Страница 19 из 21
Но появилась между ними тайна, невидимая для других ниточка, тоненькая и туго натянутая.
Нет-нет да и набирала Анюта, когда была дома одна, Митрошин номер.
И верный Митроша всегда счастливо и охотно откликался.
Он не обижался на Аню и даже не пробовал что-то изменить в их отношениях.
Митрофанов никогда не был у девочки дома, они ни разу не ходили вместе в кино, не катались на лыжах…
Да ничего этого и не требовалось!
Была какая-то неповторимая прелесть в редких Анютиных звонках.
А вот Катя, соседка Митрофанова по парте и Анютина лучшая подруга, бывала у Анюты едва ли не каждый день. И не имела бы Катя к телефонной тайне вообще никакого отношения, только однажды ни к селу, ни к городу ляпнула:
— Ну, ты, Анюта, вообще!.. Прямо как мой Митроша!
— Твой?! — сразу же поджала губы Анюта. — Ты что, ему родственница? Тётка двоюродная?
— Митроша — мой хвостик! — махнула рукой Катя. — Он вообще только благодаря мне из класса в класс переползает. Точнее, за мной!
Это была совершеннейшая чепуха, и Катя прекрасно понимала, что говорит чепуху, но остановиться не могла.
— Он, если хочешь знать, для меня всё сделает! Одно моё слово! — уверенно закончила она.
— Вот как?! — прищурилась Анюта.
Неведомый злой бес толкнул её под руку.
Анюта схватила телефонную трубку и, думая лишь о том, как бы покрепче досадить зазнавшейся подружке, набрала знакомый номер.
— Ты чего? — успела удивиться Катя.
— Митроша, голос! — торжествующе скомандовала Анюта и сунула трубку Кате.
Катины глаза сначала округлились, а затем полезли на лоб.
Она прижала трубку к уху так, словно её неожиданно вызвали на переговоры с Марсом. Из трубки нёсся захлёбывающийся, счастливый визг щенка, которого приласкал нежно и беззаветно любимый хозяин. Голоса Митроши Катя не могла не узнать.
— Ну ты даёшь, Митрофан! — придя в себя, произнесла Катя.
Щенячий визг в телефонной трубке захлебнулся.
— Ты даёшь!.. — повторила Катя.
И сразу же засобиралась домой. Анюта её не удерживала.
Едва за подругой закрылась дверь, Аня бросилась к телефону.
Митрофанов трубку снял сразу.
— Митроша! Митрошенька! Это я, Аня! Митроша, ты слышишь? — закричала девочка.
Трубка молчала.
Там, в Митрошиной квартире, стояла чужая, непривычная тишина. Анюта нажала пальцем на рычаг и заплакала…
Нарисуй снежинку
В школе мне задали на дом нарисовать снежинку.
Сначала я сделал другие уроки: выучил наизусть стишок и решил четыре примера по арифметике. А затем взял альбом с карандашами и уселся к окну.
Мой брат Миша возился на ковре с машинками, потом подошёл и заглянул мне через плечо.
— Каракатицы какие-то! — сказал он про снежинки в альбоме. И зачем-то ещё добавил: — Болотные!
— А ты сам попробуй! — обиделся я. — Они вон как быстро пролетают!
На улице шёл негустой снегопад: крупные снежинки падали плавно и медленно-медленно, едва заметно кружась в воздухе.
— Пойдём гулять! — предложил вдруг брат. — Бери свой альбом!
Я сразу всё понял.
Мы быстро оделись и выбежали во двор.
Там Миша сразу же поймал на мизинец пролетавшую снежинку.
Снежинка тут же и растаяла.
— Ну что же ты! — сказал я брату. — Ведь твои пальцы такие тёплые!
Миша быстро натянул на руку варежку и сразу же поймал на ладонь новую снежинку.
— Рисуй!
Я посмотрел на снежинку… и замер.
Много раз я смотрел, как падает снег, лазал по сугробам, лепил снежки и даже скатал не одного снеговика!
Но впервые в жизни я вдруг увидел и понял, какой же удивительной, волшебной и сказочной красоты эта крошечная снежинка на ладони моего брата!
Из соседнего подъезда во двор вышла Лена Кадникова, моя одноклассница. В руках у неё был альбом для рисования.
— Привет! — сказала нам с братом Ленка. — Тоже снежинку рисуете?
— Просто любуемся, — ответил ей Миша.
