Страница 13 из 27
В один погожий денек я появился на репетиции, но Стив так этого никогда и не сделал. Майк и Мэлвин были хуевейшими музыкантами. Было ясно, что я сделаю огромный шаг назад, если покину Caustic Cause, чтобы присоединиться к их группе. Но я сцепился языком с Мэлвином, так же как и с Майком, и мы все вместе стали кататься на скейтбордах и слушать музыку. Дружба становилась приоритетом над музыкой.
Пока мы не сыграли наш первый концерт.
11
Мэлвин
Стив объяснил свое отсутствие на первой репетиции тем, что он не смог найти того, кого можно было попросить подвезти его на север из Орандж Каунти. Дилан ушел после первой репетиции, без объяснений; я и Майк могли бы легко забросить это дело, но он сказал, что позвонит парню по имени Эрик, который играет на барабанах в Caustic Cause.
Эрик манкировал в отношении присоединения к группе, но однажды ночью я столкнулся с ним в Olympic Auditorium и представился ему. Он ходил с парой палочек в руках, потому что соврал на входе, убедив людей на дверях, что он – барабанщик одной из групп. Мы перекинулись парой слов. Я сказал ему, что Стив из America’s Hardcore должен быть у нас на вокале, а это, как вы поняли, было двойным блефом: мало того, что Стив пропустил нашу первую и единственную репетицию, плюс ко всему, я не думаю, что он выступал с America’s Hardcore на тот момент. Мне показалось, это возбудило в Эрике достаточный интерес, чтобы, по крайней мере, показаться на одной из наших репетиций.
Стив тем временем продинамил вторую репетицию. Я не был уверен, что он когда-либо вообще был намерен присоединиться к нам, но в течение длительного времени, даже после того, как мы начали играть концерты, я продолжал фантазировать, что в конце концов этот парень объявится и будет у нас петь. Я не думаю, что Эрик был в таких же мечтах о Стиве, как и я, и он, конечно, должен был заметить, что мы (в особенности – я) были абсолютно неграмотны в том, как обращаться с нашими инструментами, но думаю, что он просто любил тусоваться с нами.
Я знал, что мы еще пока должным образом не подросли и такие «хиты», как песня «Муравьиная Атака», никогда не сделают нас популярными. Но я знал, что мы когда-нибудь станем лучше. Я не знал, что на это потребуется восемь лет, но я был уверен, что мы должны были сочинить первую ужасную песню, чтобы наш следующий записанный трек был немного лучше. Я был готов как следует поработать над тем, чтобы поскорее загрузить нашу группу в автобус и мы могли начать наше общее приключение. Такие вещи, как сочинение качественной музыки и хорошая игра на гитаре, были, в лучшем случае, вторичными вопросами. Именно поэтому я так спешил вывести нас на сцену в ту первую ночь в Cathay de Grande, несмотря на то что Стив так и не пришел ни на одну из наших репетиций, а Майк был все время бухим в жопу и едва ли у нас была хотя бы одна приличная песня.
12
Майк
Если и есть один клуб в Лос-Анджелесе, который бы считался самым знаковым в истории NOFX, это, вероятно, будет Cathay de Grande. Он был расположен на углу Аргайл и Сельма. В нем проходило три-четыре панк-шоу каждую неделю (по вечерам во вторник вход стоил всего лишь доллар). Он продержался в течение четырех или пяти лет, а неназванный источник в Википедии назвал его «самым опасным клубом в Америке».
Вот там я и встретил Эрика Сандина.
Как-то вечером я катался на скейтборде рядом с Cathay, и Эрик сделал мне комплимент по поводу моей доски с Black Flag. Действительно, крутая доска, но на самом деле Сандин исходил слюнями над ней по какой-то иной причине.
Разговор зашел о скейтбордах и музыке, и он упомянул, что играет на барабанах в Caustic Cause. На тот момент Джастин покинул False Alarm, так что Флойд и я были в поисках замены. Я пригласил Эрика присоединиться к нашей группе, но его мама не хотела его везти в Беверли-Хиллз на репетицию.
