Страница 42 из 82
Лорен грустно вздохнула, сонно причмокнув губами. Велимонт остановился, умиленно разглядывая ее.
— Сегодня все соберутся у костра, чтобы послушать истории о викингах, — продолжил он и усмехнулся, — Тебе надо немного развеяться и протрезветь, этот бармен тебя слишком сильно напоил. Они тут совсем не жадничают, я смотрю.
Холодный ночной ветер, который доносился с моря, блуждал по окрестностям фьорда, иногда даже завывая в скалах, деревьях и некоторых домах. Потомки викингов собрались вокруг большого костра, рассказывая друг другу разные истории о древних воинах, подвигах и сражениях, о богах и их судьбах. Эйнар же любил рассказывать детям истории о великом Рагнаре Лодброке, который открыл для викингов запад и противостоял королю Англии. Любимой его историей было обретение Рагнаром поста Ярла.
— Он был необычным экцентричным человеком, который всегда действовал, опираясь лишь на чутье. И поэтому судьба не раз демонстрировала всем его величие, — заканчивал рассказ Эйнар.
— Дядя Эйнар, как вы думаете, великий Рагнар мог бы жить в наше время? Может, его потомки все еще живы? — полюбопытствовал у него мальчишка лет десяти-одиннадцати со светлыми волосами и бритым затылком, которого звали Финн.
— А великий Рагнар был некромагом? — интересовалась Герда, девочка, которая стремилась узнать все о сражениях и героях, и давно мечтала походить на них.
Эйнар, немного подумав, отвечал им.
— Дети, обычно магами становятся те, кто не может жить по общим законам и делать то, что положено обществом. Суть любой магии — это творчество, исправление старого и создание нового. Конечно же, любая магия опасна, особенно наша, любой маг берет на себя огромную ответственность. Но вместе с тем приходит и особенная судьба, по которой в роду написано, что он будет великим человеком. Каждый маг велик по-своему и каждый оставляет свое наследие. А какое — известно лишь Одину.
Лорен, слушая все эти истории, мало-помалу засыпала у костра на руках у Велимонта, зябко потирая руки. Велимонт, заметив, что она замерзает, откуда-то выудил теплый вязаный плед и накинул ей на плечи. Лорен благодарно подняла на него глаза, улыбнулась, вздохнула и опустила голову ему на грудь.
— Тут намного холоднее, чем у нас в городе, хотя сейчас лето… — тихо произнесла она, чтобы не перебивать Эйнара.
Медленно засыпая под монотонное звучание голоса Эйнара, который развлекал детей интересными историями, Лорен вдруг заметила, как где-то между домов прошмыгнул Аксель, оглянувшись на них и всех сидящих около костра. Никто не придал этому значения или никто просто не увидел, и Лорен решила, что в ней просто проснулась паранойя.
***
-----------------------Foe — The Black Lodge-----------------------------
Но паранойя — это лишь половина яблока. Хуже — когда ты знаешь, что все плохо и это неизбежно. Когда мучаешь себя мыслями о том, что с тобой рядом находится кто-то не очень хороший и, возможно, готовый в любой момент предать, и поэтому не можешь трезво смотреть на ситуацию.
Эффи, совсем загруженная и на нервах, даже в колледже начала отставать, пропускала иногда пары или не делала какие-то задания. Приходя домой, она не рассказывала Демонтину о том, что происходит и что ее мучает где-то глубоко внутри, лишь время от времени проверяла его состояние или наблюдала за тем, как он иногда использует свою силу и с каждым разом становится все сильнее и сильнее.
Она не хотела признаваться себе, но прекрасно осознавала то, насколько Демонтин был хорош собой, и даже что-то в нем проскакивало хорошее, что явно не указывало на то, что он может предать ее. Но его легкомысленное поведение и отношение ко всему порождало в ней мелкие сомнения, которые, благодаря ее метаниям, становились все больше.
Мало-помалу она начинала доверять оборотню, потому что он не проявлял враждебности. Она оставляла его дома одного, заранее пригрозив, чтобы он ничего не трогал, но интересовала его только электрогитара Эффи и комбоусилитель. Видимо, он был музыкантом или не мог жить без музыки, и пытался играть, как умеет, поэтому девушка не раз заставала его, придя домой, сидящим с гитарой и играющим.
