Страница 7 из 66
В том детсаду и начал служить отец Глеб. Прихожан почти не было, хоть село было немаленьким. Кто-то из верующих ходил по старой памяти к отцу Леониду за десять с лишним километров; кто-то обещал начать ходить, когда большой храм отстроят, потому как в детском саду непонятно, как и молиться; кому-то было просто не до того.
Глеб очень хотел сделать в этом временном молитвенном доме самый простой иконостас, чтобы привлечь хоть кого-то, кроме пяти, десяти человек, иногда приходивших на службу.
Батюшка вместе с беременной супругой Светланой и маленьким сынишкой жили здесь же. Деньги иногда появлялись от редких крестин и более частых отпеваний, совершавшихся обычно на дому у покойного, но это были буквально копейки. Благо, местные жители приносили-таки батюшке картохи, хлеба и яиц, а добрая соседка давала время от времени молока.
- Что вы?! Спасибо, Прасковья Васильевна, мы вам точно ничего не должны? - спрашивал отец Глеб.
- Да что вы, батюшка, меня величаете так? Прошка я, и никак иначе! Денег я с вас сейчас не возьму - у вас их и нет, а у меня хоть немного да есть. Вы лучше помолитесь, чтоб муж мой не запил, а то я с животиной да хозяйством не знаю, как и справлюсь. Ведь и сено нужно принести и всё такое...
- Помолюсь, конечно, о здравии и спасении. Он что, буйствует, когда выпьет? Обижает вас?
- Меня обидишь! Лежит тихонько, к дружкам только ходит, и так месяц, а то и три...
- Три месяца?!
- А вы что думали, батюшка, - усмехнулась Прасковья, - три дня, што ль? Да такие мужики у нас и вовсе непьющими считаются!
■УН
Гражданская оборона - культовая советская и российская рок-группа, основанная в 1984 году Егором Летовым, бессменным лидером и единственным постоянным участником коллектива.
- А вы б сами как-нибудь в храм пришли на службу, помолиться, причаститься, поисповедоваться...
- Ой, да когда мне, батюшка? И телевизор-то посмотреть некогда с тремя- то коровами, да двумя детьми, да мужем-алкашом. Так что уж вы сами молитесь да молочко моё пейте...
Наступила осень. Холодало. Дров почти не было. Светлана стала болеть, и отец Глеб был вынужден отправить её в город к родителям. Тогда-то и пришла к нему Ольга.
- Батюшка, вы могли бы мне дом освятить?
Ольга была главой местного сельпо и только достроила новый, шикарный по деревенским меркам дом, как раз за молитвенным детсадом, как прозвал своё прибежище отец Глеб. В селе её не любили за богатство, за глаза обычно звали матерно. Даже церковные бабки постоянно исповедовались в ненависти и зложелательстве к ней.
- Да конечно! Когда вам удобно?
После освящения Ольга накрыла на стол. Её муж Николай тоже сел за стол. Был он на вид молчаливым и сосредоточенным. Ходили слухи, что не всё у них ладно с Ольгой, что гуляет она от него, но отец Глеб не очень-то верил этим слухам, считая, что всё это от зависти.
- Я вам Евангелие подарю, почитайте на досуге, - обратился батюшка за столом к Ольге.
- Ой, спасибо, батюшка. Это, вон, Коле скорее. Он у меня книжками больше интересуется, и вопросами всякими... А мне вы лучше скажите, чем я
храму могу помочь?
У отца Елеба даже щёки запылали от неожиданной радости, ведь сколько он ни просил и председателя колхоза, и директоров нескольких заводов из райцентра - все в помощи отказывали: «Нечем, де» А тут человек сам предлагает!
-Не знаю даже...
- Да вы не стесняйтесь, чем смогу помогу. А больше запросите - откажу и не постесняюсь.
- Мне бы, для начала машину дров... да ещё икон... досок и фанеры купить для иконостаса... ещё книги для службы в молитвенный дом... Ну а для храма...
- Ладно, батюшка, этим я вам помогу, деньги на всё это... святое прям сейчас дам. Остальное - привезут: дрова прям завтра, а то уж Покров скоро, снег выпадет, топить надо, а о храме к лету поговорим, что там и как.
- Спаси Христос, Ольга Валерьевна! Я за вас и мужа вашего теперь всё время молиться буду!
