Страница 6 из 6
С тех пор я стал звездой телевидения, точнее 4-го его канала. Это мне нравилось, потому что много приходилось ездить по разным весям и континентам на разные конференции посвященные НЛО, межпланетным цивилизациям и снежному человеку. На одной телепередаче в Останкинском телецентре, посвященной нелокальности Вселенной, я встретил Лену. Она рассказывала телезрителям, как однажды в туристическом походе к лагерю ночью подкрались инопланетяне и, тихонечко утянув в ближайшие заросли спальный мешок, в котором она сладко спала, скрутили его вместе с ней и увезли на летающей тарелке в свою галактику и стали ее там всесторонне изучать. Особо, как она поняла, их интересовали детородные функции человека. Изучив их досконально, они создали ей партнера, с которым она родила 12 детей, еще несколько десятков родились из отобранных у нее яйцеклеток и искусственных сперматозоидов. Разглядывая свою соратницу по несчастью, я с удовлетворением понимал, что она не сошла с ума, но, как и я с Семенычем, ставшим моим Директором по… ну, в общем, по чему-то там денежному, зарабатывает себе на жизнь.
Вы не поверите, но за два дня до той передачи, я шел по своей улице и увидел женщину на втором этаже дома, располагавшегося рядом с моим. Она стояла за кружевной шторой и пристально смотрела на меня. В ее взгляде было что-то соединяющее не только зрительно, но и чувственно, и я подошел поближе, чтобы ее разглядеть. Женщина, - это была Мышка?! - явно испугавшись, тут же отвернулась и отошла от окна. Ночью, во сне, я вновь узнал ее: мое сознание увеличило картинку, запечатленную памятью, сделало ее резче, и я узрел снежного человека, женщину Мы, прижимавшую к груди детеныша. Моего?..
Дальше – больше, ведь чем больше знаешь, тем больше видишь. Теперь, выходя на обычную для себя полуденную двухчасовую прогулку, я встречаю трех-четырех человек, в которых чувствами моими угадываются снежные люди, родившиеся похожими на нас, то есть не покрытые шерстью и нашей комплекции. Они, как правило, похожи друг на друга, и не внешностью, а собранным внутренним содержанием. Они не гуляют, не идут в магазин или в детский сад, не пьют водки и пива, они как многоядерный процессор выполняют тяжелую работу, иногда даже видно, как они греются от этой работы, и что она успешно продвигается.
- Они везде, - всегда думаю я, рассматривая очередного снежного человека, - и они к чему-то идут, к чему-то ведут нас, чего-то особого добиваются! Чего они добиваются? Чего? Того, что не под силу человечеству, живущему ради модных кроссовок и новых машин?
Я попытался систематизировать этих людей, и скоро получилось, что одеваются они просто, но добротно, стоптанные их башмаки с любовью отремонтированы и ездят на машинах не модных, но еще способных на преодоление многих километров. Еще они никогда не бывают праздны, они куда-то направляются энергичным шагом, они едят в кафе, тщательно пережевывая пищу. Они на марше, они идут сплоченной колонной в противоположную нашей сторону. И они придут к себе.
А мы? Куда мы придем? Не знаю. Я даже не знаю, к чему мы придем с Леной, не знаю, хотя мы любим друг друга и живем под одной крышей, спим в одной кровати и воспитываем своего ребенка. Не знаю, потому что люди живут как дикие цветы, которые ничем не управляют. Они лишь привлекают к себе внимание. Чье внимание? Бога? Но зачем ему мы, пустые и одинаковые?