В сложном полете

Вадов отчужденно глядел на штурмана.

— Не могу, Веня, не могу. В тыл салажонок сходит, а куда пойдете вы, только ты да Останин могут!..

— Ну почему я только? Разве Сиперов хуже? Тоже штурман эскадрильи, даже более опытный и старый! Пусть бы он летел туда, а я в Радугинск, товарищ полковник.

— Сиперов, конечно, тоже опытный. Но это задание ему не по плечу. Тут нужен штурман — ас, мастер своего дела. Ты не подумай, что я льщу. Приказ краток: выделить лучшего штурмана. Поэтому командование единодушно остановилось на тебе… Пойми, Веня, был бы я штурман, заменил бы тебя. Но я пилот и лететь придется тебе!..

— Да что я! Незаменимый что ли?

— Заменимый. Но задание-то, ох не простое! Ты даже не представляешь, какое!.. Как и я. Такое задание может раз в жизни выпасть летчику!..

Вадов взглянул в окно. Вениамин тоже и оцепенел. По рулежной дорожке к старту, один за другим, поднимая за собой серые клубящиеся хвосты пыли, катились два зеленых Ли-2.

— Товарищ полковник, задержите их! Разрешите передать посылку?

Вадов мотнул головой.

— Беги! Внизу мой «виллис»! — и поднял к уху телефонную трубку.

…Первый Ли-2 содрогался от рева моторов на старте, когда к нему под правый бок прямо к двери юркнул командирский «виллис». Правый двигатель тотчас же смолк: убрали газ. Трехлопастный винт на малых оборотах зашипел хрустяще и захлопал воздухом, точно сохнущее на ветру белье.

Вениамин повернул рукоятку и открыл дверь. В проеме показалось конопатое лицо стрелка. Вениамин протянул небольшой ящик.

— Зайди к Наде! Передай по адресу! Счастливого полета! — помахал рукой. — Скорей возвращайтесь! Я буду ждать!

И когда «виллис», описав дугу, скрылся за хвостом, Ли-2, взревев моторами, поднял клубы пыли и ринулся вперед…

Дмитриев вошел в кабинет командира, когда там уже был Останин. Не успел Вениамин доложить о прибытии, как в широко распахнутой двери показался генерал Панкратов. И сразу в просторном кабинете стало тесно. Жестом генерал усадил поднявшегося из-за стола Вадова.

— Так кого вы наметили для выполнения задания?

— Подполковника Останина и лейтенанта Дмитриева, товарищ генерал, — сказал, выходя из-за стола, Вадов.

— Правильно! Я еще в корпусе, когда получили задание, подумал о них.

Заметив Дмитриева, его расстроенный, огорченный вид, Панкратов остановился.

— Ха! А ты, гвардеец, что такой грустный? Или не рад боевому заданию?

Вадов шагнул вперед и шутливо сказал:

— Не хочу воевать, хочу жениться. Пустите в Радугинск, просится наш гвардеец, товарищ генерал.

— Да ну? — округлил глаза Панкратов. — Это правда, гвардеец?

Дмитриев печально улыбнулся.

— Боюсь, товарищ генерал, потеряю девушку.

— Да ты что, дорогой? Неужели свет клином на ней сошелся?.. Хочешь, я тебе с корпуса взвод красавиц пригоню?

— Да зачем столько? — улыбался Вениамин. — Одной хватит.

— А чтоб выбор богаче был! Ну как, гвардеец, договорились?.. Как только прилетишь домой, целый взвод красавиц будет встречать вас! Ты выбираешь невесту и сразу ко мне. Свадьбу сыграем — на весь корпус! Я сам буду посаженным отцом, хочешь?

Все весело смеялись. Опытным психологом был Панкратов.

— Ну-у, хочу, — повеселел Вениамин.

— И я хочу! Значит, так и будет! А теперь… — Панкратов посерьезнел, — Вадов вручите боевое задание.

Останин и Дмитриев выпрямились, приняли стойку «смирно».

Вадов достал из сейфа два больших пакета, один подал Останину, другой — Дмитриеву.

— Так вот, друзья, — шагнул Панкратов к ним. — Вам Родина доверила важное задание, которое вы должны выполнить, если даже будете мертвы. Пакеты вскроете после взлета и все сразу узнаете, куда и зачем лететь. А теперь дайте я вас поцелую и пожелаю доброго пути!

Самолет уже ждет вас, погода благоприятствует — по всему маршруту облачность. Так что пора, друзья! Пора!..

