Страница 17 из 21
Первый тип можно назвать «рациональным»: деятельность группы тщательно планируется, теракты направлены на заранее определенные цели, есть заказчик, ключевые показатели эффективности и т. д. К таким организациям относятся Ирландская республиканская армия, «Аль-Каида», «Хамас», «Тамильские тигры» и др. Будучи инструментом политической борьбы, такая террористическая организация четко, по-армейски организована боевой и пропагандистской силой. Лидер в таких организациях опирается, прежде всего, на вознаграждающее, принуждающее и легитимное влияние.
Второй тип террористической группы можно назвать «экспрессивным»: преимущественно это организации анархического толка, идеология которых предполагает спонтанные действия, рассматриваемые как архетипическая форма протеста личности против социальной несправедливости и выражающие героические ценности (Carter, 1978). Примерами таких организаций могут быть «Организация 17 ноября», «Народные силы 25 апреля» (FP-25), «Бригады возмездия за геноцид армянского народа», группа Баадер-Майнхоф и др. Эффективность действия здесь приносится в жертву зрелищности, яркому проявлению партийного, гражданского, национально-патриотического или религиозного чувства. В таких группах, как правило, нет длительно соблюдаемых традиций, нет постоянного спонсора и четких критериев оценки эффективности терактов. Ту роль, которую в других организациях выполняет дисциплина, здесь играет общее эмоциональное состояние группы, совместные переживания. Следовательно, в таких группах лидер должен опираться, прежде всего, на свое референтное влияние. Здесь умение управлять эмоциональным состоянием группы, контролируя собственные эмоции. С точки зрения теории эмоционального лидерства управление коллективными эмоциями является главной задачей лидера. Успешность ее решения зависит от степени, в которой у лидера развиты способности понимания собственных эмоций, эмоциональной саморегуляции, способность мотивировать себя и других, эмпатия и навыки общения (Goleman, 1998). Вместе с тем принуждение как форма влияния лидера на своих сторонников в таких группах может использоваться более широко, чем в группах «рациональных»: здесь оно служит инструментом формирования определенной социально-психологической атмосферы в группе (например, японская «Красная армия» неоднократно прибегала к показательным казням своих членов за пораженческие настроения).
Имеющиеся данные о жизни в террористических лагерях позволяют предположить, что умение целенаправленно использовать эмоциональное заражение является одной из ключевых характеристик лидера во всех террористических организациях как экспрессивного, так и рационалистического типа (Inside Terrorist Organizations, 2001).
Первоначально эмоциональное заражение как влияние настроения и эмоций одних людей на эмоциональное состояние других рассматривалось в основном как характеристика массовидных явлений, патологическое проявление феномена толпы (Соснин, 2015), но позднее этот механизм стал исследоваться и в межличностных отношениях. В частности, Э. Хэтфилд, Дж. Качиппо и Р. Рэпсон назвали «примитивным эмоциональным заражением» автоматическое подражание и неосознаваемую синхронизацию с другим человеком по выражению лица, голосу, жестам, позе и движениям, которые сближают эмоциональное состояние обоих (Hatfield et al., 1994). Д. Макинтош, Д. Дракмен и Р. Зайонц определяют этот феномен как «социально обусловленный аффект» (McIntosh, Druckman, Zajonc, 1994), который основывается на трех процессах: собственно заражении, взаимном обусловливании поведения и мимикрии. Наконец, некоторые исследователи считают эмоциональное заражение результатом «втягивания», т. е. синхронизации поведения: в ходе межличностного общения микродвижения коммуникантов постепенно согласуются друг с другом по ритму и фазе цикла. Согласно этой модели, совместные переживания формируются как реакция коммуникантов на слаженность, скоординированность их взаимодействия, а не как результат переноса эмоций от одного человека к другому (Kelly, 2003). Наиболее подвержены механизму эмоционального заражения индивиды, высоко оценивающие взаимозависимость между собой и окружающими и с развитой способностью к идентификации чувств других людей по их мимике. По-видимому, хорошими «передатчиками» эмоциональных состояний в террористической группе являются те, кто обладает хорошо развитыми навыками невербального общения, кто способен чувствовать или выражать сильные эмоции и кто относительно нечувствителен к тем членам группы, которые испытывают чувства, несовместимые с их собственными (Hatfield et al., 1994).
