Страница 22 из 51
Директор. Так хоть с почетом же!
Вахтер. А если бы ты соблюдал, что надо государству, и тебя бы аккуратно отставили…
Директор. Пойми, Никишин, я с этим станком жил душа в душу двадцать лет… нет, ровно двадцать пять лет! Двадцать ведь пять!
Вахтер. Выходит, у тебя с ним сегодня — серебряная свадьба.
Директор. Именно! Именно! Юбилей у нас, а они… Боже мой, как я красиво жил с этим станком на руках!.. Сколько раз меня премировали… орден получил в тридцать шестом… нет, в тридцать восьмом году… Журналисты очерки писали про меня и про станок… Один писатель меня в книгу свою вставил…
Вахтер. Вишь ты! Тоже — вместе со станком вставил?
Директор. А как же! Можно сказать: на этом станке я гарцевал четверть века… А теперь: «Государству, говорят, от этого станка убытки…»
Вахтер. Небось правильно говорят…
Директор (не слушая). «Если бы вместо него выпускали современную, говорят, технику, то и производила бы она больше…»
Вахтер. Тоже верно.
Директор. «Верно, верно»! А ты знаешь, что это такое менять профиль продукции?!..
Вахтер. А то не знаю. У нас в литейном сплошь и рядом…
Директор. Да пойми ты: привык я к нему!.. Станочек мой!.. (Обнимает станок.)
Вахтер. Так разве тебя не предупреждали?..
Директор. Ну предупреждали… Пойми ты: привык я к нему!
Вахтер. Думал, и дальше пройдет.
Директор. Точно! А их перестали брать совсем… видишь, сколько здесь накопилось станков?..
Вахтер. Да-а-а… Навыпускали себе на голову… Но только теперь с вашего брата спрашивают строго!
Директор. Ты-то откуда знаешь?
Вахтер. Газеты читаю. Время есть. Очки справил подходящие, вот и читаю. Потому и говорю тебе: и не надейся больше!
Директор. На что мне надеяться? Сняли уже. Сняли!
Вахтер. Сегодня сняли, завтра опять куда-нибудь тебя сунут. У нас бывает этак-то. Но и там с тебя спрос будет — учти!
Директор. Я учту… Ну прощай, станок. «Расстаться настало нам время».
Вахтер. Вот именно: дальше неподходяще нам с тобою здесь скулить. Давай пойдем. Я — на пост, а ты — домой…
Директор (упавшим голосом). Пойдем, Никулин…
Вахтер. Никишин. Ну ладно, руки-то, руки оторви от станка… Во, во!.. Сюда надо, налево…
И вот снова по территории завода идут двое. Их шаги замирают вдали. Ветреная летняя ночь плывет над городом… Тишина. Изредка прогудит паровоз… Тишина… Тсс!.. Что это за звуки?..
Голос директора. Вот тебе и юбилей! Вот — и серебряная свадьба!.. Иэх!..
Пагубная привычка
Величественно-тучный заведующий продовольственным магазином показался в дверях сзади прилавка и хриплым голосом с одышкой пророкотал:
— Марь Максимна, потом загляните ко мне…
Через четыре минуты заведующая секцией гастрономии Марья Максимовна — особа лет пятидесяти с быстро бегающими глазами, втиснулась в чуланчик, из вежливости называемый сотрудниками «кабинетом самого». А «сам» — уже известный нам заведующий — сидел за крошечным столиком. Он жестом показал Марии Максимовне, чтобы она прикрыла за собою дверь и приблизилась. Когда это было исполнено, заведующий заговорил свистящим шепотом:
— Я в отношении этой девчонки…
— Васютиной? — сразу же поняла Марья Максимовна.
— Вот именно. С нею надо кончать. Сегодняшний день опять меня спрашивала: «На каком основании Прохорчук вчера вынес из магазина ветчину?..» Потом высмотрела, как ваша мамаша заходила за сливками и яичками… Пора, пора с нею кончать!
— Я уже давно говорю, Иван Евдокимыч! Она нас до добра не доведет!..
