Страница 138 из 156
Нарвав травы для мягкой подстилки, сновидец, дабы провести время с пользой занялся созерцательными практиками. Человек, как не странно, большую часть времени находится в маленьком мирке собственной черепной коробки, изредка выныривая посмотреть на очередной раздражитель. Но если начать тренировать своё внимание усилием воли направляя его на красоты мира, то можно внезапно обнаружить неисчерпаемый источник радости и удовольствия. И что удивительно разных красот вокруг бесконечное изобилие. Правда на первых порах приходится периодически волевыми пинками выгонять восприятие из уютной конуры, куда оно постоянно грозит спрятаться.
Ди слился с океаном травы и колыхался вместе с ним, согреваемый золотистыми лучами заходящего солнца. Что интересно, в этом состоянии он мог управлять течением внутреннего времени, превращая мгновения в часы или часы в мгновения. Позади на камне кто-то громко хрустнул суставами, Маг обернулся, Эрмита как кошка потягивалась и, зевая, крутила челюстью и глазами, видимо выполняя какую-то разминку.
— Мы двигаемся слишком медленно, — поморщилась она. — Но опасностей здесь хватает, это удача, что мы ещё некого не встретили.
Оглядев поля вокруг, женщина призадумалась.
— Мне признаться нечего предложить по поводу ночлега, разве что помолится богам о спокойной ночи, ты вроде находишь с ними общий язык?
Ди задумался.
— Местные религиозные тексты весьма здравы в том вопросе, что высшие силы помогают нам только там, где человек не может справиться сам, приложив все возможные усилия. Так что боюсь отдуваться придётся исключительно самим.
— Так какой смысл им молится? — фыркнула слушательница.
— Абсолютно не какого, — подытожил маг. — Но вот чувство благодарности испытывать стоит, не делай они свою работу, наша жизнь была бы значительно менее прекрасна, если бы была вообще.
— Так ты ещё и богохульник, хотя признаться местные религиозные тексты я не читала.
— О… так ты ещё и книжки читаешь? — съязвил маг. — И какие любимые? Красная и букварь?
Эрмита подняла камень и швырнула в него, не больно ударив в кольчугу.
— И всё-таки, может зачаруем твою броню, — предложил Ди, — с учётом того что под ней нечего нет, я обещаю пялится особенно самоотверженно.
— Рыцари говорят, что отвернуться и не будут подглядывать за прекрасной дамой, — передразнила она его. — Ах да рыцарей здесь нет, есть только вредный коротышка — маг…
Капитан была выше Ди сантиметров на десять.
— И к тому-же я боюсь, что она может пострадать в процессе зачарования, шанс удачи, как известно процентов семьдесят, а это, между прочим, куртка из пятнадцати слоёв очень редких видов кожи. Она нежно погладила свою, похожую на камзол, кожаную броню.
— У тебя хоть коса зачарованная?
— Да, на прочность, — гордо сообщила женщина.
На землю опускались сумерки, сновидец зевнул, ему хотелось спать, вот с чем, а со сном проблем в этом мире у него не было.
— И это после всей рекламы меня как великого мага, — театрально растворился сновидец. — Ладно я спать, усы отдыхающим не подрисовывать.
* * *
Эрмита сидела на камне, размышляла и поглядывала на спящего мага. Несколько часов назад происходящее казалось ей злой усмешкой судьбы и воспринималась как весьма весомая неудача, если не сказать катастрофа. Она — капитан императорской стражи, доверенная императора, в конце концов у неё даже есть свой небольшой домик на окраине столицы. Но за три часа сна что-то внутри неё переключилось и взгляд на происходящее к её же великому изумлению сильно поменялся. Женщина мучительно перебирала в голове тех, к кому действительно была привязана, но кроме лица матери перед внутренним взором некого не возникало.
Она была опытным командиром и прекрасно разбиралась в людях, хотя не то что бы разбиралась, глупости всё это. Можно двадцать лет в ком-то разбираться, а потом, когда обстоятельства жизни изменятся, понять, что не знаешь о человеке ровным счётом нечего. Но этот маг точно не являлся тем шутом, которого из себя корчил.
