Страница 69 из 433
— Извини. — МакЛарен двумя пальцами потряс её за локоть, — правда..., извини. Ну, так как?
И именно этот момент стал для Жаклин апогеем понимания того, что злиться на этого чертёныша, у неё столько же шансов, сколько повернуть вспять ветер на острове Скай. Её осенило понимание, что сейчас, по сути, происходит то, к чему она, собственно говоря, и стремилась, о чем мечтала – она ехала со своим любимым человеком в поезде, почти как пара, почти наедине. Ну и что, что Александр её взял, скорее всего, вместо кого-то, кто не пришел? Разве можно упустить возможность побыть с ним вдвоём, к тому же, скорее всего, целый день? Да ни за что на свете! Её красавец сидел сейчас напротив, виновато и с вопросом заглядывал ей в глаза, и что ей, дуре, еще надо, спрашивается?
«Радуйся и лови момент! Используй это, черт побери! Может, именно это твой шанс, идиотка!»
Видимо, то, что кризис миновал, и они только что прошли через переломный момент, вполне ясно и показательно отобразилось на её лице. Потому что лицо её похитителя осветилось неподдельным облегчением, а в глазах читалось примерно следующее:
«Именно! Умница!»
— Здесь. А то вдруг по пути ты где-нибудь между вагонами пересадишь меня на вертолёт. — И, увидев, как от этой идеи распахнулись и вспыхнули «тюльпаны», она в ужасе добавила: — Я пошутила! Забудь!
— Спасибо за комплимент, — расплылся в своей поистине бесподобной улыбке, наверное, самый красивый в мире «гуру киднеппинга». — Тогда, значит, ждём разносчика. — Он придвинул к себе яблоко и молча начал вертеть его на столе, ожидая, пока мимо них проследуют два пассажира – мужчины в возрасте «за сорок», один из которых, тем не менее, успел-таки скосить глаза на девушку.
«Иди уже... — заметил это Алекс, — а то дружок приревнует». — А потом посмотрел на свою спутницу, которая, кстати, не заметила не только этих двух мужчин, а вообще, кроме него самого, забыла весь белый свет и себя в нём в придачу. — «Интересно, у паранджи есть размеры?»
— Жаклин. — Он побарабанил пальцами по коробке с яблоком.
Та стрельнула глазами вправо – влево и, повернув голову боком к нему, выставила ухо, показывая, что она вся обратилась в слух.
— Да?
— Когда у тебя день рождения?
— Оу, вот оно что. — Девушка откинулась на спинку кресла. — Ты хочешь знать, когда у меня день рождения. — Она медленно кивнула. — Угу. — Потом еще помедлила. — Тебе честно?
Александр взбеленился.
— Что значит «честно»? Ты назовёшь мне день рождения Джозефа Стиглица?
— Нет. Я не знаю, кто это.
— Слава Богу.
— Третье августа.
Знаток Джозефа Стиглица недоверчиво повёл бровью.
— Честно, — подняла руку в клятвенном жесте Жак.
Он закатил глаза.
— Это так великодушно с Вашей стороны, мадам... твоя девичья фамилия Фортескью?
— Да.
— Мадам Фортескью.
Она дурашливо мстительно-злобно хихикнула. Но потом очень быстро стала серьёзной.
— Как твоя учёба? Как у тебя дела в Универе?
— Д-д-да-а-а... неплохо. — Студент пожал плечами. — Жаловаться мне не на что. Конечно, завалы постоянные — только разгребаешь один, тут же наваливается другой, но это нормально, я привык.
— Оксфорд сильно отличается от Глазго?
Поняв, что сопротивление обстоятельствам, а значит, и самой себе, по меньшей мере, глупость, Жак решила идти, так сказать, до конца, и снять-таки верхнюю одежду. Безболезненный и проходной вариант развития событий её категорически не устраивал, да и, учитывая её третье-четвёртый размер, был, прямо скажем, трудно осуществим. Поэтому, решив использовать ситуацию по полной, она вытянулась в струнку и завела руки за спину. Сведя лопатки, девушка стала стаскивать у себя за спиной рукава пуховика, что выдвинуло её грудь вперёд и вверх, по сравнению с первоначальным положением, дюйма на полтора-два.
«Съешь это, Александр МакЛарен!» — подумала дразнилка, аккуратно сворачивая пуховик и укладывая его рядом с собой на свободное сидение.
Как будто у Александра МакЛарена имелся выбор.
«Ну и что это сейчас было... доктор Рочестер? Это, между прочим, запрещенный приём, милая леди! Они мне и так уже чуть ли не снятся, а тут... Фак! Ты думаешь, если я тебе простил этот твой вырез в ночном клубе, то теперь всё можно? Ни хрена-а-а... Придёт время, и я отучу тебя, моя радость, от этой вреднючей привычки – пару раз оттрахаю сразу же... тут же... где-нибудь... да хотя бы вон в туалете, чтоб боялась... Эх, жаль, что это не самолёт. — Но не смог не добавить в конце: — Моя девочка!»