Легенды Белого дела

Осенью 1906 года подполковника Бредова постигло большое личное горе, в Петербурге умер его близкий друг, подполковник военно-судебного ведомства Алексей Леонидович Носович. Он оставил после себя вдову Екатерину Павловну и шестилетнего сына Бориса; материальное положение семьи было крайне тяжелым. Вскоре Николай Эмильевич женился на вдове друга и усыновил Бориса. В семье появились дочери Татьяна (родилась 2 августа 1909 года) и Ольга (10 декабря 1912 года). В 1910 году Бредовы жили в Киеве по адресу Большая Подвальная, 22, в 1911 году — на Банковской, 5, в только что построенном пятиэтажном «Доме с маками», а тремя годами позже — на Прорезной, 26.

Супруга Н. Э. Бредова Екатерина Павловна, в первом браке Носович, урожденная Лансере (1878–1958), также была потомком русского рода иностранного происхождения. Ее отец, генерал-майор (при выходе в отставку он был произведен в генерал-лейтенанты) Павел Александрович Лансере (1845–1900) был военным инженером, как и отец Н. Э. Бредова, и служил в том же Варшавском военном округе. Старшая сестра Екатерины Павловны, Елена (1876–1963), вышла замуж за генерал-майора М. Н. Папа-Федорова[322], а младшая, Надежда (1880–1920), была близким другом и доверенным лицом знаменитого юриста А. Ф. Кони[323].

Интересна генеалогия супруги Н. Э. Бредова. Ее дед, поручик Александр Павлович Лансере, сын оставшегося после Отечественной войны 1812 года в России французского офицера, был на год младше своего брата, Людвига-Александра Павловича — отца скульптора Евгения Александровича Лансере, от которого пошел знаменитый род русских художников. Таким образом, Екатерина Павловна Бредова приходилась троюродной сестрой художнику Е. Е. Лансере, архитектору Н. Е. Лансере и художнице З. Е. Серебряковой, урожденной Лансере.

Шестого декабря 1908 года Николаю Эмильевичу, которому за два месяца до того исполнилось 35 лет, был присвоен чин Генерального штаба полковника. 5 июня 1912 года офицер получил назначение на должность начальника штаба 44-й пехотной дивизии, расквартированной в Умани. Но меньше чем через год, 28 марта 1913-го, последовал перевод обратно в Клев, на аналогичную должность в 33-ю пехотную дивизию, которой командовал генерал-лейтенант А. А. Зегелов[324]. С этой дивизией Николай Эмильевич и вышел на фронт Великой войны, как в то время называли Первую мировую. 33-я дивизия входила в состав 21-го армейского корпуса, а тот, в свою очередь, 3-ю армию Юго-Западного фронта.

Войска, входившие до войны в состав Киевского военного округа, приняли на себя первый удар, и неудивительно, что начштаба 33-й пехотной быстро сумел проявить себя. Уже 18–19 августа 1914 года он совершил подвиг, за который 6 февраля следующего года был удостоен почетнейшей боевой награды страны — ордена Святого Георгия 4-й степени. Как сказано в описании подвига, Николай Эмильевич, «будучи начальником штаба пехотной дивизии и находясь в течение всего боя под сильным артиллерийским, а временами и ружейным огнем противника, разработав план действий дивизии, создал полное взаимодействие в бою всех частей дивизии и, направляя свою самоотверженную деятельность на поле сражения к приведению всего плана в исполнение, способствовал завершению боя полною победою». (В послужном списке причина награждения отражена коротко — «за отличие в боях против Австрии»[325].)

Десятого ноября 1914 года полковник получил перевод из штаба в строй своей дивизии — командиром 166-го пехотного Ровненского полка (в командование вступил 2 декабря). В должности комполка Николай Эмильевич прослужил три месяца. 13 февраля 1915 года он получил также мечи к уже имевшемуся у него ордену Святого Владимира 3-й степени и в тот же день был назначен генерал-квартирмейстером 11-й армии. В этой должности Бредов служил до конца лета. 5 августа Николай Эмильевич был произведен в чин Генерального штаба генерал-майора, а три дня спустя отбыл к новому месту службы в Псков, на только что созданный Северный фронт — генерал-квартирмейстером штаба армий фронта.

К сожалению, на этой должности генерал-майор Бредов не смог в полной мере раскрыть свой талант штабиста. Северный фронт, возглавлявшийся неудачно возвращенным из небытия антигероем Русско-японской войны генералом от инфантерии А. Н. Куропаткиным, предпринял в марте и июле 1916 года две попытки прорвать мощные оборонительные линии, возведенные германцами на стыке Латвии и Белоруссии, но обе попытки оказались безуспешными и привели к большим потерям. 15 августа 1916 года генерал снова вернулся в уже ставший для него родным Киев, исправляющим должность начальником штаба Киевского военного округа (соответствующий приказ по округу был подписан 8 сентября). Главным начальником округа в это время был давний знакомый Бредова, 58-летний генерал-лейтенант Николай Александрович Ходорович, который в свое время сам прошел через многие должности, которые занимал впоследствии Бредов, — окончил те же училище и академию, что и он, участвовал в Русско-японской, командовал одним из полков 33-й дивизии и был ее начальником штаба.