Так было и в этот раз, только теперь, когда Эффи вернулась с учебы, она еще с лестничной площадки услышала громкий шум в своей съемной квартире. Девушка удивленно застыла, прислушиваясь и вдруг тихо рассмеялась, доставая ключи. Бесшумно войдя внутрь, она обнаружила Демонтина с гитарой, стоящего посреди комнаты, напевающим вполголоса и беззаботно мотающего головой. Подключив гитару к комбоусилителю и включив на полную громкость музыку, он играл ту же гитарную партию, что и в песне и отрывался по полной.
Эффи, умиленно улыбаясь, наблюдала за ним со стороны, закусив губу и прикрыв рот ладонью. Вдруг, почуяв ее присутствие, Демонтин остановился и смущенно обернулся.
— О, ты видела этот ужас? — усмехнулся он. Эффи закивала головой.
— Секс, наркотики, рок-н-ролл? — весело произнесла она, и Демонтин подхватил ее настрой, — Кажется, я еще успею на вечеринку. Как ты себя чувствуешь?
Эффи озабоченно подошла к оборотню, подняв его футболку. Еще в первый день она одолжила вещи у своего друга для него, хотя искать пришлось одежду очень большого размера, потому что Демонтин оказался довольно-таки складным и накаченным, к тому же еще и высоким. А что еще можно было ожидать от оборотня?
Повязку они сняли еще пару недель назад, через два дня после их знакомства. Рана зажила быстро, но силы возвращались к оборотню по капле, с каждым днем. Эффи потрогала его лоб, поинтересовалась, есть ли какие-нибудь отклонения в самочувствии, но все было хорошо. Демонтин выглядел вполне здоровым, даже слишком.
----------------------Jillian Edwards — I Go On----------------------------
— Ну, что я могу сказать? — вздыхая, произнесла она. — Ты полностью восстановился.
Демонтин, настороженно взглянув на нее, осторожно спросил:
— Ты совсем не выглядишь счастливой. Я попробую догадаться, в чем причина, но боюсь ошибиться. Это ведь не из-за того, что я здоров и могу идти? Ты будешь по мне скучать?
Эффи пристально уставилась на него, но потом махнула рукой:
— Я всегда такая. Я немного странная. Хотя друзья меня принимают такой, какая я есть.
Демонтин замотал головой.
— Нет, я не об этом. Когда мы познакомились, ты была довольно забавной и так загадочно улыбалась… А теперь тебя что-то тревожит. Я вижу.
— Да, наверное, ты прав, я буду по тебе скучать. Никогда не думала, что у меня дома будет жить раненный оборотень-музыкант! — воскликнула она дрожащим голосом и попыталась улыбнуться, но Демонтин сразу заметил, что что-то не так.
— А теперь, давай серьезно, пожалуйста, — попросил он, умоляюще посмотрев на нее.
Эффи, кусая губы, наклонилась к нему и громко зашептала:
— Я вообще не должна с тобой разговаривать сейчас! Веселье весельем, но ты — мой враг. Но я не изверг, не могла же я бросить тебя умирать там, на улице! К тому же, голышом, — усмехнулась она.
Демонтин, согласившись, пожал плечами.
— Да, было бы стыдно умереть голым на чьей-то детской прощадке, а телепортировать снова я бы не смог, слишком много я сил тогда потерял, — он тут же погрустнел и задумался, — Твой враг? Ты про то, что состоишь в ковене Келии? Значит, тот самый… — он заметил подозрительный взгляд Эффи и спохватился, наивно глядя на девушку, — Угу, я прочитал твой дневник. Но ты можешь мне верить, я не из тех оборотней, что поклоняются Ордену.
Эффи ошарашенно уставилась на него, не дыша.
— Ты все знаешь?
Оборотень кивнул, посерьезнев, и Эффи продолжила:
— И давно ты знаешь, кто я?
— Неделю назад, когда ты ходила на учебу, я решил все-таки рискнуть и узнать твои тайны, ведь мне тоже не живется сладко… Наша стая давно отреклась от Ордена, потому что те действуют слишком жестко и устанавливают абсурдные правила. А когда я узнал, кто ты, то у меня сразу от сердца отлегло, ведь мы с тобой на одной стороне. К тому же, я хотел присмотреться к тебе, прежде чем что-то рассказывать, но, похоже, этим я тебя очень сильно напряг.