Страница 8 из 84
В Австрии не сегодня — завтра, вместе с прусской военщиной рухнет старый бюрократизм.
В Болгарии крестьянская республика. В Сербии революция охватила армию… Если же империалисты сговорятся, чтобы задушить международную революцию, еще с большей уверенностью можно сказать, что рабочие всех стран восстанут для последней справедливой войны за свое освобождение и никакая сила не задавит восстания мирового пролетариата.
Правы наши великие вожди революции и наше… правительство, бросившее открытый призыв рабочим Германии: „…берите в свои руки власть“. А мы, русские рабочие, уже победили свой капитал. Армия наша в боях доказывала, что она сильна. Мы совместно с Вами пойдем рука об руку против всех, кто попробует задавить Вас и задавить нас.
Русский восставший народ соберет все свои силы. Доблестная Рабоче-крестьянская Красная армия удесятерит свою мощь. Крестьянство соберет хлеб, чтобы мы могли продержаться до дня победы пролетариата и помочь рабочим других стран»[106].
Впоследствии, в 1922 г., Троцкий произнес речь «Путь Красной армии», в которой заявил о громадном значении для коммунистических партий всех стран вопросов, связанных с созданием вооруженной силы революции: «Кто хочет цели, тот должен хотеть средства. Средством к освобождению трудящихся является революционное насилие. С момента завоевания власти революционное насилие принимает форму организованной армии»[107].
К августу 1918 г. Троцкий уже сделал определенные выводы из практического руководства военным ведомством. 23 августа он, опираясь на единодушие ответственных работников военного ведомства — как военных специалистов, так и партийных работников — в признании необходимости назначения ответственного перед Совнаркомом Верховного главнокомандующего и объединения в его штабе органов оперативного руководства войсками (Оперативного отдела Наркомвоена и Штаба Высшего военного совета), ответил на запрос Ленина о важности «объединения командования… после первой же победы» и «сжатия всей военной верхушки». Ленин отреагировать не успел[108].
В том же русле еще 1 августа высказался Свердлов: для «окончательного установления железной диктатуры мы и создали регулярную армию»[109].
Нюансы программы установления военной диктатуры вынашивалась Троцким весной — летом 1918 г., чему немало способствовали: 1) Практическая деятельность Троцкого по рационализации аппарата военного управления; 2) Одобрение V Съездом «однопартийных» Советов основных положений Троцкого и победа идеи централизации управления войсками; 3) Расширение компетенции военного ведомства и увеличение его удельного веса в системе госаппарата; 4) Внешнеполитическая обстановка, подававшая надежды на реализацию масштабных планов по экспорту революции.
Летом 1918 г. положение большевиков было критическим: численность членов партии сократилась до 150 тысяч чел.; крестьянские мятежи сопутствовали военным неудачам. Число большевиков в местных советах летом уменьшилось по сравнению с мартом на 21,2 % (44,8 вместо 66). Большевистские лидеры пытались исправить положение. Они начинают активную борьбу с оппозицией, запрещая участвовать в работе Советов меньшевикам и правым эсерам (июнь), расправляясь со временными «попутчиками во власти» — левыми эсерами (июль). Троцкий вроде бы даже признался Мирбаху, что советская власть мертва, но еще не найден ее могильщик[110]. При этом усиливается влияние Свердлова с одновременным падением авторитета Ленина. По мнению А.Л. Литвина, «к лету 1918 г. в руках Свердлова была вся партийная и советская власть». Исследователь показал, что именно председателю Президиума ВЦИК было выгодно устранение Ленина[111], и предположил, что ранение Ленина было призвано отстранить его на какое-то время от власти и ставило перед ним «вопрос о почетном уходе из жизни смертью Марата»[112].
Сотрудники германского посольства писали, что в августе 1918 г. в Москве обнаружились «панические настроения». 1 августа в Берлин докладывали, что руководство Советской России переводит в швейцарские банки «значительные денежные средства», 14 августа — что просят заграничные паспорта: «воздух Москвы пропитан покушением как никогда»[113].
Наконец, Троцкому представилась возможность взять власть в свои руки и установить военную диктатуру в лице органа по управлению мировой революцией, аппарат которого сможет контролировать весь народно-хозяйственный механизм.
