Прядь о гренландцах

Прядь о гренландцах или Прядь об Эйнаре сыне Сокки

I

Жил в Гренландии, на Крутом Склоне, человек по имени Сокки, сын Торира. Он пользовался большой любовью и уважением среди других жителей Гренландии. У него был сын Эйнар, на редкость способный и многообещающий молодой человек. Влияние отца и сына было таково, что они на голову были выше и опережали во всем своих сограждан.

Однажды Сокки собрался на тинг, на котором возвестил всем присутствующим, что не желает больше мириться с тем, что в Гренландии до сих пор нет своего епископа. Он предложил всем своим согражданам пожертвовать часть своих средств на создание епархии, и все землевладельцы с готовностью откликнулись на это предложение. Затем Сокки попросил своего сына Эйнара отправиться с обязательным визитом в Норвегию, поскольку, как он объяснил сыну, тот был наиболее подходящей кандидатурой для такого путешествия. И вот Эйнар отправился в путь (как того и желал его отец), захватив с собой много моржовых шкур и изделий из моржовой кости.

Они прибыли в Норвегию, где в то время правил конунг Сигурд по прозвищу Крестоносец. Эйнар испросил аудиенцию у конунга; вначале он передал ему привезенные из Гренландии дары, а затем обратился с соответствующей просьбой, умоляя конунга помочь ему и его согражданам. Конунг согласился, что действительно было бы неплохо учредить в Гренландии епископский престол.

Затем конунг представил ему человека по имени Арнальд, который был хорошим священником и прекрасно подходил на роль проповедника слова Христова. Конунг стал просить его принять на себя эту задачу — во славу Господа и ради его, конунга, молитв:

— Я же пошлю тебя в Данию со своим письмом и печатью, и там ты испросишь аудиенции у Эцура, архиепископа из Лунда.

На это Арнальд ответил, что он не особенно стремится принимать на себя подобное обязательство, поскольку, как ему кажется, совершенно не подходит для выполнения этой миссии. К тому же, добавил Арнальд, он не хочет расставаться с друзьями и с семьей и не представляет, как ему удастся поладить с такими сварливыми людьми, как гренландцы. На это конунг возразил ему, что чем больше ему придется претерпеть от рук человеческих, тем выше будет его награда у Господа. Тогда Арнальд сказал, что он не в силах противиться просьбе конунга.

— Однако, — добавил он, — если я все-таки соглашусь исполнять обязанности епископа, пусть Эйнар клянется, что он будет во всем поддерживать меня и отстаивать мои права, а также подвергать наказанию тех, кто осмелится выступить против своего епископа. Я хочу, чтобы он взял на себя роль защитника всего того, что непосредственно относится к епархии.

Конунг согласился с этой разумной просьбой, и Эйнар пообещал исполнить все, о чем его просили.

И вот Арнальд отправился к архиепископу Эцуру, изложил ему свое дело и передал письмо конунга. Архиепископ принял Арнальда очень тепло. Познакомившись с ним поближе, он по достоинству оценил его способности и посвятил его в сан епископа [1124 год]. После этого Арнальд вернулся к конунгу, который принял его очень сердечно. Эйнар привез с собой из Гренландии медведя и подарил его конунгу Сигурду, который в ответ удостоил его больших почестей.

Позднее они, Эйнар и епископ, отправились в путь на одном корабле, тогда как Арнбьёрн Норвежец и другие норманны, желавшие попасть в Гренландию, вышли в море на другом корабле. Но плавание их было не слишком удачным, поскольку они так и не смогли поймать попутный ветер. Тот корабль, на котором были Эйнар и епископ, в конце концов, оказался у берегов Исландии и прибыл в устье Речного Озера под Островной Горой. В то время на Мыске проживал Сэмунд Мудрый. Встретившись с епископом, он предложил ему поселиться на эту зиму у него в доме. Епископ с благодарностью принял это предложение. Эйнар же провел зиму возле Островной Горы.

