Страница 76 из 433
Лондон.
Твои дожди, свинцовость неба, попеременный легкий сплин
И ветер из миров, где не был голубоглазый пилигрим.
Все это вкупе с тишиною – покой для неспокойных глаз.
И плащевиною седою земля укуталась от нас.
Свое паломничество в вечность я начал с этим октябрем.
Теперь плюс-минус бесконечность нависла над моим челом.
Тони Эллери Weissen
Все засобирались к выходу. Пока Жаклин надевала свой пуховик, на этот раз уже стоя в проходе, а не перед носом у похитителя, Алекс упаковал обратно яблоко в коробку и положил в рюкзак вместе с нетронутыми сэндвичем и печеньем. После чего тоже оделся и подал женщине по соседству её большущую сумку с верхней полки, получив в благодарность «Спасибо», но уже с «расширенной комплектацией» в виде вполне себе женственной, милой улыбки, а не просто «минималку» в стиле унисекс.
К тому времени, когда поезд упёрся в тупик на вокзале, все пассажиры их вагона уже стояли в проходе, приготовившись выходить. Девушка тоже хотела было присоединиться к толпе, присев на сиденье у прохода, но Александр протянул молча руку через столик, легонько одними пальцами дёрнул её за рукав и еле заметно отрицательно мотнул головой: «Не спеши». Та насторожилась, но послушалась.
Они выходили последними. Он шел впереди, она за ним. Ей очень хотелось, чтобы молодой человек, не оборачиваясь, украдкой сзади на ощупь взял её за руку, что в подобных случаях предпочитают парни в его возрасте. Но МакЛарен этого не сделал. Правда, не успела девушка огорчиться, как заметила, что представитель сильного пола чуть притормаживает, увеличивая расстояние до впередиидущих пассажиров. Поэтому не сказать, что вот прямо совсем не ожидала, и на этот раз даже успела тихонько охнуть и схватиться за его плечи, когда он в дверях вагона, резко развернувшись к ней полубоком, подхватил подмышки как ребёнка, которого вынимают из коляски, и одним рывком переставил с тамбура на перрон. Но на этот раз и пришла в себя тоже быстро – тут же смущенно заулыбалась, наклонившись и отряхивая со своих джинсов невидимую пылинку, и спряталась за упавшими волосами.
«Классная такая», — подумал Александр, наблюдая за её реакцией.
— Возвращаю тем же путём, что и забрал. — Он подкинул за дно свой рюкзак, поправляя его на плече.
А вот этого лучше было бы ему не говорить, потому что в ответ Жаклин могла бы произнести целую речь. Ну, например, начала бы с того, что это вообще-то уже Лондон, а не Оксфорд, если он не заметил. Это – раз. Во-вторых, любой уважающий себя юный киднеппер старается всё-таки напрягать свою фантазию, а не похищать и возвращать в одной и той же манере. Это – два. Ну, а в третьих… «В третьих», она, пожалуй бы, ему не сказала, потому что под номером «три» стоит золотое правило киднеппера, которое гласит: «Забирая, забирай». И ничего страшного, что его только что придумала сама Жаклин, её личному представителю этого, без преувеличения сказать, опасного ремесла совсем не помешало бы принять его как руководство к действию. Во всяком случае, лично она была бы только «за». Но вместо всего этого списка несостоявшаяся ораторша произнесла одно единственное слово:
— Спасибо. — И постаралась сделать это с максимально недвусмысленной интонацией – она поблагодарила Алекса за то, что он взял её с собой, и всё. Только это сейчас для неё имело значение.
— Ты хорошо знаешь Лондон? — он пошел по перрону на выход с вокзала.
— Это мой родной город. — Девушка слегка замешкалась, поправляя свитерок и застёгивая пуховик – в Лондоне солнца не было, только влажность и холодная свежесть. К тому же Жак специально старалась идти чуть-чуть позади – так ей было удобней поглядывать и любоваться на длинные стройные ноги своего спутника, на его узкие бедра и аккуратный крепкий зад, выгодно оформленный коротким фасоном дублёнки. Как только она вышла на перроне Паддингтона и почувствовала себя далеко от всей той жизни, где должна была скрывать свои чувства и даже, не исключено, стыдиться их, её тут же захватил момент — она с НИМ в Лондоне! Вдвоём! В её родном городе. Чарльз с Анной и иже с ними черт знает где. Это было похоже на побег, на уединение, где можно отпустить себя, расслабиться. Хоть чуть-чуть. Да и, в конце концов, её элементарно распирала гордость, что такой красавец – с ней! Сейчас – с ней!
— Ясно. — Красавец как-то так виновато замялся.
— Ага! — обрадовано воскликнула Жаклин. — Так вот зачем я здесь! — она засмеялась и даже приостановилась, чуть притопнув ножкой в итальянском ботиночке с опушкой.
Парень закатил глаза.
— Да ладно! Ваш Лондон простой как Ди*.
— Очень хорошо, — она уверенным шагом топала к вокзальным таксофонам, — тогда скажи: где здесь станция метро?
— Да запросто! Как только ты объяснишь, где это «здесь», будет тебе метро.
Девушка часто заморгала и уставилась на своего спутника.