Кинг (ЛП)

— Что я, бл*дь, снова и снова повторял тебе? — прорычал Кинг, проталкивая колено между моих ног, раздвигая их, пока не оказалось так, что я сидела на его бедре.

— Ничего. Ты не говорил мне ничего, кроме сраной х*рни о том, что я твоя.

— Поправочка, детка! Ты стала моей с самой первой секунды, когда зашла ко мне и увидела, как я трахал девушку. Уже тогда ты была моей, а сейчас и подавно!

Кинг выглядел так, будто в нем не осталось ни капли самоконтроля.

Он укусил меня.

Мне было плевать.

— Ты гребаный лжец! — выплюнула я.

— Я никогда не лгал тебе об этом. Ты! Моя!

— Пошел нах*р!! Я не принадлежу тебе или кому-нибудь еще! — выкрикнула я.

Кинг прижался лбом к моему лбу.

— Я скажу это еще всего один раз! ТЫ! — он подтянул меня вверх по ноге так, что его эрекция теперь упиралась в мою киску, и я резко набрала ртом воздух. — ПРИНАДЛЕЖИШЬ! — Кинг снова сделал это, и в этот раз мне пришлось положить руки ему на плечи, чтобы не упасть. — МНЕ! — проревел он, толкаясь в меня бедрами.

Я отклонилась назад и без колебаний посмотрела ему в глаза:

— Так, бл*дь, докажи это!!

Я бросила ему вызов.

Из груди Кинга вырвался рык. Он запустил руки под мое платье, с силой срывая трусики. Мы были в тени, но любой, кто вышел бы из дома, мог нас увидеть. В то самое мгновение, когда он коснулся меня, я была совершенно потеряна в ощущениях.

Мне было пох*р.

Кинг целовал меня. Всепоглощающе целовал меня. Это была власть. Не просто поцелуй. Он заявлял на меня права как на свою собственность, и я собиралась оставить на нем отметины, где только смогу.

Все мое тело пылало огнем, который он неделями разжигал во мне. Кинг сжал мне грудь через платье и атаковал мою шею губами. Он поднял меня и обвил моими ногами свою талию. Я недовольно застонала, толкаясь на его член. Я не могла добраться ближе. Не могла найти то, что мне было необходимо.

— Ты девственница, щенячьи глазки? — с усмешкой спросил Кинг.

— Ты же в курсе, что я не помню этого, — задыхалась я.

— А сейчас ты узнаешь и после сегодняшней ночи больше не будешь сомневаться в ответе на этот вопрос ни секунды. Я собираюсь похоронить свой член так глубоко в твоей сладкой киске, что ты до конца своих дней запомнишь, кому принадлежишь.

Он опустил лиф платья, обнажая мою грудь, потом дернул подол вверх, и ткань собралась у меня на талии.

— Черт, да! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.

После этого мы сплелись руками и языками. Прикасались, исследовали, нуждались и кусали. Мои зубы стукнулись об его, когда Кинг попытался прижать меня к себе еще ближе. Я была влажной и скользкой — это было поразительно, но недостаточно для меня. Склонив голову вниз, Кинг расстегнул ремень, приспустил джинсы и высвободил свой член. Гладкий и твердый как камень, он подпрыгнул к моей мокрой и горячей киске в поисках входа.

— Да, — выдохнула я.

Я была готова и нуждалась в нем внутри себя больше, чем в глотке воздуха.

Кинг обхватил член кулаком, скользнул по нему и сжал, а в следующий миг одним резким толчком уже оказался во мне. Он стонал, пока входил в мою тугую киску, растягивая меня и наполняя настолько, что мне казалось, будто я распадусь на части. Мне было больно, но я знала: эта боль принесет мне только удовольствие, потому что я ощущала себя настолько полной.

Сама боль, которую он сейчас мне причинял, была удовольствием.

— Бл*дь, да!! — простонал Кинг, погрузившись в меня до предела.

Я громко стонала, и мне было плевать на всех, кто мог меня услышать. От сильных толчков Кинга я скользила вверх по колонне, а стенки моей киски сжимались вокруг его члена. Каждый раз, когда он выходил из меня и с силой возвращался назад, я видела искры перед глазами.

Снова и снова.

— Я говорил тебе, — произнес он, — говорил, что ты принадлежишь мне. Эта киска… Эта киска — моя. Больше ты не сможешь этого забыть!