30 августа В.И. Ленин был тяжело ранен, повод к установлению военной диктатуры представился — поддержанный Свердловым[114], Троцкий свой шанс не упустил. 2 сентября он выступил на чрезвычайном заседании ВЦИК, в котором выразил надежду на выздоровление вождя[115]; констатировал незначительное улучшение дела в области командования вследствие «героической работы по военному упрочению всех рубежей Советской республики»[116]; призвал «в тех условиях, в каких сейчас стоим перед концентрированным бешенством мирового империализма… Советскую республику превратить в военный лагерь и все наши средства, все силы, все достояние страны, личное достояние граждан и каждого гражданина в отдельности… прямо поставить на защиту Советской республики». Для этого, по словам Троцкого, были необходимы: централизация снабжения армии[117]; героическая «мобилизация людей, солдат», «имущества», «духа, всех материальных и идейных сил страны…»; ликвидация «двойственности фронта — одного отходящего и другого создавшегося»; постановка «во главе всех вооруженных сил и средств страны» одного руководящего органа «в лице революционного совета» и одного главнокомандующего; подчинение всех центральных военных органов «этому революционному военному совету».
Троцкий отметил, что эти меры обеспечат «единство в распоряжении всеми вооруженными силами и средствами страны в их перебросках из одной части фронта на другую снабжением, снаряжением, которое должно быть обеспечено в самые короткие сроки», и призвал также продолжить агитационную и организационную работу, «которая свершается и свершалась здесь в тылу»[118].
По итогам заседания ВЦИК в ответ на попытку устранить Ленина был провозглашен массовый красный террор «против буржуазии и ее агентов»[119]. Советская Россия объявлялась «военным лагерем»; во главе всех фронтов и военных учреждений, как и предложил Троцкий, ставился Реввоенсовет Республики с одним Главнокомандующим, в распоряжение которого поступали «все сила и средства» РСФСР; закреплялось, что «все граждане, независимо от занятий и возраста, должны беспрекословно выполнять те обязанности по обороне страны, какие будут на них возложены Советской властью…» в лице РВСР[120]. Решение вопроса на заседании ВЦИК не было случайностью: РВС Республики создавался как высший чрезвычайный (т. е. внеконституционный) орган. Принятие решения о его создании во ВЦИКе означало легитимацию[121].
Фактически речь шла о сверхмощном органе, истинным предназначением которого являлось не руководство обороной Республики «в кольце фронтов», а выдвижение фронтов далеко за пределы Республики, — с перспективой руководить мировой революцией. По масштабу деятельности РВСР должен был занять в Советской России 1918 г. то же место, что займет в 1941 г. Государственный комитет обороны (ГКО). Троцкий и Свердлов фактически получили возможность править, прикрываясь чрезвычайным советом как ширмой.
106
РГВА. Ф. 33987. Oп. 1. Д. 18. Л. 154.
107
Троцкий Л.Д. КВР. Т. 2. С. 13.
108
См.: Краснов В.Г., Дайнес В.О. Неизвестный Троцкий. М., 2000. С. 74.
109
Свердлов Я.М. Избр. произведения. Т. 3. М., 1960. С. 262.
110
Фанни Каплан, или Кто стрелял в Ленина. Казань, 1995. С. 26.
111
Там же. С. 25.
112
Там же. С. 26.
113
Там же. С. 27.
114
Краснов В.Г., Дайнес В.О. Указ. соч. С. 74.
115
РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 18. Л. 104.
116
Там же. Л. 107.
117
Точный фрагмент речи: «Работу по снабжению нужно централизовать. Во главе этой работы уже сейчас поставлен такой энергичный и знающий товарищ — Л.Б. Красин. Ему должны быть даны самые широкие полномочия и все те материальные средства, которые нужны для того, чтобы наше военное снабжение поставить на должную высоту. Все должно быть предоставлено в распоряжение организаторов снабжения». Стоит отметить, что Чрезвычайная комиссия по снабжению Красной армии (Чрезкомснаб) Красина подчинялась председателю СНК. Судя по черновикам «Положения о Революционном военном совете Республики», Троцкий желал подчинить Чрезкомснаб себе.
Троцкий симпатизировал Красину еще со времен II съезда РСДРП: последний тогда был большевиком-примиренцем. Л.Д. Троцкий вспоминал: «это еще больше сблизило нас, ввиду тогдашней моей позиции». (Цит. по: Волкогонов Д.А. Указ. соч. Т. 1. С. 67.)
118
РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 18. Л. 108. Опубл. с изменениям и: Перед взятием Казани: Речь на заседании ВЦИК 2 сентября 1918 г.// Троцкий Л.Д. КВР. Т. 1. С. 320–324. Текст сверен со стенограммой.
Далее Троцкий затронул 3 вопроса, стоявшие в повестке дня с марта 1918 г.: партийно-политическая работа; привлечение в Красную армию военных специалистов; политический надзор за ними (комиссары).
119
Декреты Советской власти. Т. 3. М., 1964. С. 267.
120
Там же. С. 268.
121
Молодцыгин М.А. Красная армия. М., 1997. С. 143.