Когда епископ вместе со своими людьми отправился с корабля к новому жилищу, то по дороге им пришлось остановиться на Островной Равнине. Они сидели на свежем воздухе и отдыхали, когда из дома вышла старая женщина, и в руке у нее была чесалка для шерсти. Она подошла к одному из сидящих и обратилась к нему:

— Эй, парень, можешь укрепить зубец на моей чесалке?

Тот ответил, что может, затем достал из сумки инструменты и выполнил работу так хорошо, что старая женщина осталась очень довольна. А был этот человек не кем иным, как епископом, который на самом деле был мастером на все руки. История же эта свидетельствует о неподдельной скромности этого человека.

Он провел всю зиму на Мыске, и они с Сэмундом прекрасно ладили друг с другом. Об Арнбьёрне и его товарищах не было никаких новостей, поэтому епископ и Эйнар решили, что они таки смогли добраться до берегов Гренландии. С наступлением лета они покинули Исландию и приплыли в Гренландию, в Эйриков Фьорд, где им был оказан самый сердечный прием. Однако и здесь, к величайшему их удивлению, ничего не знали об Арнбьёрне. Прошло еще несколько лет, и все окончательно сошлись во мнении, что они погибли. Епископ учредил свой престол во Дворах и переехал туда. Эйнар и его отец были главной опорой епископа и пользовались его особым расположением.

II

Жил в Гренландии человек по имени Сигурд сын Ньяля. Осенью он нередко отправлялся ловить рыбу и охотиться в необжитые места, поскольку был прекрасным мореходом. Рассказывают, что всего их отправилось в эту экспедицию пятнадцать человек. Летом они добрались до ледяной горы Белая Рубашка и обнаружили там старые кострища и признаки возможной добычи.

— Что бы вы предпочли, — поинтересовался у них Сигурд, — вернуться домой или продолжить наш путь? Лето уже на исходе. С другой стороны, до сих пор мы не могли похвастаться богатой добычей.

Его товарищи сказали, что предпочли бы вернуться домой. Было бы слишком опасно, заметили они, продолжать плавание в этих больших фьордах под ледниками.

Сигурд согласился с этим утверждением.

— И все же что-то подсказывает мне, что большая часть добычи у нас еще впереди, если только мы сумеем заполучить ее.

Они ответили, что решение остается за ним. До сих пор они полагались на его опыт и ни разу не обманулись в нем. Сигурд сказал, что сам он предпочел бы плыть дальше. Так они в конце концов и поступили. На борту их корабля был человек по имени Стейнтор, который тоже вмешался в разговор и сказал следующее:

— Прошлой ночью я видел сон, Сигурд, и теперь хочу рассказать его тебе. Мне снилось, что мы провели корабль в этот большой фьорд, а потом я упал в какую-то расселину и взывал о помощи.

Сигурд заметил, что это не слишком-то хороший сон:

— Так что ты уж постарайся не падать в разные там ямы, чтобы потом не взывать оттуда о помощи.

Сказал же он так потому, что Стейнтор был известен своим своеволием и безрассудством.

Когда они зашли в воды фьорда, Сигурд спросил своих товарищей:

— Ну что, разве я был не прав, когда утверждал, что здесь уже есть корабль?

— Да, — подтвердили они, — это так.

Они двинулись дальше в глубь фьорда и обнаружили корабль, который лежал на берегу в устье реки и был тщательно прикрыт сверху. Это было большое морское судно. Затем они сошли на берег и увидели там дом, а неподалеку от него — палатку.

— Прежде всего, — заявил Сигурд, — нам следует разбить свою собственную палатку, так как день уже клонится к закату, и я хочу, чтобы мы все отдохнули и набрались сил.

Утром они отправились осматривать местность. Неподалеку они наткнулись на деревянную колоду. В нее был воткнут боевой топор, а рядом лежало тело человека. Сигурд решил, что человек этот колол дрова, пока не свалился от голода. После этого они направились к дому и там увидели еще один труп.

— Этот, — сказал Сигурд, — держался на ногах до последнего. Должно быть, это слуги тех, кто находился внутри дома.

Он сказал так потому, что рядом с этим человеком тоже лежал топор.