Страница 6 из 43
Она так быстро согласилась с моими извинениями — это мило по-детски. С каждой секундой она все больше и больше, плотно, обвивается вокруг моего сердца. Я дотрагиваюсь до ее живота, ее рука скользит по моему торсу вниз, она обхватывает ладонью еще наполовину твердый член. Она начинает увеличиваться в размере, и она улыбается, почувствовав себя сильной, обладая какой-то властью надо мной.
Она поднимается, я наблюдаю, как она склоняет голову и берет в рот головку члена. Ее рот — это рай, мягкий, теплый и бархатистый. Медленно она скользит губами по нему, доходя до середины, а потом мой длинный член упирается в заднюю стенку ее горла. Она ритмично начинает сосать. Монашка с зубной болью сделала бы это намного лучше, но ее неопытность и неспособность заглотить его полностью возбуждает меня с такой силой, что я чувствую накатывающий оргазм. Я приподнимаюсь и вытаскиваю его из ее рта, тут же лишаясь изысканного наслаждения ее языка.
— Встань на колени, — говорю я.
Я тоже встаю и обхватываю ее за голову под определенным углом, ее шея выгнулась назад. Зарывшись пальцами в ее волосы, я направляю ее голову, проскальзывая ей в рот. Я тут вхожу глубже, чем это делала она. Ее глаза расширяются от паники, но я удерживаю ее за голову, и она послушно позволяет мне действовать. Я наслаждаюсь моментом полного тотального контроля над ней. Пометить рот Таши Эванофф.
Предсеменная жидкость должно быть коснулась ее горла, потому что она сглатывает. Я вытаскиваю свой член, позволяя сделать ей глубокий вдох, я уже на грани и не в состоянии больше сдерживаться. Я хочу, чтобы моя сперма была у нее горле, и она проглотила ее. Я притягиваю ее голову к моему пульсирующему члену, она обхватывает его губами. Я начинаю двигаться и выпускаю горячую струю ей в рот, из меня словно бьет фонтан, я не свожу глаз с Таши, наблюдая как она все глотает. До последней горячей капли.
Я заставил Ташу Эванофф проглотить свою сперму.
Я смотрю на нее, ее глаза блестят, сочные губы нежно слизывают последние капли с моей головки. Напряжение покидает мое тело. Я заставил ее подчиниться себе. Женщина, которая продолжает облизывать и сосать ваш член после того, как вы кончили ей в рот — эта женщина принадлежит вам.
Я отстраняюсь и, схватив ее за плечи, опускаю на кровать. Она смотрит на меня удивленными глазами, как только я начинаю поклоняться ее телу так, как я никогда не дала ни одной женщине. Она непорочная. Она — чистейший экстаз. Ее вкус и сильный сладковатый запах возбуждают меня, у меня начинается слюноотделение, словно я вижу перед собой кусок сладкого вкусного пирога. Я лижу, сосу, прикусываю, глажу, массирую каждый дюйм ее тела. Я сосу ее розовые соски, пока они не увеличиваются в два раза. Чем больше она умоляет меня войти в нее, тем больше я ее мучаю.
— Возьми меня, — умоляет она, похотливо расставив ноги и показывая мне свои распухшие, блестящие складочки. Я поднимаю голову, чтобы насладиться зрелищем. Все ее тело судорожно выгибается, она лежит передо мной разгоряченная, влажная, окруженная ореолом своих шикарных волос.
— Пожалуйста, — жалобно просит она.
— Трахни меня, Ной. Трахни меня, — она беспомощно приподнимает бедра вверх. Я испытываю дешевое острое ощущение от ее «трахни», как она рискнула его произнести.
— Скажи оттрахай мою п*зду, — выдыхаю я.
Она не колеблется, слишком далеко зашла.
— Оттрахай мою п*зду, — стонет она. — Пожалуйста ... Ной ... пожалуйста.
Но я продолжаю мучить ее, пока ее бедра не начинают бесконтрольно подрагивать, только тогда я останавливаюсь.
— Теперь ты можешь получить свое освобождение, но тебе придется делать все самой, — говорю я, падаю на спину на кровать. Я окидываю ее тело взглядом — мокрое от слюны, жаждущее быть наполненным моим членом, она переползает ко мне и начинает перебрасывать одну ногу через меня.