Через некоторое время я получил звонок от парня по имени Стив, который должен был стать новым вокалистом известной в Долине группы под названием America’s Hardcore. Мой номер передал ему Эрик. По телефону он спросил насчет моей игры на басу и не хочу ли я поджемить с ним и его корешами. Я пришел на репетицию, где встретил барабанщика Дилана и гитариста Эрика Мэлвина.
Мэлвин и я показали по две песни каждый, и мы их конкретно забацали, но без вокала. Мы бы написали и какие-нибудь вокальные партии, если бы у нас была звукоусиливающая система для Стива, чтобы он мог орать в нее. Но даже и такое начало было довольно хорошим стартом. Однако Стив свалил после первой репы. Через несколько недель мы сыграли наши инструменталы на домашней вечеринке, и Дилан ушел вскоре после этого.
Несмотря на это, мы с Мэлвином нехило зацепились; я в очередной раз поинтересовался у Эрика Сандина, присоединится ли он к нам в роли ударника. Мы согласились репетировать у него на районе, чтобы закрепить сделку: у его отца была слесарная мастерская возле их дома, где можно было жутко шуметь. За день или два мы придумали четыре песни и назвались NOFX.
Я всегда ненавидел это название! Это был плагиат названия «Negative FX», группы из Бостона, которая к тому времени распалась. Эрику и Мэлвину нравилось это название, и они стояли на своем. Я негодовал: «Это звучит так же, как Negative FX». Они отмахнулись: «Нет, это по-другому». Честно говоря, у меня действительно не было каких-либо лучших идей по этому поводу. Я хотел обозвать нас the Ba
По-моему, что это был Эли Визель, который сказал: «Противоположность любви не ненависть, а безразличие». Мы были настолько плохи, что даже не заработали возгласов неодобрения толпы. Никто не слэмил из жалости к нам. Никто не хлопал из вежливости. На нас просто недолго посмотрели, а затем разошлись.
Это было первое, мать его, шоу NOFX.
Я не помню, как нас снова забукировали в клуб Cathay, но мы отыграли там еще четыре или пять шоу (в том числе на прощальном вечере, когда местечко окончательно закрылось) и разогревали такие группы, как Adrenaline O. D. /Передозировка Адреналином/, the F.U’s /П.н. Х./, Iron Сross /Железный Крест/, Sin 34 /Грех 34/ и Reagan Youth /Рейган-югенд/[8]. Все наши выступления были встречены с той же оглушительной апатией. Мы никогда не играли для более чем десяти человек, и мы никогда не зарабатывали больше чем пять долларов. За исключением одного вечера, когда клуб подписал слишком много групп и мы срубили тринадцать долларов за согласие не играть.
На опыте своего собственного лейбла, встречаясь с таким огромным количеством групп на протяжении многих лет, я выяснил для себя, что все думают, что их группа охуительна, невзирая на веские доказательства обратного. Мы ничем от них не отличались. Это не важно, что нас не хотели заполучить в каком-то другом месте, помимо Cathay, или что мы не получали ни одного комплимента, или что нам платили больше за то, чтобы мы спокойно ушли с площадки, чем за наше выступление. Я слушал нашу демку сто раз. Мы были просто пиздаты!
13
Смэлли
Однажды в парке рядом с моим домом я встретил великолепную калифорнийскую девушку по имени Сандра с прекрасными, как у актрисы Фэрры Фосетт, волосами. Я набрался смелости, чтобы попросить ее прокатиться со мной на велосипедах, и это было потрясающе – она согласилась! И вот мы вместе крутим педали под солнцем, сияющим на наших лицах, если бы это был фильм, там был бы такой жизнеутверждающий саундтрек с фолк-музыкой 70-х и плавной сменой кадров.
8
Как-то Reagan Youth оставались в квартире моей мамы, когда она уезжала на выходные. Я отвел их на Capitol Records, чтобы отмастерить их первую запись, потом я отвез их в Olympic, где они разогревали Dead Ke