Незваный гость

— И они начнут убивать друг друга! — кровожадно выкрикнул Мика и принялся делать вид, что палит из невидимого пистолета. — Паф-паф-паф! Падай, ты мертвый! — велел он Саше, который задумчиво жевал зефир. Падать он не хотел.

— Падай, свинья, — рассердился белобрысый мальчик. Саша молча кинул в него недоеденной зефиринкой и попал в глаз. Мика заскрипел зубами и, если бы не Денис, вывалил на голову сводного братика вазочку с виноградом.

— Мы не ссоримся! — успел перехватить его руку именинник. — У меня ведь День рождения! Ну что, кто будет пришельцем?

— Не буду в это играть! — заявил Петя.

В результате они еще долго спорили, кто и во что будет играть, а потом молчавший до этого Кирилл предложил вдруг поиграть в телефон — звонить кому-нибудь и лаять в трубку, или мяукать, или и вовсе кукарекать. Петя, на удивление, игрой заинтересовался.

— А зачем? — не совсем понравилась подобное развлечение имениннику, которому чужды были телефонные забавы.

— Будет весело, — пообещал Кирилл. Его карие глаза озорно блеснули. — Я дома так иногда делаю.

— А номера где мы возьмем? — спросил Саша, стащив со стола трубочку со сливками. В этих сливках у него была теперь половина лица.

— Наугад набирать можно, — оживился Петр. — Главное, чтобы цифры совпадали. Я помню домашний деда, — вдруг оживился он и захихикал. Позавчера отец с матерью оставили его у дедушки, и тот внука наказал. А тот запомнил и озлобился. Тот факт, что его наказали за проступок, Петю не волновал.

— А я знаю наш домашний телефон, — сказала Снежана. — Сестра дома. Над ней посмеяться можно! — видимо, у девочки были какие-то свои счеты к старшей сестренке.

Так радиотелефон оказался в детской комнате.

И началось веселье, жертвой которого пали несколько человек, в томчисле и дедушка Пети и Дениса.

Надо сказать, что на праздновании шестилетия внука Даниила Юрьевича не было. С подарком — настоящим детским мотоциклом, который дожидался будущего хозяина в родительской спальне, мужчина приезжал утром, а теперь вынужден был находиться дома, ожидая звонка какого-то важного заграничного партнера, жившего на другом континенте и часовой пояс, соответственно, имел иной. Поэтому когда зазвонил телефон, Даниил Юрьевич моментально снял трубку, не забыв прокашляться. Сидевший рядом переводчик фирмы, принадлежащей Смерчинскому-старшему в ту пору, схватил параллельный аппарат. Однако каково было удивление обоих мужчин, когда на бархатистое «Алло» Даниила Юрьевича до них донесся собачий лай. После кто-то противно завыл и все прекратилось.

— Это что? — в некоторой растерянности, которая была, в общем-то, ему чужда, спросил Смерчинский.

— Кто-то гавкал, — отозвался ошеломленный переводчик. — И, кажется, подвывал.

— Это я слышал, — поморщился мужчина. — Сие послание от господина Уайта или нелепая ошибка?

— Сомневаюсь, что господин Уайт решится на подобное. Может быть, помехи на линии?

Ответить Даниил Юрьевич не успел. Телефон вновь зазвонил, и он цепко схватил трубку.

— Я вас слушаю, — сказал он по-английски, тщательно выучив эту фразу заранее. С языками Смерчинский был знаком гораздо хуже, чем с теорией и практикой ведения бизнеса.

— Бу-бу-бу, — проорали ему в трубку, а на заднем фоне протяжно замычала корова.

— Что за глупости? — рассердился Даниил Юрьевич. Его уважали деловые партнеры, боялись конкуренты и принимали у себя высокие чины в разных инстанциях, а тут кто-то посмел развлекаться за его счет, кривляясь по телефону!

Мужчина рассердился и бросил трубку.

Третий раз шутники Смерчинского обсмеяли — причем басом. Даниилу Юрьевичу показалось, что ржал какой-то мужик, хотя на самом деле дети всего лишь включили мутильтик на моменте, где злодейски хохочет герой.

— Моему терпению пришел конец, — стукнул кулаком по столу Даниил Юрьевич. — И не смейте улыбаться, Леонид, — заметил он переводчику, которому стало очень смешно. Еще бы, над грозным шефом кто-то так прикалывается! — Я плачу вам деньги не для того, чтобы наблюдать, как вы работаете мышцами лица.