На должности начальника штаба Киевского военного округа Николай Эмильевич встретил Февральский переворот 1917 года. Как именно он отнесся к падению «старого режима», мы не знаем, но косвенным доказательством того, что «требования момента» Бредов вполне понял и принял, служит его дальнейший служебный рост: он попал в разряд тех военачальников, которых «демократическая» власть начала двигать наверх, замещая ими «старорежимных» генералов. Тыловая служба, продолжавшаяся восемь месяцев, завершилась 22 апреля 1917 года, когда Бредов принял 6-ю Финляндскую стрелковую дивизию (вступил в должность 11 мая). Эта дивизия была сформирована в январе-марте того же года и включала в себя 21, 22, 23 и 24-й Финляндский стрелковые полки трехбатальонного состава. Она входила в состав 49-го армейского корпуса 11-й армии Юго-Западного фронта. Как и все прочие формирования «Армии свободной России», 6-я Финляндская стрелковая обладала непременным атрибутом постреволюционной эпохи — собственным комитетом, который мог оспорить приказы командующего.

Девятнадцатого июня дивизия под командованием Николая Эмильевича Бредова участвовала в разгроме 9-й австро-венгерской армии у Зборова. Но это были последние победы русской армии, буквально через несколько дней сменившиеся позорным отступлением, больше похожим на бегство. После катастрофы, постигшей 11-ю армию, век дивизии оказался недолгим — уже 16 августа она была назначена к расформированию, а ее полки на правах третьих бригад вошли в состав 82-й пехотной и 4-й Финляндской стрелковой дивизий. Так что Бредову было суждено быть вторым (после генерал-майора Н. Н. Оболешева[326]) и последним командующим этой дивизией.

Тридцатого сентября Николай Эмильевич, по-прежнему оставаясь в чине генерал-майора, вернулся с Юго-Западного на Северный фронт, он был назначен командующим XXI армейским корпусом[327], занимавшим позиции в районе Вендена (ныне Цесис, Латвия). В открытых источниках Н. Э. Бредову приписывается командование тремя корпусами — 24, 12 и 21-м, но в послужном списке речь идет только о последнем, что логично: это соединение было, в общем, «родным» для Бредова, поскольку в двух из трех дивизий, входивших в его состав, 33-й и 44-й, он служил в свое время начальником штаба, а одним из полков 33-й дивизии командовал. Кроме двух «коренных» дивизий, в корпус входили сформированная в феврале 1917 года 185-я пехотная дивизия, 33-я и 44-я артиллерийские бригады и парковые дивизионы; с сентября 1916 года корпусу были приданы также 116-я пехотная, а с июля 1917-го — 3-я Особая пехотная дивизии.

До войны корпус дислоцировался на Украине, из 20 тысяч солдат 33-й и 44-й дивизий около 14 тысяч были украинцами (из 495 офицеров —168 украинцев)[328], и это не в последнюю очередь повлияло на политическую ориентацию его офицеров и солдат: единственным из соединений Северного фронта корпус был «украинизирован» (приказ об этом был отдан 29 июля). Означало это, что из его частей переводились в другие полки солдаты — не украинцы по национальности, а их места занимали украинцы. С 21 сентября такую практику отменили, и украинские пополнения отныне приходили из тыла[329]. Офицеры при этом оставались на своих должностях или уходили по желанию, так что украинским корпус был по «солдатскому» принципу. Национализированные части обладали единственным достоинством, они плохо поддавались большевистской пропаганде. В остальном же это были типичные войска революционного времени, склонные к митингам по любому поводу и практически небоеспособные. Правда, как раз 21-го корпуса это не касалось, он был одним из наиболее стойких соединений фронта, геройски проявив себя в августовских боях под Ригой.

322

Михаил Николаевич Папа-Федоров (1868 — после 1948) — генерал-майор (1915). С мая 1916 года командир лейб-гвардии 3-й артиллерийской бригады, с апреля 1917 года и.д. инспектора артиллерии 32-го армейского корпуса. В Гражданскую войну — на Юге России, с июня 1919 года инспектор артиллерии 3-го армейского корпуса, с октября — войск Новороссийской области. С 1920 года в эмиграции. — Примеч. ред.

323

Анатолий Федорович Кони (1844–1927) — действительный тайный советник (1910). Окончил юридический факультет Московского университета (1865). С 1891 года сенатор, с 1917 года член Государственного совета. Остался в Советской России, профессор 1-го Петроградского университета. — Примеч. ред.

324

Александр Александрович Зегелов (1858 — после 1939) — генерал от инфантерии (1915). Окончил Николаевскую академию Генштаба (1882). С 1909 года начальник 33-й пехотной дивизии, в феврале — августе 1915 года — командир 3-го армейского корпуса. С 1920 года в эмиграции. — Примеч. ред.

325

Там же. Л. 19об.

326

Николай Николаевич Оболешев (1868–1920?) — генерал-майор (1910). Окончил Николаевскую академию Генштаба (1894). С 1914 года и.д. начальника штаба Московского военного округа. С 6 марта по 22 апреля 1917 года командующий 6-й Финляндской стрелковой дивизией. В апреле — сентябре 1917 года и.д. начальника штаба Киевского военного округа. В 1918 году добровольно вступил в Красную армию. Несколько раз арестовывался, по одной из версий — расстрелян большевиками. — Примеч. ред.

327

Там же. Л. 20об.

328

Там же. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 1034. Л. 188об.

329

Там же. Ф. 2152. Оп. 2. Д. 114. Л. 48.