Страница 64 из 93
Раннее скотоводство, как показывают этнографические данные, определялось следующими чертами: домашних животных было мало; за ними ухаживали в основном женщины; особой заботой пользовался молодняк, тогда как взрослых особей отпускали на вольный выпас; убой животных производился редко и, как правило, устраивался по случаю тех или иных церемоний; на мясо старались убивать взрослых особей; домашние животные имели важное социально-престижное значение.
Первоначальное распространение скотоводства
Возникнув самостоятельно в нескольких первичных очагах, производящее хозяйство, и в частности скотоводство, постепенно распространилось по значительной части ойкумены. Конкретные примеры распространения скотоводства были рассмотрены и, насколько это позволяет характер источников, проанализированы выше. Здесь же кажется уместным привести лишь общие теоретические модели, построенные на основании изучения этнографо-археологических данных. Скотоводство проникало на новые территории двумя путями: 1) в ходе миграции, которая могла как представлять собой инфильтрацию. мелких групп населения в среду аборигенов, так и иметь более массовый характер. Последнее было более характерно для поздних этапов первобытной истории; 2) в ходе заимствования, когда отдельные домашние животные и навыки скотоводства, занесенные извне, могли восприниматься местным населением. В условиях как миграции, так и заимствования вступали в действие факторы, существенно влиявшие на облик хозяйства. В применении к скотоводству они были подробно описаны Ш. Бекени [434, с 88, 93]. Наиболее важными из них для ранней эпохи представляются экологические факторы и порожденная ими та или иная хозяйственная ориентация, а также сопутствующая ей идеология, способная повлиять на процесс восприятия новшеств.
Миграция[26]. Миграция ранних земледельческо-скотоводческих коллективов была обусловлена прежде всего демографическим взрывом, сопровождавшим процесс возникновения производящего хозяйства. За ним неизбежно следовали сегментация чересчур разросшихся общин и отлив населения в поисках новых плодородных земель. Поскольку определяющей сферой хозяйства у этих групп было земледелие, то его потребности и обусловливали направление миграции.
Примером последней служит инфильтрация мелких земледельческо-скотоводческих групп из Анатолии на Балканы в VIII (VII) тысячелетии до н. э., а также, видимо, из Передней Азии в Египет в неолите. Несколько более широкий характер имели передвижения племен культуры линейно-ленточной керамики в Центральной Европе и «луншаноидных» культур в Восточной Азии, отлив населения из районов Сахары к югу на протяжении III (III–II) тысячелетия до н. э., распространение астронезийцев в Океании и т. д. Любопытно, что все миграции этого типа были устремлены прежде всего в районы, экологически близкие к первичным областям обитания передвигавшихся коллективов. По мере того как мигранты удалялись от своей родины, их скотоводство начинало испытывать определенные труд ности. Дело в том, что при крайне низком уровне скотоводческой техники в ранний период большую роль для пополнения стада должна была играть повторная многократная доместикация местных видов. Этнографам известно множество примеров того, как в голодное время люди могли съесть или потерять, всех своих домашних животных. То же выявляется и по археологическим источникам. Так, на некоторых островах Океании домашние животные (собаки, свиньи), приведенные первопоселенцами, исчезли со временем на протяжении первобытного периода. В этих условиях население могло легко оказаться без стад. Поэтому столь важной для него являлась проблема доместикации новых местных видов фауны. Наиболее остро она стояла в тех районах, к природным условиям которых приведенные с собой домашние животные были плохо приспособлены. Именно такую ситуацию Ш. Бекени выявил в Карпатском бассейне, где на ранних этапах развития скотоводства мелкий рогатый скот не приживался, что повлекло за собой доместикацию местных видов (туров, свиней) [434, с. 89, 90]. Впрочем, в любом случае в условиях по крайней мере примитивного скотоводства разведение местных пород оказывается более предпочтительным, ибо они гораздо продуктивнее и лучше приспособлены к местной природной среде, чем интродуцированные. Вследствие этого с распространением производящего хозяйства из Передней Азии на восток и юго-восток обыкновенный крупный рогатый окот утерял лидирующее положение, будучи оттеснен такими видами, как зебу, буйвол, як. То же произошло и с рядом других животных. Иным путем образования новых пород была гибридизация приведенных домашних животных с родственными местными дикими видами, от которых дикие предки первых были отделены географическим барьером [140, с. 155; 627, с. 34]. Гибридизация могла осуществляться без вмешательства человека в результате широко распространенной в ранний период практики вольного выпаса. Именно этим путем гены европейского тура могли влиться в состав популяции крупного рогатого скота. Так же могла происходить гибридизация каменных коз с домашними козами и овцами, при скрещивании с которыми они дают плодовитое потомство. То же самое имело место, видимо, и в ряде других случаев. Процесс этот, к сожалению, за редкими исключениями [200, с. 34, 41], почти не учитывается специалистами, изучающими историю домашних животных.
