Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 7



Торир отвечает:

— По-моему, у тебя есть дела и поважнее, чем поносить меня.

Арнгрим и его люди едут прочь до одного отрога леса и ждут там наступления сумерек. А Кетиль Соня благодарит людей за помощь и просит всех отправляться к себе домой, чему каждый из них был рад.

IX

Рассказывают, что как только стемнело, Торвальд со своими людьми вернулся к хутору в Эрнольвовой Долине; в это время все уже спали. Они подтаскивают к дому хворост и высекают огонь. Кетиль Соня и его люди проснулись лишь тогда, когда постройки над ними запылали вовсю. Кетиль Соня спросил, кто это поддал такого жару. Торир сказал кто. Кетиль Соня спросил, получит ли кто-нибудь пощаду. Торир сказал, что всех их ждет одна участь — сгореть в огне. Они уезжают не прежде, чем в доме сгорели все до единого[18].

Херстейн, сын Кетиля Сони, вечером уехал к своему приемному отцу; того звали Торбьёрн, а по прозвищу — Рысак. Поговаривали, что Торбьёрн — человек необычный, и может находиться во многих местах сразу[19].

Утром Херстейн просыпается и спрашивает, спит ли его приемный отец. Тот говорит, что не спит,

— а что ты хочешь?

— Мне приснилось, будто я вижу, как сюда входит мой отец: платье на нем пылало, и мне казалось, что весь он — как большой язык пламени.

Они встают и выходят, и вскорости замечают пламя. Они берут оружие и спешно выезжают, но когда они добрались до места, никого из поджигателей уже не было.

Херстейн сказал:

— Здесь произошли ужасные дела, и как теперь быть нам?

Торбьёрн отвечает:

— Теперь стоит воспользоваться тем, что часто предлагал мне Одд из Междуречья: не раз приглашал он меня обращаться к нему, если буду в нужде.

Херстейн говорит:

— По-моему, надежда на это мала.

Все же они едут, добираются до Широкого Жилья[20] и вызывают Одда. Одд выходит и хорошо встречает их. Он справился о новостях. Они рассказали, как все произошло. Одд был очень недоволен.

Тут старый Торбьёрн заводит такую речь:

— Как-то раз случилось, бонд Одд, — сказал он, — что ты обещал мне свою поддержку, и теперь я хочу принять ее, чтобы ты помог нам добрым советом и поехал с нами.

Одд сказал, что так и поступит. Вот они едут в Эрнольвову Долину и успевают туда еще до начала дня. Все постройки давно обвалились, но огонь еще тлел. Одд едет к одному из строений, которое выгорело не до конца. Он высматривает себе головню, и вытаскивает ее из пепелища. Затем он объезжает дом по ходу солнца с пылающей головней в руках[21]. Тут он сказал:

— Землю эту я беру себе, ибо не вижу на ней обитаемого жилья. Да слышат это свидетели, которые здесь присутствуют.

После этого он поворачивает коня и едет прочь. Херстейн сказал:

— Что теперь делать? Не кончилась эта затея добром.

Торбьёрн сказал:

— Помолчи, если можешь, что бы не происходило.

Херстейн отвечает и говорит, что сказал лишь самую малость.

Клеть, в которой лежали товары Норвежца и много иного добра, не сгорела. Как раз туда и идет Торбьёрн. Вот Херстейн бросает взгляд на свой хутор, и видит, что клеть открыта, товар вынесен наружу, а никого из людей не видно, Затем он слышит с выгона сильный шум; теперь он замечает, что к хутору согнаны все лошади его отца, а также овцы с коровами и прочий скот. Вскоре все имущество собрано в путь, и скот трогается с места. Херстейн оглядывается и видит, что скот гонит старый Торбьёрн. Они поворачивают на дорогу к западу, едут через всю округу к Междуречьям Столбового Холма и переправляются через Северную Реку.

