Континент

   Похоже, самым разумным будет все же придерживаться выработанного плана - сначала в Срединное княжество, там пообщаться с аристократией и разузнать в библиотеках об Эстерси. А потом вернуться в Пустошь, помочь богине и, заодно, попросить ее избавить мир от Шарана. Возможно, получится...

   Чего-то другого я пока что придумать не мог.

   Ночь прошла достаточно спокойно, если не считать того, что я просыпался от каждого шороха, боясь, что по мою душу пришли убийцы. Но страхи оказались беспочвенными и утром, купив в дорогу немного свежей провизии, я отправился дальше в путь.

   Предстояло проехать около пятидесяти миль - всю территорию Приграничья. Некогда здесь были земли Небесного королевства... Но после войны напуганные правители союзных государств отдали их остаткам своих армий - любой воин мог взять себе надел земли и радоваться жизни. Чернолесье тоже попробовали было передать ветеранам, но те в нем так и не прижились. Местные жители, сдавшие город практически без боя, после войны неожиданно отыгрались, выкинув в итоге всех чужаков за городские стены. Благо, войска нападавших уже разошлись по домам и их жалкие остатки ничего не смогли с этим поделать.

   С тех самых пор Чернолесье и Приграничье друг друга недолюбливают. Впрочем, Пустошь недолюбливает весь континент, здесь ничего удивительного.

   Чем дальше я отъезжал от полуострова, там более ухоженной становилась местность. Болото постепенно исчезло и теперь по обоим сторонам дороги раскинулись луга с пасущейся скотиной, поля, на которых местный народ что-то выращивал и сажал... По сравнению с Пустошью - просто разительная перемена.

   Самое веселое, что здешнюю провизию в основном в Пустошь и везут. Несмотря на всю нелюбовь. У нас-то безопасных плодородных земель для выращивания того же зерна практически нет.

   К вечеру, неспешно передвигаясь по пыльной дороге и рассматривая окружающую местность, я добрался до Вольного - одного из трех более-менее крупных здешних городов. Располагался он на стыке трех границ - Империи, Тардии и, собственно, самого Приграничья.

   Местные стражники, рассмотрев гордо вытащенную мной из рюкзака бумагу, поморщились, но ничего не сказали. И даже не взяли с меня денег за въезд внутрь городских стен.

   Город чем-то неуловимо напоминал Чернолесье - только архитектура была явно попроще. А в остальном - все те же узенькие улочки, заставленные жилыми домами. Редкие особняки местной знати. И обширные торговые ряды, располагающиеся на центральной площади и ближайших к ней улочках.. В конце концов, Вольный ведь тоже торговый город, в котором сходится сразу несколько важных дорог.

   Устроившись на постой в довольно скромном гостевом доме и оставив в конюшне лошадь, я, нацепив рюкзак, отправился знакомиться с городом. Неплохо бы поесть, послушать, о чем говорят люди... А заодно и засунуть куда-нибудь бумажки с призывом Эйя, будь он неладен. У меня уже возникала мысль раскидать по какой-нибудь захудалой деревушке сразу все то количество печатей, что требовал договор, но делать это я несколько опасался - помнится, в первоначальных условиях значилась цифра в пять листов на город. Да, в конечном варианте договор звучал по-другому... Но лучше я все же честно выполню условия сделки. На всякий случай. Ну, а еще мне не очень хотелось портить отношения с Эйя. И так он тот еще гад.

   Так что по четыре-пять листочков на город - и все довольны.

   В трактире, куда я зашел, было весело и многолюдно. Шумели пьяные компании, бегали девушки-разносчицы, на маленькой сцене красивым голосом пела пожилая женщина. Что-то про страстную и несчастную любовь.

   Одна из девушек с подносами ловко оказалась рядом со мной.

   - Чего желает господин? Поесть, выпить, послушать несравненную Кордель Звонкую?

   - Поесть бы, - я не стал строить из себя знатока музыки. - Если возможно, то какой-нибудь отдельный тихий столик.

   - О, пойдемте наверх!

   Я только сейчас заметил, что вокруг общего зала на втором этаже идет балкончик с маленькими столиками.

   Идти вверх по лестнице за девушкой, облаченной в коротенькую юбку, было приятно... Поневоле в мою голову начали закрадываться дурные мысли. В конце концов, почему бы разок не пошалить. Самый последний разок...

