Курляндский гандикап

На мое счастье, в этом варианте истории Англия пока не стала Великобританией. И знаменитого флота, прославленного победами, у нее тоже не было. Зная это, я надеялся вообще не допустить врага на свой остров. Мой брат Карл Якоб — знаменитый адмирал, не раз и не два одерживавший победы над врагом. Корабли у Ирландии и Курляндии самые современные, аналога нашим пушкам ни у кого нет, так что я рассчитывал если не на легкую победу, то хотя бы на нейтрализацию вражеского флота.

Однако толи Яков III Стюарт был не таким идиотом, как мне казалось, толи у него советники грамотные были, но часть флота пошла в обход. И то, что по оптическим телеграфам все-таки смогли передать сигнал опасности — уже чудо. Осталось только выдвинуться к месту потенциальной битвы, благо армия была наготове. Вы же не думаете, что я мог проигнорировать опасность, пронадеявшись только на флот? Я же не идиот!

Только мне донесли, что Яков III идет возвращать Ирландию и Шотландию, я тут же занялся сбором армии. Ну а поскольку дороги до крупных городов и портов были сделаны качественно, то и двигалась армия довольно быстро. К тому же, к Карлу Якобу улетела весточка, и он отрядил несколько кораблей, которые закрыли выход из порта Голуэй. Ну а имея превосходство в вооружении, грех этим не воспользоваться, не правда ли? Так что корабли противника были расстреляны, и армия англичан оказалась в ловушке.

Запасы, конечно, в городе есть. Но вражеские войска не могут там сидеть бесконечно! Рано или поздно они решат принять бой, и в ожидании этого момента я несколько мандражировал. Загнанная в угол крыса может быть опасной. А армия Ирландии уступает армии англичан и по части выучки, и по части опыта. Местные кланы предпочитают эдакую партизанскую вольницу, с лихими налетами, а не строгое следование военной дисциплине. И удастся ли мне удержать в кулаке этих вояк — бог весть.

Сын находился рядом со мной и тоже волновался. Для него это вообще первая серьезная битва. И по сути, именно он, как будущий король, являлся главнокомандующим. От итогов этой войны зависело будущее нашей семьи. Потеряв Ирландию, мы можем потерять всё. На побежденных накинется стая грифов, воспользовавшись их слабостью. Так что выбора не было. Нам некуда было отступать или бежать. Оставалось принять бой.

У меня было искушение поступить с Голуэем так же, как Петр I в свое время поступил с Ревелем. Уничтожить его с помощью ракет. Но давила жаба. Русский царь сносил с лица земли чужой, вражеский город. А тут свой собственный порт, да еще такой, который приносит большую прибыль. За последнее время торговля здесь расцвела, благо теперь Ирландия могла предложить множество своих собственных товаров.

Нет, если припрет — я еще и не на то способен. Но пока ситуация под контролем. Ливень спутал нападавшим все карты. В такую погоду не то, что воевать — просто выходить из дома то еще испытание. Так что мы успеем и подтянуть дополнительные силы, и как следует укрепиться. Уж чего у ирландцев не отнять — так это храбрости. Известие о том, что ненавистные англичане снова пришли их завоевывать, заставило встать под мои знамена даже тех, кто меня недолюбливал. Тем более, что я объявил командующим своего сына, который воспитывался рядом с ирландцами и стал для них почти «своим».

Насчет истовой верности ирландцев я не обольщался. Но их патриотизм подкреплялся нежеланием терять относительно свободную, налаженную жизнь. Ирландцы слишком хорошо знали англичан, чтобы питать иллюзии по этому поводу. Понятно было, что в случае поражения опять начнется засилье протестантов, произойдет очередной передел собственности, и подавляющее большинство ирландцев останутся без своих производств, приносящих им стабильный доход. И неважно, что это за производство — небольшая пивоварня или добыча полезных ископаемых. Отдавать свой бизнес в чужие руки никто не хотел.

Англичане двинулись на нас сразу же, как дождь немного стих. И это было их глобальной ошибкой. Скорость передвижения войска оказалась небольшой, поскольку и лошади, и особенно повозки утопали в грязи. Вперед вырвались только те, кто двигался по выложенной камнем дороге. Я даже пожалел, что ирландские строители сработали так качественно. Впрочем, сожаление мое было недолгим. Потерявшая скорость армия была великолепной мишенью для нашего оружия. И сын скомандовал начать огонь.