X

Пастух Торкеля Бахромы в то утро пас свое стадо. Он видит, как те едут, погоняя перед собой всевозможный скот[22]. Он рассказывает про это Торкелю, а тот говорит:

— Я знаю, к чему это. Это, верно, мои друзья, Люди с Поперечного Склона. У них на зимних пастбищах много скота, и они, должно быть, гонят его сюда. Им это можно позволить: сена у меня вдоволь, да и пастбищ для скота хватит.

Когда те появились у выгона, Торкель вышел им навстречу; он приветствует их и предлагает им свое гостеприимство и полную защиту. Они едва могли слезть с седла, так радушен был хозяин.

Торбьёрн сказал:

— Твое радушие велико, и нам было бы весьма кстати, чтоб ты исполнил то, что сейчас обещал.

— Я знаю, с чем ты приехал: ты будешь просить, чтобы скот остался у нас, ведь хороших угодий здесь много.

Торбьёрн сказал:

— Мы с Херстейном принимаем твое приглашение.

Затем он отводит Торкеля в сторону и говорит:

— Большие новости должны мы тебе поведать.

Торкель спросил, что это.



— Бонд Кетиль Соня был сожжен этой ночью, — сказал Торбьёрн.

— Кто совершил это низкое дело?

Торбьёрн рассказал как все произошло, —

— и теперь Херстейн нуждается в твоих мудрых советах[23].

Торкель сказал:

— Не счел бы я разумным предлагать вам с ходу так много, если б знал обо всем заранее, но теперь я намерен взяться за тяжбу и продвигать ее по своему разумению, а пока приступим к еде.

Они не возражали. Торкель Бахрома был очень неразговорчив и что-то обдумывал, а когда они насытились, он велит привести лошадей. Затем они берут свое оружие и садятся в седло. Торкель скачет первым; перед выездом он распорядился хорошенько выпасать скот на лугу, а скотину в хлеву кормить вволю.

Они держат путь на север к Гуннарову Двору на Лесистом Побережье; это дальше по Побережью в начале Широкого Фьорда. Там жил человек по имени Гуннар сын Хлив[24]; он был высок ростом, силен и большой удалец. Гуннар был женат на сестре Торда Ревуна, ее звали Хельга. У Гуннара было две дочери: одну звали Йофрид, а другую — Турид[25].

Они приезжают туда на склоне дня и спешиваются перед домом. Дул ветер с севера, и было довольно холодно. Торкель подходит к дверям и стучится; к двери подходит работник, приветствует тех, кто приехал и спрашивает у Торкеля, кто он.

Торкель сказал, что тому не пойдет на пользу, даже если ему это скажут, — и проси Гуннара выйти.

Работник сказал, что Гуннар уже лег. Торкель просит сказать ему, что его хочет видеть один человек. Работник так и делает, идет в дом и говорит Гуннару, что кто-то хочет его видеть. Гуннар спросил, кто это. Работник сказал, что не знает, —

— но он высок ростом.

Гуннар сказал:

— Иди и предложи ему остаться здесь на ночь. Работник идет и говорит так, как ему велел Гуннар, но Торкель сказал, что не хочет принимать ночлег от рабов, и пусть выйдет сам хозяин[26]. Работник говорит, что это было бы правильно, —

— да только нет у Гуннара обычая вставать по ночам. Одно из двух, — говорит он, — либо езжай прочь, либо заходи в дом и оставайся здесь на ночь.

— Одно из двух, — говорит Торкель, — либо ты доложишь как следует, либо я запихну рукоять меча тебе в нос.

Работник вбегает внутрь и захлопывает дверь. Гуннар спросил, куда это он мчится, не помня себя. Тот отвечает, что больше не хочет разговаривать с тем человеком, —

— ибо он очень груб.