Миграция вела не только к модификации производящего хозяйства, но в ряде случаев и к почти полной утрате его навыков. Выше указывалось на переход к конной охоте земледельцев Северной Америки и на отказ самодийцев от скотоводства при передвижении на север в тайгу. К этому можно добавить, что некоторые группы банту и первые поселенцы на Новой Зеландии, оказавшись в природных условиях, мало благоприятных для развития производящих форм хозяйства, почти полностью забросили их, перейдя к охоте и собирательству [817, с. 27, 28; 965, с. 19]. То же наблюдалось не раз в истории человечества и должно учитываться в работах по первобытной истории.
Заимствование. Общеизвестно, что заимствование всегда имеет избирательный творческий характер и происходит лишь в том случае, когда ему благоприятствует целый ряд сопутствующих обстоятельств. Обстановка, в которой хорошо налаженное присваивающее хозяйство дает населению достаточное питание, не способствует восприятию земледелия и скотоводства. Доказано, что на обширной территории Африки длительное сохранение доземледельческого образа жизни было вызвано обилием пищевых ресурсов дикой природы. Специальные исследования показывают, что во многих ее районах с единицы площади дикие местные копытные дают больше мяса, чем крупный рогатый скот, а применение методов экстенсивного земледелия часто влечет. за собой эрозию, почвы и ее бесплодие [243, с. 8—16]. О том же говорит пример с Амазонией, где охота и рыболовство являются порой не менее продуктивными, чем земледелие, способами ведения хозяйства и тормозят развитие земледелия [137, с. 68–70]. Наконец, весьма ценными представляются заключения Д. Даунса, изучавшего индейцев уошо, которые в отличие от своих соседей почти не переняли у европейцев лошадей и целиком отказались от разведения других животных. Причину этого Д. Даунс видит прежде всего в относительном богатстве природных ресурсов в районах обитания уошо, которые законсервировали здесь охотничье-собирательский образ жизни и создали особую систему ценностных ориентаций, не благоприятствующих заимствованию производящих форм хозяйства [535, с. 115–134; 536, с. 138–149].
Все это приводит к выводу о том, что наилучшие условия для восприятия земледелия и скотоводства создаются у охотников и собирателей в период хозяйственного кризиса. Последний может быть вызван как природными, так и культурными причинами. К первым относятся климатические колебания, которые существенно модифицировали природное окружение и влекли за собой перестройку образа жизни людей. Вряд ли следует считать случайностью, что широкое распространение производящего хозяйства в Европе, Северной Африке, Восточной и Юго-Восточной Азии хорошо привязывается к атлантической климатической фазе. Среди культурных факторов надо различать прямое и косвенное воздействие носителей производящего хозяйства на местное население. В ходе прямых столкновений аборигены могли оттесняться в изолированные районы либо происходила ассимиляция носителей контактировавших культур; к косвенному воздействию следует относить изменение ландшафта, а таким образом, и характера природных ресурсов, составлявших основу питания местных жителей. Домашние животные не только выбивали пастбища, вытесняя оттуда местную дикую фауну, но и составляли реальную опасность для аборигенов, уничтожая массу съедобных растений. Недаром для некоторых отставших в своем развитии народов характерно чувство ненависти к европейским домашним животным, в которых они видят своих злейших врагов. Кроме того, на дикую фауну отрицательно влиял эффект беспокойства, неизбежно возникающий в условиях выпаса домашнего скота [386, с. 23, 24]. Вклиниваясь в районы расселения охотников и собирателей, ранние земледельцы и скотоводы нарушали привычный цикл их жизни, перерезая важные пути коммуникаций. Первым последствием описанной ситуации стали набеги аборигенов на поля и скот пришельцев, причем зачастую местные жители считали приведенных домашних животных дикими и охотились на них как на диких (австралийцы, бушмены, индейцы Америки и др.).
26
Проблема миграций первобытных земледельцев и скотоводов была недавно отчасти проанализирована Н. Я. Мерпертом на археологических материалах [224а].