Исследования ряда авторов показывают, что у индивидов, продолжительное время работающих вместе, формируется склонность испытывать одинаковые позитивные или негативные эмоциональные состояния, причем склонность испытывать позитивные эмоции увеличивает продолжительность существования и устойчивость состава группы. Состав группы постепенно становится однородным по эмоциональному тонусу (George, 1995, 1996). Это наблюдение имеет прямое отношение и к террористическим группам, которые на протяжении длительного времени (недели, месяцы и годы) частично или полностью отрезаны от окружающего мира. Чем стабильнее состав террористической группы, чем дольше группа находится в условиях изоляции, тем больше власть лидера зависит от умения управлять организационным настроением. Регулярные молитвы, проповеди и наставления эмиссаров, коллективные просмотры специально подобранных видеоматериалов – все это служит лидеру инструментом контроля над групповыми переживаниями.
Планирование, организация, осуществление теракта и зачистка следов требуют от террористических организаций высокой функциональной дифференциации.
Чем эффективнее организация, тем более дифференцированной является система ее ролей. С точки зрения властной структуры, в ней можно выделить: 1) лидера, высший командный совет, определяющий стратегию развития организации; 2) спонсора и его представителя; 3) роль руководителя, организатора; 4) роль духовного, идеологического лидера (ее может играть как руководитель, так и религиозный эмиссар, советник); 5) инструкторы, военные советники; 6) руководители отдельных ячеек, опытные члены организации, рекрутеры, члены внутренней службы безопасности; 7) новички, проходящие подготовку; 8) потенциальные члены организации, симпатизирующие; 9) «скрытые» или «спящие» члены организации, которые могут месяцами не выходить на связь со своей организацией, но в определенный момент готовы исполнить данное им поручение. Функционально-ролевая структура часто зависит от характера террористической группы, ее целей.
Для понимания внутригрупповой динамики террористической организации очень важным является тот факт, что групповые роли обладают разным уровнем престижа. Анализ имеющихся данных о деятельности террористических групп свидетельствует о том, что вовлечение новых членов в террористическую группу является многоступенчатым процессом, в ходе которого они осваивают все более сложные, ответственные, престижные роли (Horgan, 2005). Так, например, в Ирландской республиканской армии между готовностью вступить в организацию со стороны новичка и присвоением ему статуса полноценного бойца организации может пройти несколько месяцев. Руководство организации в одном из своих секретных обращений к руководителям своих ячеек подчеркивает, что этот продолжительный период введения новых членов необходим не только для проверки их на благонадежность, но и для воспитания самих новичков: они должны привыкнуть к соблюдению правил организации.
Новичок организации начинает свое вхождение в организацию с относительно простых заданий: доставить фугас в определенное место, предоставить жилище одному из членов организации, расклеить листовки, привлечь в организацию кого-то из своих знакомых или родственников.
При этом младшие члены организации находятся в тесном контакте с более опытными, получают от своих «наставников» эмоциональную поддержку (Clark, 1983). Так, например, в итальянских «Красных бригадах» было принято брать на «дело» одного или двух новичков для того, чтобы проверить их на устойчивость и надежность. Постепенно задачи усложняются: от участия в теракте с оружием в руках до руководства отдельной операцией (Horgan, 2005). Особое место в лестнице престижа занимают смертники. Руководители террористических групп специально поддерживают в среде своих последователей убеждение, согласно которому, стать мучеником – особое призвание, великая честь, которую не каждый может заслужить.