Страница 48 из 53
Йожеф поднялся, подавая даме руку, Иржи отставил стул, и они ровной походкой вышли из ресторана.
Открывая дверь, художник снова понял, что под ней кто-то заинтересованно топтался.
- Проходите! - он, запустив Фаркаша и Юдифь, снова запер дверь и накинул защиту от проникновения внутрь. То же самое он проделал и с окнами. Закрыв шторы, он включил свет и телевизор. Новостной канал продолжал восхищаться или ужасаться, смотря с какой позиции их слушать, дерзкой кражей с похищением заложника. Начальник столичного уголовного розыска с печально-вдохновенным лицом рассказывал, какие силы сейчас брошены на то, чтобы найти бедную госпожу Балог. Он также сообщил, что полицейские управления соседних государств поставлены в известность и если что, сразу подключатся к расследованию.
- А еще, - начальник волевым и уверенным взором пробуравил телевизионный экран, - к нашему расследованию подключился лучший детектив нашей страны Янош Гузей. Думаю, результаты не заставят себя ждать!
- Ха-ха! - Мрачно сказала Юдифь и переключила канал. Там шло ток-шоу господина Малховского "Светские люди и их причуды". Приглашенными гостями в студии были уволенные повара, горничные и садовники.
- Ей не нравилось, как я складываю в шкафу белье! - Вещала женщина средних лет с бегающими глазками. - Она требовала, чтобы я его складывала исключительно по цветовому сочетанию!
- Врет! - Откомментировала Юдифь. - Знаю, где эта выдра работала. Она в постельном белье прятала украденные золотые заколки и браслеты. А хозяйка нашла.
- Чего же она не написала заявление?
- Жалко эту дуру стало. У нее двое детей. Представляете, если бы их мать посадили?
- А так она их тоже воровать научит. И посадят через несколько лет все развеселое семейство уже целиком. - Проворчал Фаркаш.
Юдифь уже снова хотела нажать кнопку, но Малховский развернулся к экрану, сделал страшные глаза и произнес:
- А некоторые аристократы и вовсе отказываются от своих родовых имен. Спрашивается, почему, вместо того, чтобы этим гордиться, они тщательнейшим образом скрывают тайну своего происхождения? Может, в этом кроются какие-то неприятные для потомков моменты? Сегодня мы в студию нашего ток-шоу пригласили известного специалиста по генеалогии древних родов нашего государства господина Лихтенштосса.
- Переключи! - Иржи протянул руку к пульту.
- Не-ет! - Улыбнулась Юдифь. - Похоже, намечаются весьма интересные подробности из жизни одного скромного художника!
- Я терпеть не могу Малховского. Мерзкий и наглый тип с глубоко запрятанным комплексом неполноценности. Думаю, в школе ему регулярно прилетало от одноклассников за отвисший животик, прыщи на лице и вечно жирные с перхотью волосы. А еще он ковырял в носу.
- Фу! - Засмеялась Юдифь. - Откуда ты взял такие подробности?
- Ты тоже ковыряла в носу и была пухлой, застенчивой девочкой. Вот!
- Неправда! - Обиделась та. - Ковыряние, так и быть, признаю, но я была ужасно худой и высокой. Меня дразнили вешалкой, и никто не хотел со мной дружить.
- Вот видишь, у каждого в шкафчике припрятан свой скелетик!
- Иржи, тут, между прочим, о тебе говорят! - прервал их дружескую пикировку Йожеф.
- Это Малховский мне мстит, за то, что я отказался подарить ему свой морской этюд.
- Послушай, это интересно!
Юдифь сделала звук погромче, и они стали смотреть в экран.
Маленький и сухонький господин Лихтенштосс, потряхивая седой бородкой и пушистым остатком волос, тыкал пальчиком в картинку с именами.
- Так вот, на основании всего вышесказанного, можно сделать вывод, что младший граф Измирский стал графом только в этом поколении.
- Да-а? - Удивилась Юдифь. - Я думала... Тогда ты что, усыновленный сын кухарки?
- Да, детка, переключи канал, прошу!
- Нет! - Она вцепилась в пульт мертвой хваткой, для верности запихнув руку с ним себе под попу.
- И ты считаешь, что я оттуда не достану? - Прошептал он, обнимая ее плечи.