Англичан было больше, но они только мешали друг другу, пытаясь держать строй и отстреливаться в ответ. Но как только заговорили наши пушки, вражеский строй дрогнул и начал отступать. Что характерно, преследовать их никто не сорвался. Все-таки, какую-никакую дисциплину ирландцам я сумел привить. Скомандовал им сын оставаться на месте, и они остались. И я был согласен с принятым Якобом решением. Какое преследование по такой грязище? Эдак наша армия окажется в положении английской — медленно двигающейся мишенью для стрелков.

Осада Голуэя продолжилась. И оказалось, что город к ней совершенно не готов. Прежде всего, никто не удосужился запасти припасов в нужном количестве — ни еды, ни пороха. По всей видимости, торговцы рассчитывали, что смогут доставить нужные товары морем, но там стоял наш флот. Так что вряд ли мимо них даже рыбацкая лодка проскользнет. И если горожане будут упорствовать, их ожидает голод.

Как потом оказалось, жители Голуэя прекрасно это понимали. И далеко не все поддерживали решение торговцев лечь под Англию. Даже за обещание предоставить Голуэю статус «вольного города». Более того, англичане вели себя в городе совершенно по-хамски. Грабили население, насиловали девиц и стреляли в тех, кто возмущался их поведением. Так что те, кто скучал по прежним хозяевам, могли снова почувствовать их «милостивую» руку.

Деваться англичанам было некуда, и они сделали еще одну попытку на нас напасть. Поскольку стало понятно, что на помощь им никто не придет, шанс был только один — разбить нас в бою. И не сказать, чтоб англы не старались. Но когда в войске разложение, не хватает еды и пороха, а командующий назначен по знатности рода, а не по военным заслугам, ничего хорошего не может получиться в принципе.

Честно говоря, я опасался, что моего сына понесет. В конце концов, это был первый боевой опыт Якоба, причем сразу в роли командующего армией. Так что можно было ожидать некоторых глупостей и спонтанных решений. Сам в его годы был не лучше. Однако Якоб оказался гораздо выдержаннее меня. Он прислушивался к опытным командующим, внимательно следил за обстановкой, и дал сигнал к атаке только после того, как стало ясно, что англичане сломлены.

Голуэй был отбит, почти 500 пленных отправились строить дороги вглубь Ирландии, а сын начал причинять добро и наносить справедливость. Я не вмешивался. В конце концов, он уже взрослый человек, ему скоро примерять корону, становясь правителем сразу двух стран, он уже принимал важные решения, так что пусть начинает править. Усмирение мятежников — подходящий повод, чтобы продемонстрировать свою власть и силу.

Надо сказать, в итоге было казнено не так уж много людей. С наиболее одиозными семьями горожане расправились самостоятельно. И действия Якоба всемерно одобряли. Бунтуешь против правителя? Останешься без головы. А те, кто остался верен, получат вознаграждение. Сын по местным меркам вообще был милостив — не разрушил мятежный город до основания. Ха! Да просто он, как Кетлер, деньги умел считать.

Теперь все доходы от торговли будут идти прямо в казну. А город потеряет даже эфемерную независимость. Все посты займут верные нам люди, опустевшие дома достанутся отличившимся ирландцам, и в Голуэе будет увеличено присутствие войск. Важный порт все-таки, мало ли. Нужно раз и навсегда навести тут порядок. Жестоко? Пожалуй. Но как еще поступать с людьми, готовыми впустить в страну интервентов? Я должен быть уверен, что подобного не повториться.

Хорошо, что в Ирландии все обошлось малой кровью. Англичане были разбиты и на суше, и на море. А вот в Шотландии дела шли не так хорошо. Прежде всего потому, что там не было ни единого правителя, ни оптических телеграфов. Яков Брюс и так делал все возможное и невозможное, чтобы сдержать агрессора. Впрочем, что-то подобное я подозревал, так что заранее начал собирать наемников в помощь шотландцам. Надо сказать, что перспектива ограбить Лондон вдохновила очень многих.