Страница 69 из 167
- Молельный дом для тех случаев, когда мне необходимо уединение. У меня слишком много обязанностей перед людьми, чтобы позволить себе уходить надолго в монастырские скирты.
Ну да, саркастично подумал Лука, поднимаясь по аккуратному крылечку, в удобстве отдельного дома благодати достичь гораздо проще, чем в сырой и холодной келье.
Несмотря на кажимый уют молельного домика, внутри дома оказалось не слишком уютно - слишком строго, слишком пусто... и безлико. И всё же даже этот дом отражал сущность Бромеля гораздо лучше, чем богатство и роскошь его резиденции.
- А к какому ордену принадлежат эти святые братья, что нас ждут? - негромко спросил Лука у священника.
Епископ явно чувствовал себя здесь комфортно, скинув привычную маску благодушного хозяина. Лицо его как будто помолодело и жёсткая складка у губ разгладилась. Лука же напротив, сбавил шаг, застыв в узком коридоре, и не желая проходить дальше.
- Они служат Господу нашему Иерониму, разве тебе этого недостаточно? Или ты один из тех глупцов, что считают, что не все ордена нашей церкви равны перед богом?
- Бывали случаи, когда некоторые из орденов расформировывали, и даже объявляли еретическими, - упрямо сказал Лука. - Взять к примеру эдикт Папы Седоиса, который писал о ныне исчезнувшем монашеском братстве Последнего Завета...
- Да да, весьма печальная история, - нетерпеливо ответил Бромель. - Те несчастные монахи действительно сбились с праведного пути, посчитав, что если как можно скорее отправить всех праведников и невинных на небеса, на земле быстрее установится вечное царство. Но современная церковь давно переросла подобные заблуждения. Все ордена одинаково верно служат господу нашему, идя разными, но я уверен, одинаково верными путями.
- Тогда почему вы не хотите назвать своих гостей?
Лука, не понимая сам отчего, отчаянно трусил, и страх этот, иррациональный, необъяснимый, возрастал с каждой минутой. К горлу подкатил удушающий комок, а голова отчаянно кружилась, как полчаса назад в церкви.
- Потому что вы, молодой человек, не заслужили нашего доверия, - раздался сверху громкий, рокочущий голос, заставив вздрогнуть и так уже дрожащего Луку. - Доминик, это и есть тот юный талант, о котором ты говорил? Он достаточно строптив, как я вижу. Впрочем, как и вся его братия, так что я не удивлён.
По узкой лестнице спускался старик с округлым приятным лицом и смешно топорщащейся клочковатой бородой. Макушка старика была абсолютно лысой и испещрена застарелыми ожогами, тогда как остальная кожа оставалась чистой. Глаза его, пыльно-серые, поддёрнутые плёнкой катаракты, но казалось при этом, всё видящие, не отрываясь смотрели на Луку, отчего тот вовсе потерялся.
- В-в-вы... - заикаясь, сказал маг. - Я вас знаю. Вы... ваше изображение стоит на столе моей матери, среди многих других.
- Да? И кто же я? - вскинул клочковатые брови старик.
- Святой Эльгерент.
Святой. Один из учеников святой Вефелии. Тот самый, что изгнал зло и скверну из древнего города Шелгора, лежащего нынче в пепле. Мученик, умерший в огне, и забравший с собой жизни сотни грешников. Ах да, и ещё он был покровителем крепкого брака, отчего он был особо чтим у матушки Горгенштейн, которая никак не могла женить своих старших сыновей.
- Абсолютно верно, хотя мне всегда казалось, что на иконах меня изображают не слишком похоже. Я и в лучшие времена не был таким стройным, как изображают эти горе-художники. Не ожидал, что чернокнижник меня узнает, если честно. Моя оплошность.
Весьма волнующе видеть перед собой человека, который должен был быть мёртв уже не одну сотню лет, но для Луки это не должно было быть чем-то из рук вон выходящим. В конце концов, магистр Гохр тоже почтенный мертвец со стажем, что не мешает Луке с ним ругаться по нескольку раз на неделе. Но сейчас... сейчас при виде Эльгерента Лука чувствовал такой ужас, что хотелось тонко скулить.
- Какой чувствительный юноша, - ещё один голос, сухой и какой-то бесполый. Лука завертел головой, пытаясь найти его обладателя, но никого кроме Бромеля и святого не видел. А голос, казалось, становился всё ближе. - Ну же, Лукреций, вы же были так смелы всего несколько минут назад.
Тонкие пальцы невидимого человека дотронулись до рукава Горгенштейна, медленно спускаясь вниз, к его ладони, и наконец, коснулись влажной от пота кожи, слегка оцарапывая её острыми ногтями.
- Не видит, но чувствует. Любопытно, но...
Что именно хотел сказать "призрак", Лука уже не узнал, трусливо спрятавшись за беспамятство, где его уже ждала уютная и безопасная тьма.