   Потихоньку наслаждаясь принесенным мясом и пивом, я рассматривал публику, веселящуюся внизу в зале и думал, как бы мне добиться взаимопонимания со служанкой. В конце концов, пиво придало мне храбрости и, расплачиваясь за ужин, я-таки поинтересовался у девушки, нельзя ли пообщаться с ней в более приватной обстановке.

   - О, господин, - когда она наклонилась к моему уху, мне почудились лукавые искорки в ее глазах. - Я бы с радостью... Но, к сожалению, у меня есть жених, очень ревнивый... И он, что самое страшное, работает в нашем заведении вышибалой. И прямо сейчас смотрит на нас.

   Мне хватило ума весело улыбнуться ей в ответ и, оставив небольшие чаевые, быстренько убраться из трактира. Спину жег недобрый взгляд местного охранника.

   Проклятье. Я внезапно ощутил, что весьма и весьма соскучился по женскому обществу. Вдобавок, успел нафантазировать всякого...

   Топая по едва освещенным улицам и подыскивая место для того, чтобы кинуть очередной лист бумаги с призывом, я воровато посматривал по сторонам, пытаясь найти какое-нибудь увеселительное заведение определенного типа. Не нашел.

   Хозяин же постоялого двора, куда я вернулся ближе к ночи уставший и злой, воспринял озвученную мной проблему со смехом - мол, надо было сразу обращаться к нему и не проявлять ненужной инициативы.

   А потом пообещал устроить все в лучшем виде всего за золотой. Как и в Пустоши, в принципе.

   Девушка, появившаяся у меня в комнате, была миленькая, веселая и очень приятная на ощупь... Казалось бы - что еще нужно для счастья. Но вот та разносчица и ее короткая юбка никак не уходили у меня из головы на протяжении всего процесса, отвлекая и словно бы издеваясь над моими несбывшимися желаниями.

   В итоге засыпал я в несколько смешанных чувствах.

   А вот утро было прекрасным. Я нежился в кровати, потом вальяжно гулял по номеру, ленясь собираться в дорогу... Затем неспешно завтракал, улыбаясь хозяину, охраннику и девушке-официантке.

   Вся прелесть утра закончилась в тот момент, когда я, ведя в поводу лошадь, неспешно подошел к восточным воротам города. Там царил какой-то нездоровый ажиотаж - толпились люди, лошади, ругались стражники.

   - Э... простите, уважаемый, - обратился я к стоящему неподалеку и со скорбной миной наблюдающему за происходящим мужику. - Не подскажете, что там такое творится?

   - Да жрецы в очередной раз грибов объелись, - найдя благодарного слушателя, мужик прямо-таки расцвел. - Проверяют всех, кто выезжает из города.

   - А с чего вдруг? - недоуменно поинтересовался я. В моем понимании жрецы занимали нишу где-то между уборщиками улиц и городской стражей. И уж точно не занимались какими-то непонятными проверками, перекрывая выезды из города.

   - Говорят, какая-то сволочь из Пустоши приволокла в город заклинания - теперь ищут ее.

   - А почему именно из Пустоши? Почему именно мы всегда крайние оказываемся?

   Мужик с подозрением покосился на меня. А я внезапно догадался, о каких заклинаниях идет речь. О тех самый листочках, которые я вчера вечером разбрасывал по городу. Задница почувствовала приближение неладного.

   - Да ты не думай, - поспешно поднял я ладони вверх, заодно прикидывая, как бы половчее придушить собеседника в случае чего. - Я по официальному делу еду, в Срединное княжество. И к магии отношения не имею. Мне обидно просто, что на нас всегда всех собак вешают.

   - Ну, жрецы, да, перегибают палку иногда, - неохотно признал мужик. - Но, сам посуди, откуда еще здесь магии браться, как не с вашей стороны?

   - Это да, - тут уже я со вздохом признал его правоту. - И как долго это все продлится?

   - Да демон его знает, - философски ответил он, зорким глазом окидывая площадь перед нами. - Могут и до вечера возиться. А потом, если ничего не найдут, начнут по гостиницам шастать, о постояльцах спрашивать. Думаю, до завтра минимум все это.