Когда вышли из штаба, Вениамин увидел на ближайшей стоянке новенький камуфлированный Си-47. Спереди и сзади самолета ходили двое часовых с автоматами на груди.

— И когда только успел прилететь? Что-то я и не заметил, — удивился Дмитриев.

Поднявшись за командиром в кабину, Вениамин был удивлен ее необычным видом. Посредине сцепленные трубками, стояли два громадных дюралевых бака. «Запасные, для горючки, значит, лететь далеко!» Останин и Дмитриев между баками и бортом по металлическим откидным сиденьям пробрались к пилотской кабине. В ней уже сидели второй пилот, стрелок-радист, стрелок. Поочередно они представились командиру.

— Ну что ж! В добрый путь, как говорится! — сказал Останин, пожимая руки членам экипажа. — А теперь по местам!

Кабинка штурмана, расположенная за креслом командира, была небольшой, но удобной. На приборной доске над складным столом — два новейших радиополукомпаса с подсоединенными шлемофонами. Часы, компас, высотомер, указатель скорости, термометр. Слева прозрачный пузырь блистера с бортовым визиром. Карманы с надписями: «Бортовые карты», «Астропособия». Голубовато-серый ящик — «Секстант В-2». На столе — пачка бортжурналов, под прозрачным плексом графики девиации, различных поправок, таблицы, схемы. В специальном углублении — стопка очиненных карандашей. Складная настольная лампа и лампы ультрафиолетового освещения глядели сверху.

Над головой прозрачный астрономический купол для измерения высот звезд.

«Все есть», — опустился в кресло Вениамин и нетерпеливо вытащил из планшета серо-зеленый толстый пакет.

«Совершенно секретно.

ВСКРЫТЬ ПОСЛЕ ВЗЛЕТА!» — сразу бросилась в глаза красная типографская надпись.

Куда ж это нас? Уж не в Америку ли? Сроду такого полета не бывало. Даже самолет с иголочки новый выделили…

Сунув пакет обратно в планшет, Вениамин заглянул к командиру.

— Ну как, изучил свое рабочее место? — улыбнулся Останин.

— Все в порядке. А вы как?

— А что я? Я же много летаю на Си-47-м. Так что вдоль и поперек его знаю. Ну что, будем запускать?

Двигатели запустились легко, с первой попытки раздался мягкий бархатный рокот.

Вениамин включил радиополукомпасы, настроил на приводную, послушал позывные, понаблюдал за стрелками указателей, снял значение курсового угла, прикинул направление на радиостанцию. Все работало, все был правильным. Тогда он достал авиасекстант, подключил его к бортсети, проверил освещение. Надев шлемофон, переключил СПУ на внутреннюю связь, доложил командиру:

— Штурман к полету готов!

— Добро! — отозвался Останин. — Выруливаю.

Скрипнули тормоза, мощнее загудели двигатели. Тронувшись с места, машина плавно покатилась. Взглянув в окно, Вениамин заметил Панкратова и Вадова, махавших фуражками на прощанье.

…Минуты через три, когда самолет был в воздухе, с земли последовала команда:

— 225! Я — Терек! Выход на исходный пункт маршрута после круга над нами.

— Вас понял! — отозвался Останин. Переключившись на внутреннюю связь, приказал: — Штурман! Вскройте пакет!

Вениамин перочинным ножом сделал надрез по правой стороне конверта и вытащил сложенную гармошкой карту. Развернув, обомлел: линия маршрута, начавшись у аэродрома, протянулась сначала к линии фронта, затем прыгала с листа на лист через всю Украину к государственной границе, пересекла ее, углубилась в территорию Румынии, шла дальше по Югославии и упиралась чуть ли не в берег голубой Адриатики.

Сдвинув шлемофон на затылок, Вениамин перематывал карту с руки на руку, удобно укладывая ее на столе. В одном из колен гармошки — светлый лист бумаги. «Памятка штурману!» — прочитал заголовок.

— Веня! Курс на первый этап! — услышал голос Останина.

— Даю! — и, взглянув на карту, добавил: — 236 градусов!

— Ну, как заданьице?

— Еще толком не уяснил. Вот прочитаю памятку, тогда доложу!

— Идем в гости к маршалу Броз Тито! — рассмеялся Останин.

— Может быть, но что в Югославию — это точно!..

…В памятке перечислялись широковещательные радиостанции, которые следовало пеленговать для определения места самолета и контроля пути. Предлагались контрольные этапы, перечислялись наиболее крупные характерные ориентиры. Способы выхода на конечный пункт маршрута и аэродром посадки. Описание аэродрома, его полосы и старта.