Страница 184 из 433
— Александр! — моментально возмутились на него в два голоса женщины, а Жаклин даже слегка ткнула локтем в бок.
Тот скептически скривил губы и отвернулся в сторону.
— Чарльз... — падчерица повернулась обратно к Эшли и в раздумье закусила уголок нижней губы, — я... я его не люблю и никогда не любила, Эшли. И уже давно, вернее, сразу же, как только поняла это, должна была его оставить, чтобы не обманывать, не унижать обманом, но я... я боюсь, — опустила она плечи и чуть отодвинула от себя свою чашку с чаем. — Я панически боюсь сделать его несчастным. У меня какая-то... внутренняя убеждённость, что сделав несчастным его, мне не стать счастливой самой никогда, понимаешь? — Эшли кивнула. — Мне хотелось бы быть уверенной, ну-у-у... насколько это возможно, что наш разрыв пройдёт для него безболезненно, что мы расстанемся друзьями. Пока, как мне кажется, это невозможно – я точно знаю, что он не любит меня точно так же, как и я его, но вижу, как он нуждается во мне... просто как в спутнице жизни, как в человеке, который рядом.
— Угу, как в ночном горшке, — опять вставил своё Александр.
— Александр!! — опять шикнули на него обе дамы.
— А что «Александр»! Александр, между прочим, правду сказал, — как-то беззлобно и беспомощно возмутился юноша.
— О таких предметах – за столом! — пояснила ему подруга его матери, сурово сдвинув брови.
— Нууу… что-то вроде того. Вообще-то, да, ты прав, — решила поддержать парня его «половинка».
— И что же ты намерена делать? — тут же спросила Эшли.
— Я... — Жаклин запястьем откинула невидимую волосинку со лба и тяжело вздохнула, — я хочу, чтобы он поближе стал общаться со своей сестрой Мери. Когда я его оставлю, у него кроме неё никого не останется. — Она в раздумье разглядывала предметы на столе, а потом заговорила быстро, с желанием, с пылом. — Чарльз, он, понимаешь... он как ребёнок – живёт в своём мире и практически не сомневается, что я живу там вместе с ним и мне так же хорошо и комфортно, как и ему. Чтобы довести до его сознания, что это далеко не так и не обрушить его мир, нужно постепенно давать понять, намекать, что меня не всё устраивает, приучать его к мысли, что я не та, которая ему нужна, что он ошибся, выбрав меня... а может быть, даже и сам мир, а это всё может занять очень много времени. Конечно, идеальным был бы вариант, если бы он тоже нашел себе пару. Я искренне желаю ему этого.
По мере того, как говорила падчерица, лицо её мачехи всё более прояснялось и окрашивалось довольством.
— Александр, — обратилась она к парню, не отрывая глаз от Жаклин, — ты вообще понял, кого заимел себе в девушки?
Тот тут же расплылся в улыбке от удовольствия и, заглянув девушке в лицо, чмокнул в губки.
— Я, может быть, не должна говорить того, что сейчас скажу, — продолжила женщина, обращаясь к Жак, — но я еще тогда на ужине у нас в кафе заметила, как ты на него... — она показала глазами на парня, — поглядывала. — Её глаза светились лукавством.
Услышав такое, девушка тут же вспыхнула, заулыбалась и уткнулась лбом Александру в плечо, спрятавшись за упавшими волосами. Парень обнял её ладонью за голову, зарывшись пятернёй в «пружинки» у неё на затылке.
— Но почему-то была уверена, что это всё быстро пройдёт, — рассуждала вслух Эшли, — мда-а ... Жаклин, да не смущайся ты так. Ну что поделать, если он уродился у нас вон какой... — и она, скептически улыбаясь, с неодобрением опять кивнула подбородком на красавца, который после её слов скорчил придурковатую гримасу и закатил глаза под потолок.
— Ну а мне-то что прикажете делать? — тяжело вздохнула женщина и, облокотившись на стол, подпёрла щеку кулаком.
Александр тут же одёрнул себя, закусил нижнюю губу, пряча улыбку, поставил свои длинные брови домиком и зашаркал под столом ножкой.
— Ты нас прикроешь?
Все эмоции покинули лицо подруги его матери, оставив там удивление, мало того что в полном одиночестве, да еще и в немалом количестве. Но она быстро взяла себя в руки.
— Что мне за это будет? — спросила она по-деловому.
Услышав такой вопрос, Жаклин оторвалась от плеча своего молодого человека и в недоумении стала переводить взгляд с одного на другого своих собеседников. И всё-таки Александр победил в борьбе за её внимание, потому как метаморфозы, случившиеся с его лицом, были разительны: оно просветлело и расслабилось, глаза загорелись радостным, лихорадочным огнём и воодушевлением. Он заулыбался, а бесенята вытаскивали откуда-то из-за спины толстенные пачки банкнот и раскрывали их веером, как колоды карт. А один, самый талантливый, делал их них самолётики и пускал в воздух.
— А что ты хочешь?
Эшли тоже широко улыбнулась.
— Кирка школа, — ткнула она пальцем в будущего бизнесмена. — Попытка засчитана, Александр, и я повторяю свой вопрос: что мне за это будет?