Он яростно вколачивался в меня. Я принимала его. Полностью. Его член. Его власть. Я позволяла ему заявить права на меня его словами, поцелуями и его членом.

Мы боролись друг с другом, занимаясь сексом.

Перетягивая канат каждый в свою сторону.

Давая и принимая.

Этим сексом мы говорили друг другу: «Я ненавижу тебя… Я хочу тебя… Я не отпущу тебя».

— Черт, щенячьи глазки… Бл*дь! Я знал это! Знал, что это будет именно так, — задыхаясь, сказал Кинг.

Внутри меня нарастало давление, сила которого была в десять раз больше того, что я ощутила, когда Кинг заставил меня кончить на его пальцы. Оно росло с каждым его толчком. Он все глубже и глубже вколачивался в меня, вызывая во мне оргазм. Нет… Пока не вырвал его из моего тела.

Я кричала от кульминации настолько громко и цеплялась за плечи Кинга с такой силой, будто держалась за собственную жизнь, сжимая его бедрами и впиваясь шпильками в его зад, пока он безжалостно вбивался в меня. Я видела искры, яркие и живые, танцующие у меня перед глазами, думала, что могу просто отключиться или умереть в его руках. Возможно, я и отключилась, потому что из-за дыхания Кинга я не слышала своего собственного.

— Посмотри на меня, — приказал он глубоким и хриплым голосом, пытаясь взять контроль в свои руки. Я была совершенно потеряна после оргазма и летала слишком высоко в облаках, чтобы обратить внимание на его слова. — Посмотри на меня! — в этот раз Кинг четко выделил слова рывком бедер в меня. — Не отводи глаз! — велел он, удерживая мой взгляд, пока его член напрягся и дернулся в моей киске.

Он громко простонал, когда кончил в меня, высвобождая тепло глубоко во мне.

Нашими телами мы сказали все, для чего не нашли слов. Прежде он говорил мне, что я принадлежала ему, но до этой ночи я не верила.

Это то, о чем заявляло мне его тело, которое так внезапно поглотило меня, и что перевернуло весь мой внутренний мир.

Кинг принадлежал мне.

ГЛАВА 21.

Доу

— Идем со мной, — сказал Кинг.

Поправив мою одежду, он взял меня за руку и повел назад к пирсу. Когда мы проходили мимо костра, нас поприветствовали свистом и аплодисментами.

Нас явно было слышно.

Мне было плевать.

Мы сели на пристань, свесив ноги через край. По воде стелился туман. Свет полной луны отбрасывал наши тени на блестящую, словно стекло, поверхность залива, делая ее похожей на черный лед.

Кинг держал мою руку в своей и, когда я попыталась выдернуть ее, усилил свою хватку.

— Кинг, — начала я.

— Брэнтли, — поправил он. — Называй меня по имени.

— Брэнтли, — произнесла я, пробуя его имя.

— Я ненавидел его, пока рос, но, к добру это или нет, мое имя — единственная вещь, которая осталась у меня от матери. Лишь Грейс использует его, — Кинг сделал паузу. — Мне нравится, как оно звучит из твоих уст, — добавил он.

Серьёзный тон и мягкий взгляд Кинга заставили меня задуматься, к чему он клонил, но потом до меня дошло.

Он впускал меня в свою жизнь.

— Ладно, Брэнтли, что еще у тебя есть? — я слегка ткнула его в плечо.

Он набрал полные легкие воздуха:

— Ты знаешь о Макс?

Я кивнула. Девочка с фото, которую мы ездили повидать.

— Твоя сестра.

— Щенячьи глазки, Макс не моя сестра, — признался Кинг.

— Тогда кто она тебе? — спросила я.

Если она не была членом его семьи, почему он был так заинтересован в ней?

— Она — моя дочь.

«Твою. Мать».

— Твоя дочь? — уточнила я, и мое горло сжалось.

— Да, Макс — моя дочь. Она является настоящей причиной, по которой я попал в тюрьму, и только Преппи и Медведь знают о ней правду, — он сжал мою руку сильнее. Глядя на воду, Кинг, казалось, проигрывал в своей памяти воспоминания о Макс. — Ты хочешь знать историю? Потому что ты спрашивала меня, хотел ли я отпустить тебя или впустить, и я хочу тебя впустить в свою жизнь. Хочу, чтобы ты была рядом, но мне тяжело рассказывать все это. Я никогда этого не делал. Единственные люди, знающие об этом, находятся здесь.