— Еще бы!.. Ну, вот я тут кое-что придумал в этом смысле… Вон — видите? — сверточек. Надо данный сверток, понимаете или нет, незаметно подложить в ее личный шкафчик… А вечером, я знаю, контролер пожалует, ну и…
Тут заведующий сделал выразительное движение жирной ладонью…
— Понимаю. Понимаю. Так и сделаем. Только…
— Что — только?
— Только кто будет подкидывать? Мне самой неудобно: наши девочки-продавщицы всегда вертятся около своих шкафов: кто там пудрится, кто платочек берет, а кто и…
Тут заведующая секцией в свою очередь сделала жест, на сей раз означавший, что девчонки тоже «не теряются» и кладут в шкафчики нечто, о чем лучше умолчать…
— Верно! Значит, надо того: девчат предупредить, что на сегодня вызваны контролеры. А этой бузотерке как раз мы и подсунем товару рублей на полтораста… Вы — вот что: позовите ко мне уборщицу тетю Варю.
— Вот это — правильно, Иван Евдокимыч! Тетя Варя — самый подходящий человечек для такой операции… Она у нас тихая, как мышка, все знает, можно сказать, ко всему попривыкла… И никто не удивится, если она задержится возле шкафов: подумают — по работе…
Открыв дверь чуланокабинета, Марья Максимовна возопила:
— Тетю Варю там кликните!.. Я говорю: уборщицу тетю Варю к заведующему!
Скоро маленькая старушка в синем халатике, с веником и тряпкой в руках, предстала перед обоими руководителями магазина. Выслушав указания и пожевав губами крошечного впалого ротика, старушка произнесла тихим голоском:
— Ну-к что ж… это завсегда можно… Где сверточек-то?
— А вот он. Значит, ты поняла, тетя Варя? Чтобы не дай бог эта Зинка Васютина не заметила бы, как и что ты кладешь, — так наставляла уборщицу Марья Максимовна. — А уж мы тебя отблагодарим!..
— Сделаем… неужто не сделаем?.. Комар носу не подточит!
И тетя Варя, имитируя осторожную походку пограничника, крадущегося за нарушителем границы, со свертком в руках направилась к выходу…
— …А это чей шкафчик? — спросил контролер.
— Это — мой! — с достоинством ответствовала Марья Максимовна.
— Та-ак… посмотрим, как у вас тут в смысле санитарии и гигиены…
И контролер открыл створку узенького «личного» шкафчика. Взглянув во внутрь, он заметил:
— Нет, у вас всё, конечно, в порядке… а это что?.. Кулечек… и довольно солидный… Что в нем такое?.. Давайте развернем!.. Ага! Так и надо было думать… ассортимент вашего магазина?..
Марья Максимовна выпучив глаза смотрела на увесистый пакет, покоившийся в руках контролера. Из-за спины Марьи Максимовны, вытянув шею, выглядывал завмаг Иван Евдокимович. Дышал он как сазан, выброшенный на берег.
Наконец Марья Максимовна, что называется, очухалась и визгливым фальцетом произнесла:
— Клянусь вам, я просто не понимаю, как это так он сюда попал!
— Ясно! — кивнул головою контролер. — Оно всегда так говорится. Что ж, придется составить актик, товарищ заведующий. Где ваш кабинет?..
— Та… та… там кабинет… Попрошу налево…
В кабинет шли, как за гробом: медленно, печально глядя перед собою. Замыкал шествие завмаг. Вдруг он увидел в дверях, ведущих в подсобное помещение, тетю Варю. Старушка, задрав голову, смотрела с нескрываемым любопытством.
— Ты это что ж наделала, старая карга! — прошипел завмаг, поравнявшись с уборщицей.
— А что? — быстрым шепотом ответила она, — как вы сказали, я так и сделала: выждала, пока Васютина занялась с покупателями, и сунула Марь Максимне эту вот благостыню…
— Так разве же тебя о том просили?!
— А о чем же? Слава те господи, не первый раз мы Марь Максимну выручаем: то то ей подкинешь в шкафчик, то — другое… А этой новенькой — Зинке то есть, так разве ж ей всучишь что?.. Она ж вас и так срамит, где может…