Страница 78 из 433
Но как бы там ни было, он ревнует! Это была победа! Маленькая, но победа. Там, за столом в поезде, девушка так сосредоточилась на общении, на разговоре, что даже не смогла порадоваться результатам как следует, и вот сейчас навёрстывала упущенное. За этим милым занятием и застал её сам «побеждённый».
Алекс вошел в кафе, держа свой рюкзак в руках, нашел Жак глазами в зале и, подойдя, бросил свою поклажу на свободное сидение рядом с ней. Заказал себе чай и еще сок для неё, а независимую женщину, заявившую о том, что ей пора бы начинать платить самой за себя, окинул таким взглядом, что той захотелось залезть под стол, за которым они сидели.
Студент пришел раздраженный и злой. Он рассказывал об издательстве – какой там у них бардак, и не понятно, как они там, в таком бардаке, вообще работают и не сходят с ума. Пока они нашли списки, пока нашли его в списках, пока пропустили через ресепшен, пока он дождался того, кого ему сказали подождать, пока они вместе дождались того, кого ждут все и всегда, пока он выслушал лекцию-жалобу о нелёгких буднях газетчиков и их достижениях назло и вопреки всем проискам врагов, короче, отметку ему в личном табеле всё-таки поставили, брошюрок всяких надавали. Отпустили. Ноги его больше не будет в этом аду.
Слушательница смотрела на своего студента во все глаза и ловила каждое слово. Она не могла не думать о том, что вот так же вот, наверное, когда-нибудь в будущем, когда её любимому мужчине стукнет уже где-то под тридцать или даже за тридцать, ну или в любом другом возрасте, он придёт злой и недовольный с работы домой, и его жена, а зная его, можно предположить, что это будет очень хорошая, умная женщина, станет его успокаивать и отвлекать от всех этих проблем, которые, понятное дело, никогда не кончатся, и чем раньше научиться относиться к ним философски, тем полезней для здоровья. Как бы Жаклин хотела быть на её месте.
Девушка, как могла, попыталась прямо на ходу «слепить» ситуацию. Она представила, что они с Алексом муж и жена и сидят не в кафе Лондона, а в их квартире в Нью-Йорке, и старалась вести себя так же, как вела бы себя эта предполагаемая супруга её любимого человека. Она искренне и в деталях интересовалась тем, что же там, собственно, происходило в этом «рассаднике хаоса и пристанище бездельников», так умело маскирующегося под офис вполне себе уважаемой газеты, внимательно выслушивала ответы и в конце просила своего «мужа» не обращать внимания на всё это и забыть поскорее, поскольку всегда знала, что в журналисты и издатели идут одни тупицы и болваны. А еще ей очень хотелось взъерошить парню волосы и просто обнять, забрав через ласковое прикосновение часть его негатива, но, увы, сейчас это невозможно.
Но что-то у неё всё-таки получилось – этот чей-то будущий муж явно расслабился и успокоился. Перемены в его состоянии случились настолько очевидные, что их заметил даже он сам. Почувствовав, как Жак своей энергетикой умной женщины, адекватного человека, выражением глаз, интонациями действовала на него примерно как правильное обращение на тринитротолуол, он понял, что ему полегчало, и в конце разговора показательно выдохнул, как бы закрывая тему.
А сам принялся думать и анализировать.
«Хм, интрижка с ней была бы неплоха. Да. И трахнул бы я её с удовольствием. Угу. — Он в упор рассматривал свою визави. — Ну а вдруг она – то, что надо? А если я всё испорчу? — Он почесал затылок. — Короче, пусть этот её... как его... Чарльз спит себе дальше ...угу». — И мысленно потёр руки.
— Хочешь почувствовать себя настоящим лондонцем? — спешила закрепить свой явный успех Жаклин.
Александр, выдернутый из своих размышлений, не успел сориентироваться и послушно заглянул внутрь себя, чтобы прямо ответить на поставленный вопрос.
— Нет, — сказал он, — не хочу. Зачем мне это? Я и ненастоящим лондонцем вполне себя неплохо чувствую. А что?
Жак обожающе улыбнулась – этот дезориентированный, непосредственный, сразу такой юный Алекс был таким же притягательным и желанным, как и тот взрослый Александр МакЛарен, с которым она разговаривала в поезде о его будущем и о её выборе профессии. Он так простодушно сосредоточился на вопросе, на который кто-нибудь другой просто автоматически ответил бы: «Хочу», – из любопытства или из желания пойти навстречу в разговоре.
«Он бесподобен! Люблю его!» — с умилением призналась сама себе влюблённая.
— Тебе еще что-нибудь нужно в Сити? — зашла она с другого боку.
— Нет.
— В Лондоне?
— Нет.
— Я так понимаю, мы – домой?
— Нет, то есть, да.
— Мне хотелось бы прокатить тебя до Паддингтона на велосипеде. — Экзаменующе посмотрела девушка на молодого человека.
Тот не дёрнулся в отрицании в первую же секунду, что уже являлось хорошим знаком, но мгновение спустя всё-таки поморщился.
— Да ну-у-у... — и отвернулся, скривившись.
— Нет, ну понятно, что это не «Ауди» последней модели, но зато и впечатлений больше. — У Жаклин горели глаза, и на губах играла улыбка – парень невольно заулыбался в ответ. Приободренная его реакцией, она протянула к нему руку по поверхности стола.