Кости

– Ко всему этому нужен компьютер? – уточнил Майло.

– И еще шнур и разъем, – ответил Марк. – Конечно же, к этому прилагался компьютер.

– Мы не нашли компьютер в ее квартире.

– Все остальное было на месте?

– Похоже, да.

– Странно.

– Кто-то захотел заиметь «Мак»? – предположил Крис Грин.

– Или им нужны были ее данные, – отозвался Марк.

– Какие данные это могли быть, Марк? – спросил Майло.

– Не знаю, я просто прикинул.

– Прикинули что?

– Эти вечеринки… может быть, она делала заметки о том, что видела там, и кто-то решил сохранить тайну.

– Сумасшедшие, – произнесла Эмили Грин-Басс. – О Господи…

– Расскажите нам об этих вечеринках, Марк, – попросил Майло.

– Селена сказала лишь, что это были чокнутые вечеринки в частных домах. Мы не вдавались в подробности. Правду сказать, я и знать не хотел.

– Скажи всю правду, Маркус, – велела Эмили.

– Это и есть вся правда.

– Ты постоянно твердишь это, черт побери. А потом выдаешь все новые и новые куски… Ты всегда любил дразниться, Маркус!

Марк скрипнул зубами.

– Я знаю только, что Селена играла музыку для людей, занимавшихся групповым сексом в частных домах. Я знаю только, что она рассказывала, будто им нужно было трахаться под живую музыку, потому что это были гребные эксгибиционисты, и трахаться на глазах у долбаной настоящей музыкантши для них было невдолбенной частью их крутого перепихона.

– Не выражайся… Боже, лейтенант, а что, если кто-то заставил ее заниматься… не только музыкой?

– Она никогда не говорила ни о чем подобном, мама. Никогда. Она играла музыку, только и всего. Получала хорошие деньги и была очень довольна.

– Она говорила, сколько получает? – уточнил Майло.

– Нет, и я не спрашивал. – Марк дернул за цепочку и начал перебирать ключи. – А теперь, когда мы разобрали Селену на атомы и рассмотрели под микроскопом ее частную жизнь, может быть, вы пойдете и займетесь расследованием?

– Остынь, брат, – посоветовал Крис.

Марк сгорбился.

– Когда именно она рассказала вам об этих вечеринках? – спросил Майло.

– Когда приезжала ко мне во второй раз.

– Полгода назад.

– Она знала, что я – единственный из родственников, кто не осудит ее. По сути, она сама смеялась над всем этим. Голые немолодые люди трахаются и сосут, пока она играет «Эйр сэпплай». Потом она нашла ту преподавательскую работу, и это было еще круче.

– Как она ее нашла?

– Она не сказала.

– Может быть, один из этих чокнутых извращенцев присоветовал? – предположила Эмили.

– Мы обязательно проверим это, мэм, – пообещал Майло. – Селена рассказывала вам о своей работе с юным Вандером?

– Она сказала, что у нее теперь есть постоянная работа по обучению юного гения. Написала мне по электронной почте, и я сразу же ответил. Попросил ее позвонить – и она позвонила. Но только один раз. У нас был всего один разговор. Голос у нее был довольный… – Марк всхлипнул. – Я думал, что потом она позвонит снова. Сказал ей, что горжусь ею, попросил ее приехать домой, хотя бы в гости. Она ответила, что подумает об этом, но так и не приехала.

– Селена хранила распечатку вашего письма, мэм, – сообщил Майло. – Оно, несомненно, много значило для нее.

– Спасибо.

Детектив повернулся к братьям.

– Вы знаете что-нибудь о том, как она могла познакомиться с Вандерами?

Крис покачал головой.

– В музыке многое решают устные рекомендации… а-а, вы думаете, что они тоже были сумасшедшими – услышали, как она играет, на одной из этих пошлых вечеринок и наняли ее?.. Да, в этом есть некий смысл.

– Почему вы так считаете?

– Эти поганые богачи делают, что хотят.

– О Господи… – вздохнула Эмили.

