Страница 116 из 167
"Лучше бы ты действительно умер от моей руки, Лука. По крайней мере, это было бы не так мучительно, как попасть к инквизиторам...".
Присев на корточки, Рави приподнял тварюшку, пытавшуюся на него забраться. Та обвилась вокруг его ладони, и, кажется, едва ли не замурлыкала. На ощупь этот кусочек мха был тёплым и слегка влажным, но совсем не противным.
- Значит, магическая скверна? - задумчиво сказал воин вслух. - Ты не кажешься чем-то ужасным. Возьму-ка я тебя с собой, пока до тебя не добрались святоши. В конце концов, даже Августин завёл себе зверюшку, так чем же я хуже?
В Орхане ещё с первого курса пугали орденом святого огня. Говорили, что инквизиторы могут остановить мага силой своих молитв, и что даже магистры беспомощны против святых братьев. Говорили, что святая вера братьев может сжечь нечестивых колдунов, что ним могут творить чудеса, против которых магия бессильна. Много ходило об инквизиторах мрачных слухов, но Лука сомневался в их правдивости. Разве заклинаниям может противостоять какая-то вера бритоголовых монахов, целыми днями распевающие псалмы?
Так он думал до того, как псы ордена пришли за ним. Они знали его заклинания, они могли отбивать их, при этом сами не будучи магами Лишь силой веры и молитвами, от которых в голове становилось дурно, как будто он был на мессе. Впрочем, оружие они тоже имели. Но не мечи или арбалеты, а какие-то странные короткие копья с наконечниками, пылающими белым огнём. Огонь слетал с копий, и всякий раз, попав в Луку, они причинял чудовищную боль, хотя на коже и одежде не оставалось и следа. Именно тогда маг понял, сколь правдивы были слухи: монахи действительно могли бы сжечь его заживо, если бы не хотели пленить. Но он нужен был им живым.
Ещё у них были плети, укусы которых выпивали магию и лишали силы, и против которых было так сложно увернуться в узкой комнатке квартиры Жерара. Сколько раз они его ударили, прежде чем он потерял возможность ходить? Раза четыре, не менее.
Но даже когда Лука совсем ослабел, он сопротивлялся. Одного из святых псов он окатил тейго - веществом, разъедающим плоть до костей. Если бы Жерар узнал, что Лука хранит что-то подобное в его квартире, он бы его просто выгнал. Но сейчас тейго весьма пригодился. Крики монаха ещё долго звучали в его голове. Другой попался в ловушку, когда словил руками кинутую магом побрякушку. Инквизитор глядел на шерстяной комок в своих руках, и не мог понять, какую угрозу тот несёт, пока нити не зашевелились, впиваясь в кожу и проникая внутрь тела. Правда, ему успели отрубить руку с подарком Луки, пока тот не добрался до человеческого сердца, так что этот пёс остался жив, хотя и не боеспособен. После этого братья стали действовать осторожнее. Но это не спасло одного из монашков, неосторожно приблизившегося к Луке на расстоянии вытянутой руки. Всего лишь прикосновения хватило, чтобы заразить его Белым мором - проклятием, сгущающим кровь, и превращающим его в белый прах. Инквизитор всё ещё корчился от боли, когда обездвиженного мага начали вязать верёвками, лишающими его магических способностей. В тот момент Лукреций всё ещё был в сознании. Правда, не долго. Ярость монахов, потерявших своих братьев, была так велика, что они едва удержались, чтобы не убить мага. Били так, чтобы не сломать ничего важного, и чтобы не оставалось следов на лице, но и этого хватило, чтобы вырубить и так истощённого мага.