Тогда Гуннар поднялся и вышел на выгон. На нем была рубашка и холщовые штаны, поверх плащ, на ногах черные башмаки, в руке меч. Он хорошо встречает Торкеля и просит его зайти. Тот говорит, что их много. Гуннар идет к ограде, а Торкель бросается к сеням и закрывает дверь в дом. Его люди идут за дом. Гуннар приветствует их. Торкель сказал:

— Сядем здесь, потому что нам есть о чем поговорить с тобой, Гуннар.

18

В доме сгорели все до единого… Жестокость поджигателей ничем не мотивирована; даже в эпоху Стурлунгов в Исландии было принято выпускать женщин и детей из дома врага.

19

Фраза Торбъёрн — человек не простой, и может находиться во многих местах сразу указывает, что у воспитателя Херстейна была репутация колдуна — это впечатление поддерживается прозвищем Торбьёрна — Stígandi, букв. «быстро рыщущий»: исландцы верили, что человек, успевающий по хозяйству больше своих соседей, заключил союз с альвами или лешими: подобные рассказы широко распространены и в других областях Скандинавии вплоть до нашего времени.

23

Херстейн нуждается в твоих мудрых советах — комментаторы установили, что обращение за помощью к Торкелю Бахроме вызвано не только мудростью этого хёвдинга, но и его родственными связями. Гудрид дочь Торстейна Черного, жена Торкеля Бахромы, и Торунн дочь Гуннара сына Хлив были правнучками хёвдинга Торстейна Рыжего; внуком и потомком последнего по прямой линии был также глава рода Торд Ревун сын Олава Фейлана; Херстейну и его воспитателю помощь Торкеля Бахромы нужна для того, чтобы привлечь Торда Ревуна на свою сторону. По-видимому, рассказчик саги нетвердо знал генеалогии персонажей, в связи с чем он выдумал историю о внезапном сватовстве к дочери Гуннара — из всей ситуации естественно сделать вывод, что к моменту сожжения Кетиля Сони его сын Херстейн уже был женат (либо помолвлен) на дочери Гуннара.

21

Затем он объезжает дом по ходу солнца с пылающей головней — Одд воспроизводит ритуал первопоселенца, устанавливающего свое право на землю; движение по ходу солнца было прерогативой богов и связывалось с магическим действом; в быту было принято обходить святилище против солнца — ср. «Сагу о сыновьях Дроплауг».

22

Заставляя Торбьёрна Рысака с Херстейном появиться у Торкеля Бахромы тем же утром, рассказчик саги забывает, что расстояние между Кривым Ущельем, где жил Торкель Бахрома и Эрнольвовой Долиной составляет 22 километра.

23

Херстейн нуждается в твоих мудрых советах — комментаторы установили, что обращение за помощью к Торкелю Бахроме вызвано не только мудростью этого хёвдинга, но и его родственными связями. Гудрид дочь Торстейна Черного, жена Торкеля Бахромы, и Торунн дочь Гуннара сына Хлив были правнучками хёвдинга Торстейна Рыжего; внуком и потомком последнего по прямой линии был также глава рода Торд Ревун сын Олава Фейлана; Херстейну и его воспитателю помощь Торкеля Бахромы нужна для того, чтобы привлечь Торда Ревуна на свою сторону. По-видимому, рассказчик саги нетвердо знал генеалогии персонажей, в связи с чем он выдумал историю о внезапном сватовстве к дочери Гуннара — из всей ситуации естественно сделать вывод, что к моменту сожжения Кетиля Сони его сын Херстейн уже был женат (либо помолвлен) на дочери Гуннара.

24

Гуннар сын Хлив упоминается во многих сагах. Генеалогия Гуннара неизвестна, но его родство с хёвдингами из Широкого Фьорда показывает, что он должен был быть знатным человеком. Обозначение по матери (Хлив — женское имя) обычно означало, что отец человека рано умер.

25

Дочь Гуннара, к которой сватается Херстейн, на самом деле звали Торунн.

26

Торкель сказал, что не хочет принимать ночлег от рабов — знатные гости были вправе рассчитывать, что хозяин выйдет им навстречу.