- Таким образом, мы выяснили, - ворвался в их уши громкий голос Малховского, - что господин граф вовсе не Измирский, а кто, господин Лихтенштосс?
- Младший граф Измирский является урожденным герцогом Саминьшем, последним в своем роду. Его предки были доблестными воинами, политиками, вспомните хотя бы Кортинский союз, принесший нашему государству выход на побережье и дивный курортный Восточный край. Шандор Саминьш - это великий гражданин нашей страны!
- Тогда почему господин Иржи не носит принадлежащий ему от рождения титул?
- Думаю, в этом виноваты его тетя и дядя Измирские, взявшие на воспитание к себе в дом младенца после трагической гибели его матери.
Иржи встал и выключил экран.
- Бедненький! Ты мне не рассказывал! - Юдифь встала с дивана и, подойдя к Иржи, обняла его за плечи, прижав к своей груди.
Он вздохнул и положил голову ей на плечо.
Йожеф сидел и молча смотрел на них, обнявшихся, словно брат и сестра. Высокая молодая женщина и хрупкий красивый мужчина. Оказывается и там, в заоблачной обеспеченной вышине, случаются свои трагедии, а дети могут вырасти без родительской любви.
Через несколько минут экран снова был включен, но программу выбрали другую, со старыми, черно-белыми фильмами. На этом настояла Юдифь, как любительница винтажной одежды. Она с таким упоением разглядывала клеточки и рюшечки, то и дело толкая локтями сидящих от нее с двух сторон мужчин, что Иржи не выдержал и встал:
- Пойду немного порисую. А вы тут не балуйтесь!
Юдифь надула губки:
- Я, между прочим, всегда любила только тебя!
- Тут же изменяя направо и налево.
- Ты не путай любовь с бизнесом, зайчик! - Она послала ему воздушный поцелуй. - Ты когда мне подаришь какую-нибудь картину?
- Когда у тебя будет свой дом с любимыми обоями.
- А при чем тут обои? - подняла модель брови.
- Я буду писать картину под их расцветку, дорогая! - И он закрыл за собой дверь.
Усевшись на кровать с альбомом и карандашами, Иржи нарисовал головку Юдифи, а потом ее же, сидящую на парапете фонтана в шляпе и длинном сарафане. Но тут его словно что-то толкнуло изнутри. Он совсем забыл!
Вскочив с кровати, он подошел к своей легкой куртке, в которой сидел в ресторане, и достал оттуда серый камень. Аккуратно водрузив его на тумбочку, он сел на пол и позвал собственный огонь. Иржи пока еще никак не мог привыкнуть жить с ним постоянно и поэтому пламя, когда не требовалось его присутствие, деликатно сворачивалось в клубочек в солнечном сплетении.
- А давай-ка разобьем с тобой этот серый камешек. Мне кажется, под его оболочкой находится нечто для нас интересное!
Тонкие и прозрачные огненные струйки проникли в структуру камня, расщепляя ее на много мелких кусочков.
- Вот это да! - Иржи в восхищении откинулся на бортик кровати, вытягивая ноги на ковре.
Под грубой серой оболочкой скрывалось сапфировое сердце Иштвана.
- Мастер! Я нашел Ваше сердце! - прошептал художник, который уже давно догадался, что за человек занимается с ним. - Что будем делать? - спросил он огонь. - Тоже прятать в себя?
Когда пришло понимание процесса, Иржи снял рубаху и взял сапфир в руки, позволяя огню окутать свое тело и драгоценный камень. Немного подождав, он левой ладонью прижал сердце мастера к своей коже, немного ниже места, где билось алмазное сердце первого Саминьша на земле. И снова на ладони осталась лишь маленькая капелька крови.
Когда огонь закончил свое дело, Иржи задал вопрос, который давно хотел узнать:
- Скажи, как взрослое сердце становится таким маленьким и, без крови, воздуха, живя в камне веками, остается живым?
Огонь вспыхнул, словно рассмеялся. "Магия!" - пришло к художнику понимание.
"Оказывается, я совсем ничего не знаю..." - печально подумал он. Но огонь, не давая ему заняться самокопанием, напомнил про Фаркаша и белый туман вокруг искры. Иржи вскочил на ноги и распахнул дверь.