Леонид улыбаться перестал и обругал про себя работодателя старым деспотом.

Смерчинский же вышел из своего домашнего кабинета и направился ко второму аппарату, стоящему в гостиной. От тех, что находились в кабинете, он почти не отличался — за исключением того, что имел определитель номера. И каково же было изумление мужчины, когда он понял — звонили не абы откуда, а из дома его сына Олега. Даниил Юрьевич тотчас перезвонил Олегу. Однако звонок кто-то сбросил. И во второй раз, и в третий… Но отступать Смерчинский-старший не собирался. Заподозрив неладное, он набрал личный мобильный номер сына, кипя от возмущения и стуча пальцами по столику. Тот трубку взял далеко не сразу, а как только сказал «Алло», то услышал весьма раздраженное:

— Олег, я понимаю, что у тебя сегодня праздник.

— Что? — не понял тот претензий отца.

— У твоего сына День рождения, — продолжал тот, — но сколько раз я тебе говорил не пить? Ты в курсе, на кого становишься похожим? Что у вас там вообще происходит? — голос Даниила Юрьевича все повышался и повышался.

— Ты о чем? — не понял Олег. — Я и капли в рот не брал.

Даже небольшое количество алкоголя способно было сотворить с ним и с его братом странные вещи. Кто-то называл это абсолютной непереносимостью.

— Что ты говоришь, дорогой мой. А что за странные звонки мне тогда поступали? — вкрадчиво поинтересовался Даниил Юрьевич.

— Какие еще звонки? — вздохнул мужчина, которого отец, бывало, знатно напрягал.

Пока Смерчинские разбирались, что да к чему, до дедушки Пети и Дениса пытался дозвониться тот самый деловой партнер. Однако сделать этого так и не смог и сделка в результате не состоялась. Однако, забегая вперед, надо сказать, для Даниила Юрьевича это было совершенно счастливое стечение обстоятельств — вскоре он узнал, что у господина Уайта была липовая фирма, да и сам он был никаким не господином Уайтом, а эмигрировавшим соотечественником — известным мошенником по фамилии Белоуськин. Свяжись Смерчинский с ним — и потерял бы много денег.

В конце концов, все же выяснилось, что это баловались дети. И когда не знающий, что ли ему злиться, то ли смеяться Олег зашел в детскую, к нему тотчас подбежал сын, вздохнул тяжело, опустил с покаянием голову и сказал серьезно:

— Папа, это я придумал. Мы хотели развеселить дедушку. Не ругай нас, ладно?

— Олег, — шепнула ему Лера, следующая за своим будущим супругом по пятам, — действительно, не стоит. Они же не хотели…

«Хотели», — говорил прищуренный взгляд Петра и веселый — Кирилла.

— Я и не собирался, — отозвался Смерчинский, взяв сына на руки. — Я просто хотел сказать ребятам, чтобы они не баловались с телефоном, когда есть так много игр!

От возмущенных воплей отца ему до сих пор было смешно.

Далее День рождения Дениса протекал не так бурно, только вот Кирилл нет-нет да и кидал на именинника странные взгляды. Его еще никто и никогда ни в чем не прикрывал, и это казалось мальчику очень странным. Не то, чтобы он был ужасно благодарен Денису, но тот определенно ему нравился. И Кирилл даже исподтишка поставил подножку Пете, когда тот вытащил из подаренного им конструктора деталь. Двоюродный брат Дениса совсем ему не нравился — все время командовал. А вот с самим Денисом играть было весело — он все время придумывал что-то новое. Сейчас вот они строили под столом космический корабль.

Они не помнили, как познакомились, но этот момент остался в памяти обоих и стал началом их дружбы. Как оказалось, Кирилл и его родители недавно переехали в этот же дом и жили на одной площадке со Смерчинскими, и постепенно мальчики сблизились, несмотря на разницу в возрасте. К тому же Денис пошел в ту же школу, в которую ходил и Кирилл. И много лет они тесно общались в своем тесном кругу, в котором были и Саша, и Мика, и Снежана, и не пришедший на этот День рождения Игорь.

Только вот с близняшками Инной и Ольгой Кирилл уже не общался — когда они вернулись вместе с родителями, он уехал.