— Стой, — требую я, и она замирает над головкой моей эрекции, ее киска ярко-красная, набухшая, блестящая, на лице у Таши написано разочарование.
Я стараюсь запомнить ее похотливый образ, она больше не Принцесса, а похотливая, распутная девица, которая застыла в позе, перекидывая через меня свою ногу, чтобы опуститься на мой член.
— Что? — выдыхает она.
— Давай, — отвечаю я.
Она тут же опускается на него до конца, я полностью нахожусь внутри ее сжимающейся киски. Постанывая и извиваясь от облегчения и ощущений, она двигается, вращая бедрами, ударяясь своими половыми губами о мой лобок. Ее глаза прикрыты, на лице отражается блаженство.
Когда она начинает двигаться взад-вперед, как только оказывается рядом со мной, беру в рот ее распухший, покрасневший сосок. У нее вырывается низкий писк и стон, то ли от боли, то ли от удовольствия, я начинаю усиленно сосать. Пока я прикусываю и занимаюсь одним соском, я запускаю руку между ее ног, а потом кладу ей в рот, заставляя сосать мои пальцы, смазанные ее собственными соками.
— Попрыгай на нем, — рычу я.
Она сжимает свои мышцы и приподнимается вверх на два или три дюйма, но мои руки на ее бедрах тянут ее еще выше, так что показывается головка моего члена и тут же я с силой опускаю ее тело вниз на него.
— Грязные разговоры.
Она облизывает губы и смотрит на меня полуприкрыв глаза.
— Я грязная шлюха. Трахай меня жестко и быстро!
— Бл*дь да.
— Я хочу, чтобы ты вставил свой большой член мне в рот и позволил его отсосать, пока не кончишь, чтобы твоя сперма стекала у меня по горлу.
Конечно, и в этих чертовых грязных разговорах она выглядит очень натурально.
— Не только мой рот. Я не могу дождаться, когда ты заполнишь каждое отверстие моего тела своей горячей спермой.
Она продолжает двигаться, а я начинаю вбиваться жестче и сильнее в ее сладкую киску, пока нас не накрывает ураган нашей кульминации.
7.
Таша Эванофф
— Ты проголодалась? — спрашивает он.
Я усмехаюсь.
— Я думала, ты никогда не спросишь.
Он улыбается, и я вижу насколько он становится красивым. Я никогда не видела его широкую улыбку. Он завораживающе красив.
Он ничего не говорит, поднимается в вертикальное положение и голый направляется в гардеробную. Возвращается оттуда в спортивных штанах по колено и рубашкой.
— Надень ее, — говорит он, протягивая мне.
Я надеваю и засучиваю рукава.
Он смотрит на меня.
— Что? О чем ты думаешь? — интересуюсь я.
— Насколько ох*ительно ты выглядишь.
Я краснею от его слов, а он смеется.
— Пойдем, — говорит он, выходя из спальни. Мы босыми ногами шлепаем по полу, спускаясь вниз.
— Что есть поесть? — спрашиваю я, отодвинув кремово-желтый стул. Его кухня выглядит так, словно ее не пользуются. Все здесь сверкает новизной и чистотой.
— Не знаю, — отвечает он, открывая холодильник.
— Ты не знаешь? Кто же все покупает? — с любопытством спрашиваю я.
— Приходящая женщина пополняет мой холодильник и шкафы.
Я встаю и присоединиться к нему у холодильника. Мы вместе изучаем его содержимое. Здесь много всего — свежие овощи, салат в полиэтиленовом пакете, различные сыры, мясо, рыба, баночки с приправами и контейнеры с уже приготовленной едой.
— У тебя есть Khachapuri, — восклицаю я, мой живот урчит при мысли о лепешке, заполненной внутри различными сырами и яйцом. Мммм…
— Мы съедим одно? — интересуется он.
— Одно? Я не буду с тобой делиться. Тебе придется разогреть еще и для себя.
Он улыбается, опуская глаза на меня, и на секунду отражается какая-то нежность в его взгляде, но тут же пропадает и на смену приходит отстраненность.
— Хорошо, мы разогреем два. Я просто подумал, что, возможно, ты захочешь сохранить местечко для Morozhenoe, — поясняет он посмеиваясь.
— Morozhenoe? — эхом повторяю я, глаза загораются. Я люблю русское сливочное Morozhenoe.
— Э-э... да, — отвечает он, взяв два Khachapuri и положив их на мраморную столешницу.