-то странно посмотрела на него.

— Послушай, Роксана, ты на самом деле задумала выйти за меня замуж? — спросил Роберт.

Как и всякого нормального мужчину, его настораживали женщины, которые собирались его женить на себе. Инициатива должна, считал он, исходить от мужчины. И потом, одно дело встречаться, а другое — жениться.

— Я лишь хотела доказать им, что уже выросла из пеленок, — уклончиво ответила она, не сказав ни да, ни нет… — Ты знаешь, Роберт, — она отвлекла его от мыслей о женитьбе, — нам, к сожалению, придется досмотреть спектакль. Мама пригласила нас поужинать. Но если ты не хочешь — не пойдем.

— Зачем же обижать человека? — возразил он, и они вернулись в ложу.

Там они, к своему удивлению, обнаружили Женю Горшкову и Виктора Романовского.

— А мы искали вас в фойе во время антракта и не нашли, — нежно улыбаясь Роберту, сказала Женя. — Вот и решили подождать вас здесь.

— Мы ходили к моей маме в гримерную, — ответила Роксана.

— Роберт, тебе понравилась пьеса? — Женя вела себя так, словно они с Робертом в ложе были вдвоем, игнорируя остальных. — Ее написал мой папа.

— Нет, не понравилась. — Роберт смотрел на нее и думал, что если в самом деле целовался с ней, то лишь потому, что был зверски пьян.

— Роберт, тебе так идет эта рубашка. — Маленькие, близко посаженные глазки Жени буквально пожирали его.

Ему было стыдно, потому что рядом стоял Виктор, и в глазах его была тоска.

— Тише, Женя, началось второе действие. — Ему на помощь пришла Роксана.

Женя умудрилась все же устроиться около него на свободном месте в первом ряду. С другой стороны села Роксана. Виктору пришлось сесть сзади. Во время второго действия рука Жени как-то неизменно оказывалась на его руке, носочек ее туфельки как бы невзначай касался его ноги, и ему это надоело. Он пересел назад, к Виктору. Он даже думал извиниться перед ним за то, что так вчера вел себя с его девушкой. Но Виктор ему приветливо улыбнулся.

— Как прошло знакомство с артистической элитой? — с улыбкой спросил он. — Не было криков за спиной: «Он не из нашего круга?»

— Были, — прошептал Роберт, стараясь не мешать девушкам.

— Не бери в голову, — доверительно посоветовал Виктор. — Я уже через это прошел. Лучше скажи, тебе понравилась Роксана?

— Да, — признался Роберт, чувствуя к нему расположение.

— Тогда не отступай, — сказал Виктор. — Правда, Евстафьев может тебе помешать. Этот герой-любовник всех девушек бомонда считает своими дочерьми и полагает, что несет за них ответственность. Мне из-за него туго пришлось. Хочешь понравиться ему за один вечер?

— А это возможно? — удивился Роберт. — Мне кажется, я ему никогда в жизни не понравлюсь.

— Он наверняка подсядет к вам за столик, чтобы постараться выставить тебя посмешищем в глазах бомонда. Начни с ним разговор сам. Скажи так: спектакль показался мне невероятно скучным, несмотря на талантливую режиссуру и великолепную игру актеров. Скучна сама пьеса и не передает атмосферу гениальных рассказов Кафки. Это все. Он ненавидит моего будущего тестя и искренне полюбит тебя всего лишь за один камень в его огород. Все окружающие, конечно, ахнут, но зауважают. Здесь не принято высказывать отрицательное мнение открыто, и все решат, что ты стоишь еще выше их по социальной лестнице, если можешь себе это позволить.

— Но Женя обидится, и ее отцу это будет неприятно, — возразил Роберт.

— Но ты должен объяснить, почему тебе не понравился спектакль. Если уж начал его ругать, то и продолжай в том же духе. Не можешь же ты плохо отозваться об актерском составе! Они тебе этого никогда не простят, — сказал Виктор. — К тому же кто тебе нужен: Женя или Роксана?

— Но я даже не знаю, кто такой Кафка, — пожал плечами Роберт. — Я его никогда не читал. Что, если он о нем заговорит?

— Не заговорит, он его сам не читал, — успокоил его Виктор. — Наши актеры, как правило, не читают ни рассказов, ни романов. Они читают только пьесы, да и то лишь свои роли.

В вестибюле после окончания спектакля они встретили Владимира и Лилю. Теперь вся вчерашняя компания была в сборе. Роберт удивлялся их преображению. Парни были в модных костюмах и при галстуках, а девушки в элегантных вечерних платьях. Даже его подружка из вчерашнего подростка-хулигана превратилась в миниатюрную леди.

— О, привет, Роберт, — радушно приветствовали они его. — Рады снова тебя видеть.

— Вы сегодня совсем не похожи на себя, — сказал Роберт.

— Одно дело дешевая забегаловка, другое — театр. — В тоне Владимира прозвучало что-то снисходительное. — Но вчера мы не могли себе позволить праздник в хорошем ресторане: мы всей компанией съездили в Париж, прошвырнулись по Монмартру и слегка потратились. Мы и сегодня ужинаем за счет предков. Лилин отец пригласил.

Друзья вышли на улицу, собираясь направиться в ресторан Дома работников искусств. Виктор задержал Роберта, пропустив компанию вперед.

— Ты пока держись от них подальше, — посоветовал он. — Роксана хоть и самостоятельная девушка, но к их мнению прислушивается, а они будут против ваших постоянных отношений.

— Ты что! — искренне удивился Роберт. — Они вроде свои ребята.

— Они жуткие снобы, — пояснил Виктор и, заметив непонимающий взгляд собеседника, объяснил: — Снобы — это те, кто считает себя носителями высшей интеллектуальности и изысканных вкусов и презирает всех, кто таковыми не является. И вот еще что. Когда выпьешь, старайся не материться. У них это не принято.

В ресторане Дома работников искусств царила чинная чопорная атмосфера. Саксофонист исполнял красивые мелодии. Елизавета Сафронова рассказывала Роберту свои многочисленные любовные истории. Роксана морщила носик, откровенно зевала и крутила головой по сторонам. Роберт вежливо слушал.

— И когда вы вошли, Роберт, и улыбнулись мне, я поняла, что вы такой же, каким был один из моих кавалеров, — говорила она, а Роберт улыбался опять, потому что вспомнил, как было на самом деле.

— Мама, — вступила в разговор Роксана, выбрав удачный момент. — Роберту нужно помочь с работой.

— У вас есть театральный талант, молодой человек? Тогда я могла бы сделать из вас звезду, — сказала Сафронова. — У вас такая внешность!

— Вряд ли это возможно, — сказала Роксана. — Роберт не умеет притворяться.

— Тогда с театром ничего не выйдет, — задумалась она. — Не могу же я допустить, чтобы муж моей дочери был подсобным рабочим или играл в массовках. Я поговорю с мужем. Чтобы работать в редакции, особых талантов не нужно. Мой муж — главный редактор журнала «Жизнь», и он найдет достойную вас работу.