Все звезды

Виктор остановился посреди узкой благодатненской улочки и закурил. Он уже подходил к окраине своего поселка. Ему осталось пересечь большой пустырь, разделявший собственно поселок Северный от остальной части города, когда он услышал чьи-то шаги у себя за спиной. Музыкант обернулся и увидел нескольких подростков, следовавших за ним на расстоянии метров семидесяти. Это могли быть посетители молодежной дискотеки, возвращавшиеся домой после танцулек. Пару раз нервно затянувшись, Виктор двинулся дальше. Назойливые воспоминания упрямо роились в его памяти.

Через две недели после посещения Виктором служебного кабинета Шевченко, студенты журфака Славин и Пошлецов прогуливались по территории университетского городка на Ленинских горах.

- Ну и что ты теперь будешь делать? - поинтересовалась будущая телезнаменитость у своего друга, - Поедешь в Благодатное?

- Нет, Леша, - криво усмехнулся Виктор, - Домой мне никак нельзя. Ты даже не представляешь, что случится с моими предками, когда они узнают, что меня отчислили из университета. А особенно, когда они узнают, за что отчислили!

- Но они все равно это рано или поздно узнают.

- Как по мне - пусть лучше попозже! Тем более, я уже и повестку из военкомата получил, Шевченко старается, - махнул рукой Славин, - Родителям я уже из армии напишу.

- Вчера Виталику приговор вынесли - восемь лет! Представляешь! - уныло сказал Пошлецов, - Вроде бы, весь этот сыр-бор возник из-за того, что у него нашли при обыске фонограмму нашей рок-оперы.

- Да ладно, вроде бы ничего этому Шевченко доказать не удалось, нарочито бодро заявил будущий защитник Отечества, - Все уже позади. Хорошо, хоть тебе удалось сухим выйти из воды.

Будущая надежа прогрессивно телевизионной общественности окинула своего простодушного друга настороженным взглядом и охотно согласилась:

- Хорошо, конечно.

Виктор так и не понял тогда, что Пошлецов его продал.

Уходя в армию, Славин планировал отслужить положенные два года, а там, глядишь, удастся восстановиться на учебу. Если не в МГУ, то где-нибудь попроще и ближе к родительскому дому. Скандал с рок-оперой к тому времени попритихнет, да и в рядах защитников Отечества есть шанс отличиться. Кое в чем его ожидания оправдались - домой он вернулся Героем Советского Союза. Одного только не учел недоучившийся студент, что обратно он вернется совершенно другим человеком.

На отборочном призывном пункте к призывнику Виктору Славину подошел поджарый и широкоплечий офицер в камуфляжном обмундировании и краповом берете. Лицо у него было ярко выраженного южного типа, с совершенно нетипичной для офицера Советской Армии густой черной бородой. Внешне странный офицер напоминал выходца из Средней Азии, хотя величали его капитан Сидоров. Он внимательно осмотрел Славина и поинтересовался:

- У тебя первый разряд по дзюдо и боксу?

- Да, - ответил призывник.

- Надо отвечать так точно, - поправил его капитан, - Привыкай, теперь ты в армии. Хочешь у меня служить?

- Где это? - спросил Виктор.

- В спецназе, - оскалили прокуренные зубы Сидоров, - А моя рота элита спецназа!

Бывший студент раздумывал недолго.

- Хочу.

Капитан кивнул и собрался было идти дальше, но его остановил вопрос недоучившегося журналиста.

- Товарищ капитан, почему вы меня выбрали?

Сидоров легко развернулся и вновь с любопытством посмотрел на дотошного новобранца.

- Первое, предписание в твоем личном деле - Афган. Второе, ты русский по национальности?

- Конечно, у меня в деле это написано, - пожал плечами Славин, - Мой дедушка по материнской линии был цыганом, так я в него.

- Читал я твое личное дело, - насмешливо заявил офицер спецназа, - Не замечаешь, что мы с тобой в этом плане сильно похожи? Хотя, я тоже русский по национальности.