«А почему-бы и нет, — размышляла капитан, — последние лет двадцать я втайне от себя самой мечтала всё изменить, а тут не просто шанс, можно сказать мечта на пороге, разве что не перевязанная праздничной ленточкой. Зачем снова лезть в маленькую, тесную, но привычную коробчёнку. Тысячу раз прав Ди — меня не спрашивали, когда в неё засовывали.»
Эрмита посмотрела на огромную фиолетовую луну — спутник её родной планеты. Та висел почти над самой головой, что обозначало полночь. Чуть левее от луны, уже вполне отчётливо был виден яркий золотой диск. Последние дни капитан, сопровождая императора, побывала на нескольких совещаниях, посвящённых астрономии и науке древних. Планета «бродяга» летела по хитрой траектории через ближайшие солнечные системы и лишь раз в 22 тысячи лет ненадолго посещала эту. Она конечно же не будет становится в одну линию вместе с двенадцатью планетами их мира, а лишь «поприсутствует» рядом. Но даже это меняло всю суть происходящего и открывало новые возможности. И возможностями этими им не было суждено воспользоваться, но ими собирался воспользоваться кое-то другой.
«Родина, патриотизм? — предалась она дальше своим размышлениям. — Да это безусловно важные понятия, но они малого стоит, когда в топку благополучия твоего государства летят чужие жизни. Боги, о чём я думаю? — задала она вопрос самой себе и тут же на него ответила. — Ты думаешь о том, что если у тебя и были долги перед империей, они давно выплачены, или сколько лет ты ещё собираешься охранять бесценную тушку императора, сто, двести? У человека кроме долга перед другими есть ещё и своя жизнь.»
Она ещё раз посмотрела на спящего мага. Несмотря на короткое знакомство, он разительно напоминал ей одного человека, но не внешне. Как и император Ди носил маску. У первого была маска правителя, а у спящего — шута с невероятной магической мощью. Но у обоих под маской была что-то очень холодное и бесконечно безразличное ко всему. Обратись в одно мгновение мир вокруг в пепел, там, где-то глубоко внутри, они даже не поведут бровью, а лишь продолжат играть выбранною роль. Но при этом, лежащий перед ней проявлял настоящий восторг от всего происходящего. Да он был безразличен ко всему, но именно это безразличие позволяло искрение отдавать миру всего себя. Ведь трудно отдать то, чем сильно дорожишь и стремишься обладать.
«Но я ещё не сказала да,» — кокетливо рассудила она про себя. Такой Эрмита была очень редко и только глубоко внутри.
Вдруг шорох вырвал женщину из приятных в общем-то размышлений. Масса очень тихих стрекотаний сливалась в едва различимый гул, что-то приближалась с запада.
— Принять зелье? — мелькнула мысль в голове. — Когда тело повреждено, это плохой вариант.
Пусть она и успокаивала спутника что всё в порядке, но у неё на спине имелся чудовищный синяк и буквально липнувшая от удара хлыста полоска кожи. Рана до сих пор дико болела.
Но шуршание уверенно приближалось, схватив оружие тёмная эльфийка спустилась с возвышенности и бесшумно выступила навстречу звуку. Её жёлтые глаза весьма неплохо видели и без всякого зелья, разве что мелкие объекты и боковое движение она воспринимала хуже, чем днём. Но этого сейчас и не требовалось.
«Это такая шутка да? Я задремала на том уступчике и теперь мне сниться безумный сон? — родилась мысль в её голове, когда Эрмита увидела источник шума.
Мшистая многоножка водилась и в протяжённом лесу на юге империи. Неприятное, но в целом безопасное для крупной живности создание, до двух метров длиной и тридцати сантиметров в диаметре. Опасность проставляла длинная игла на хвосте, которой она могла ударить в целях самозащиты.
«Промышляет разорением гнёзд крупных грызунов, пользуясь для этого своим тонким обонянием, бесшумностью и ядовитыми челюстями,» — вспомнила женщина описание.
Вот и сейчас, насекомое почти беззвучно пробиралась через высокую траву и лишь обострённый слух тёмного эльфа позволил вовремя распознать опасность.