– Делать необоснованные умозаключения – плохая идея, – укорил его Майло. – Все, что мы знаем о Вандерах, – что они наняли Селену обучать мальчика игре на фортепиано. Но это именно то, что нам нужно, – любые возможные связи с людьми, принимавшими участие в жизни Селены. Если у кого-то есть еще какие-нибудь мысли, пожалуйста, озвучьте их.

– Мне кажется, моя идея насчет богатеньких козликов вполне имеет смысл, – настаивал Марк. – Селена встретила их на этом шоу уродов, и они решили заплатить ей…

– Ты слышал, что тебе сказали? – оборвал его брат. – Это слишком глупо…

Марк развернулся к нему.

– А ты можешь предложить какие-то другие мысли? Отвянь.

Лицо у Криса стало свекольно-багровым.

– Пасть заткни!

– Прекратите! – вмешалась Эмили Грин-Басс. – Это невыносимо, как будто все кругом прогнило насквозь!

Глава 10

Мы смотрели, как мать и сыновья уезжают в трех разных арендованных машинах.

– Ни намека на единство, – заметил Майло. – И похоже, что Селена была чужой им всем.

– Люди приезжают в Лос-Анджелес, чтобы потерять себя, – отозвался я.

– Ты имеешь в виду меня, себя или всех?

– Всех, кому это подходит.

Вернувшись в офис, я сказал:

– Частные выступления на свингерских вечеринках могут объяснить наличие секс-игрушек. Селена начала с обеспечения звукового сопровождения, потом перешла к другого рода развлечениям.

– Милая девушка, вся из себя такая маленькая мисс Невинность – идеальная внешность для распутницы… – Майло усмехнулся. – Последний раз я слышал это слово в каком-то пошлом бродвейском мюзикле. – Он выудил из ящика стола сигару, развернул и покрутил ее. – Что ты думаешь о Злом Брате?

– Он единственный, кто поддерживал хоть какие-то отношения с Селеной, однако несдержанность может завести его слишком далеко.

Лейтенант проверил, есть ли в нашей базе что-нибудь на Марка.

– Чисто. Так что, возможно, нам следует доверять его инстинктам: Вандеры действительно могли платить пятьдесят штук в год не просто за уроки фортепиано.

– Если этот пацан такой гений, как ты думаешь, могла его семья нанять известного преподавателя, а не нищую музыкантшу, не прошедшую официальное обучение? С другой стороны, какое прикрытие могло быть лучше для их делишек с Селеной?

– Потыкать в клавиши, потыкать в папочку и мамочку…

– Это может объяснять чрезмерную потливость Трэвиса Хака. И ту каменную стену, в которую уткнулся Рид, когда пытался поговорить с бухгалтерами Вандеров. А Вандеры на момент смерти Селены просто случайно оказались в заграничном путешествии.

– Стиль жизни богатых и развратных, – ответил Майло. – Вполне возможно, что у Марка Грина просто зудит классовая зависть, однако это не значит, что он непременно ошибается.

Он потер лицо ладонями.

– Дом в конце дороги, за высокими воротами, никаких соседей в пределах видимости… Идеальное место для интересных вечеринок. Селена сказала Марку, что ей нужны деньги. Что, если она получала дополнительную плату за отнюдь не музыкальные занятия, а потом увидела нечто, из-за чего захотела уйти оттуда?

– Или ей кто-то в буквальном смысле угрожал.

– Шантаж?

– Большие тайны – большие деньги.

– Да, это всегда так.

– С другой стороны, истина может быть намного мрачнее, – произнес я.

– В каком смысле?

– А если она исчерпала свой «срок годности», и от нее просто избавились? Это может быть ниточкой к Шералин Докинз. А может быть, и к другим неопознанным покойницам, если они тоже зарабатывали на жизнь сексом.

– Использовали и выкинули?

– Свингерам вечно нужно что-то новенькое, – пояснил я. – Старое быстро наскучивает и надоедает. Сначала на какое-то время нанимают проститутку. Затем появляется Селена – внешне полная невинность. Это может придать огоньку их вечеринкам.

– Может, она была невинной не только внешне, – дополнил Майло. – Двадцать шесть лет и никогда ни с кем не встречалась, пока не попала в дурную компанию… Как ты считаешь, за столько лет работы по клубам это возможно?

– Возможно все, – ответил я. – Это и делает нашу работу интересной.