Что имел в виду капитан Сидоров, Виктор понял гораздо позже, когда попал в расположение своей роты. Там все смахивали на них с Сидоровым. Эта рота занималась особенно грязным делом на той необъявленной войне. Под видом банды душманов, они жгли и убивали, пытаясь столкнуть соперничающие военные формирования антиправительственных сил. Приводили в исполнение приговоры особенно "отличившимся" членам бандформирований, одновременно пытаясь перевести "стрелки" на их конкурентов.

Весь нажитый духовный мир недоучившегося журналиста рухнул в одночасье. Мир добрых и гуманных братьев Стругацких, сверкающий лакировочным глянцем авторитет войск специального назначения, оказавшийся грязными разнорабочими в тайных боевых операциях, если их можно было назвать таковыми.

Не вынеся подобного поворота судьбы, рядовой войск специального назначения Виктор Славин попытался дезертировать, но был пойман своими же сослуживцами. Командир роты лично занялся "перевоспитанием" непутевого подчиненного, однако, официального ходу делу Славина не дал. Правда, после завершения "воспитательных" мероприятий капитана Сидорова, Виктор пролежал две недели в медсанчасти.

Уже под самый "дембель" Славина рота Сидорова попала в серьезный переплет. На одной из привычных "боевых заданий" по уничтожению бандитского гнезда в небольшом горном кишлаке, какая-то взбесившаяся молодая афганка вспорола живот ротному, и спасти его не удалось. Потому как, сама рота, оставшаяся без своего командира, была окружена и практически полностью уничтожена. Славин и еще два человека смогли продержаться до прилета наших вертолетов с подмогой, за что они и получили по золотой звезде Героя.

По возвращению в отчий дом, больше всего на свете Славину хотелось забыть все то, что привело его в роту капитана Сидорова. Он не мог, да и не хотел рассказать кому-либо - почему он не желает возвращаться в университет. И еще одно он знал наверняка, если ему доведется убить человека, то это у него выйдет легко и просто...

Виктор был уже в конце пустыря, когда ему навстречу из поселковой улочки вышла компания подростков. За его спиной послышался топот висевшей у него на хвосте другой группы молокососов.

Славин остановился и настороженно осмотрелся. Подростки взяли его в кольцо, их было не менее полутора десятка. В руках у них тускло поблескивали металлические прутья и велосипедные цепи - любимое оружие местной шпаны. В слабом свете ночных фонарей близлежащей поселковой улицы, среди прочих хулиганов, он узнал избитых им пацанов у входа в местную дискотеку. Остальные, по-видимому, были друзьями обиженных им забияк, и теперь хотели свести с ним счеты.

- Ну, шо, старпер, разберемся, хто вор, а хто сука?! - задиристо обратился к музыканту один из "пострадавших".

- А он нам сейчас Брюса Ли начнет изображать! - дружно загоготали остальные балбесы, наслаждаясь своим численным преимуществом и металлическими предметами в руках и рассчитывая на легкую победу, - Ну-ка, герой спецназа покажи на что ты способен!

Положение у Виктора было явно незавидное, но у него и на этот случай имелся достойный ответ. Глупые малолетние "бакланы" действительно не догадывались на что способен боец роты капитана Сидорова. Нащупав в кармане опасную бритву-мойку, он незаметно вынул ее из кармана и шагнул к ближайшему к нему хулигану, примирительно говоря:

- Ребятки, по-моему, вы обознались, а? Давайте днем встретимся и нормально разберемся.

- Тю-тю-тю, - передразнил намечаемую жертву тот, не ожидая крутого поворота ситуации, - Я тебя, козлиный твой рот, теперь из миллиона узнаю! Здесь и сейчас разбираться будем!

В следующее мгновение, бывший спецназовец, двигавшийся усыпляюще мягко и неторопливо, молнией рванулся к словоблудящему молокососу, схватил его за волосы и приставил к шее зловеще блеснувшее лезвие.

- Стоять, салабоны! Я ему глотку вскрою!

Коварно плененный хулиган мгновенно побелел и выронил из рук металлический прут.

- Дя-а-дя, вы шо? - заикался он от ужаса, - Вы-ы, ш-шо, уб-бить м-ме-ня хот-тите?

Его сообщников как будто бы гром поразил. Они, открыв рты, зачарованно следили за сверкающим бритвенным клинком у шеи своего товарища. Правда, из-за темноты, никто и не заметил, что бритва касалась шеи подростка своей тупой стороной.