Олимпийский чемпион
Вокруг нашего парка утром проложили лыжню. Здорово же!
Денёк как по заказу выдался солнечным, с лёгким бодрящим морозцем. Мы с моим лучшим другом Валеркой решили тут же пробежаться на лыжах.
Только пришли, Валерка вдруг толкнул меня в бок:
— Смотри!
— Куда смотреть? — не сразу понял я.
Нигде ничего особенного не наблюдалось. Мимо нас неторопливо проскользил одинокий лыжник — сухонький такой дедуля в тёмно-синем старомодном спортивном костюме.
— Олимпийский чемпион! — прошипел мне в самое ухо Валерка и дёрнул подбородком в сторону удаляющегося старичка.
— Этот вот дед?! — едва не расхохотался я. — Да ему в обед сто лет! Из Древней Греции, что ли, чемпион твой?! Из бывших, значит?
Лыжник скрылся за поворотом. Я воткнул палки в снег, а затем нагнулся, чтобы зафиксировать как следует крепление на ботинке.
— Точно говорю! — начал закипать Валерка. — Олимпийский чемпион! Все знают! Он в соседнем доме живёт!
Потом Валерка с жаром стал объяснять мне, что олимпийские чемпионы никогда бывшими не бывают. Олимпийский чемпион — это навсегда! Чемпион мира там или Европы — этот да, чуть что, зазевался — и на тебе, превратился в экс-чемпиона, обошли тебя, голубчика. А вот олимпийский чемпион!.. Победил на Олимпиаде — а после сто лет прошло или даже двести — ты всё равно олимпийский чемпион!
— Лыжи надевай! — посоветовал я другу. — Сто лет прошло, а он олимпийский чемпион — это хорошо!.. Мне это даже очень нравится!
Старикан в синем костюме тем временем, обогнув парк, уже вновь показался у нас за спиной. Полз он по лыжне с какой-то совершенно черепашьей медлительностью.
Потрясающая идея сама собой пришла мне в голову.
— Ты когда-нибудь выигрывал гонку у олимпийских чемпионов? — спросил я друга. — Обгонял их на трассе?
Мы пропустили олимпийца, позволили ему немного уйти вперёд, а затем бросились вдогонку.
— Эй, с дороги! Лыжню! — победно закричал я уже через несколько секунд.
Старичок всего на миг обернулся и вдруг, сильно толкнувшись палками, рванул вперёд с такой скоростью, что мне и не снилось.
Я тоже прибавил ходу, да куда там!
За моей спиной тяжело сопел Валерка, а лыжник впереди удалялся так стремительно, будто мы с другом просто стояли на месте!
Затем синяя спина вообще скрылась из виду…
— Не отставай! — крикнул я другу.
Непобеждённый олимпийский чемпион стоял за поворотом, терпеливо поджидая нас.
— А вы неплохо катаетесь на лыжах, ребятишки! — улыбнулся он. — Из вас может выйти толк!
Валерка в изнеможении свалился на снег. А вот я был просто счастлив. И, переведя дыхание, попробовал улыбнуться в ответ. Потому что мы с Валеркой совсем чуть-чуть не догнали на лыжне олимпийского чемпиона! И не какого-нибудь там бывшего! Только олимпийские чемпионы никогда не становятся бывшими!
Все знают, олимпийский чемпион — это навсегда!
Ошейник
Мой брат принёс домой новенький собачий ошейник, пахнущий кожей и с магазинной биркой.
— Так, — сразу всё поняла мама. — Этого не будет никогда! — строго сказала она. — Собаки ещё только в нашем доме не хватало!
Брат молча прошёл в комнату и повесил ошейник над своей кроватью. Получилось здорово.
— Где ты взял деньги? — спросил папа.
— Накопил, — уклончиво объяснил брат. — Три месяца откладывал помаленьку…
— Понятно, — развёл руками папа. — Значит, наш младший сын уже три месяца мечтает о собаке.
— Я тоже мечтаю! Я тоже мечтаю о собаке! — встрял в разговор и я. — Уже целую неделю мечтаю! Даже нет, восемь дней!
Это была неправда. О собаке я мечтал всю свою жизнь, с самого рождения. Но ведь не я же, втайне собирая деньги, которые родители дают на завтраки в школе и всякие другие пустяки, купил в конце концов великолепный новенький ошейник из жёлтой кожи и с заклёпками. Я не мог обидеть моего брата и потому сказал всего про восемь дней!