Дрова привезли и впрямь на следующий день. Всё, что требовалось для иконостаса - буквально за неделю. Счастливый батюшка съездил в Москву и привёз оттуда книги, иконы, лампады и приятеля рукастого. С ним и соорудили алтарь в молитвенном детсаде.
В холодную и ненастную ноябрьскую ночь в окно постучали. «Кого ещё в такую погоду несёт? Да и на ночь глядя...» - подумал батюшка, уже улёгшийся на кровать и открывший свежеизданный томик Брянчанинова .
На пороге он увидел Николая, мужа Ольги. От него пахло алкоголем. «Вот, блин, сейчас кагор или деньги выпрашивать будет, а Ольга просила ему ни в коем случае не давать, чтоб не повадился», - пронеслось в батюшкиной голове.
- Заходите... Может быть чаю?
- Нет, я знаете... поговорить...
- Да? О чём же? Вы Евангелие почитали? - решил не упускать инициативы отец Глеб.
- Нет... не о Евангелии... не знаю... - засопел Николай.
- Ну, может тогда лучше завтра? Утро вечера мудренее.
Николай глянул прямо в глаза каким-то бездонно грустным, отсутствующим взглядом. Это было странно, он никогда раньше не смотрел прямо, всегда отводил взгляд...
- Да... завтра... - сказал он и вышел...
- Батюшка, батюшка, отворяйте? - стучала в окно Прасковья утром следующего дня.
- Что случилось? Пожар? - всполошился Глеб, вскакивая с кровати и бросаясь второпях к двери.
- Нет! Колька у Ольги повесился!
- Как??! - отодвинув наконец задвижку и открыв дверь, едва вымолвил священник.
- Ой, да он вчерась днём домой пришёл, с работы раньше отпустили, а у него дома Колька-мент с Ольгой кувыркается...
- Да откуда ж всё это известно?
- Да соседи-то - не слепые, видели, кто когда заходил. Во-о-от, Колька- то, муж в смысле, выбежал, пил с мужиками потом... А уж вся деревня знает! Ему уж мужики и посоветовали: «Де, не возникай, а то мент-Колька злой, если что - засадит...» А сами смеялись, понятно...
- Батюшка, вы Колю отпоёте? - спросила Ольга, зайдя через день к отцу Глебу.
- Не имею я права так... Поймите... Лучше к отцу Леониду... Он может это на себя взять... Хотите, я с вами поеду?
- Нет, я уж сама.
Через пару недель Колька-мент тоже погиб. Ехал пьяный на лошади, упал в канаву и захлебнулся. Так его и нашли: лицом в ноябрьскую грязь, припорошенную снегом. Отпевал опять отец Леонид. В этот раз к Глебу никто даже не обращался...
В середине декабря молодой священник выбрался в Москву, к семье. Обратно ехал прямо к утренней службе на святителя Николая. Темно, [33]
холодный старый автобус, окна в зимних узорах. Но, что это пламенеет сквозь иней? Глеб стал быстро расчищать заледенелое окно. Неужто молитвенный детсад горит?!! С той, ведь, стороны... Нет! Сбоку и выше. Это - Ольгин дом!
Тело хозяйки нашли под завалом, там, где была входная дверь. Кто-то поджёг ночью дом и подпёр снаружи палкой. Хоронили её в закрытом гробу. На отпевание Глеб поехал к отцу Леониду. Тот выслушал всю историю.
- Что я тебе могу сказать? В деревне и не такое бывает. А кто лучше жить стал, тех, да, не любят люди... А Николая-то, что не выслушал, грех, конечно... но... не знаю, - старый священник посмотрел на потупившегося Глеба, - смог бы ты ему помочь, даже если бы выслушал... Вообще, село у вас не маленькое. И культурное считается... относительно других сёл окрест... Есть деревни поглуше, где всё проще, и от таких дел не вешаются. И милиционеров-то в них нет... М-да... Вон, в Заклёпино один мужик в санаторий съездил - так теперь у всей деревни сифилис... Ладно, отворяй царские врата, пошли отпоём новопреставленную...
Же забивайте о колёсах
На черный день - усталый танец пьяных глаз, дырявых рук Второй упал, четвертый сел, восьмого вывели на круг.
Янка Дягилева , «На Чёрный День».