Очарование (ЛП)

Вдвоем они дошли до кромки леса и встали на рельсы. Позади обломков поезда припарковалась техника. Спасатели перемещали выживших в безопасное место. Но не эта деятельность привлекла внимание Скайлы, а женщина, неподвижно, как камень, стоявшая в хвосте поезда: рука согнута на поясе, глаза смотрят прямо на них. Именно ее Скайла вроде как защищала, чтобы иметь возможность поучаствовать в этом маленьком приключении. Именно ее так охранял Орфей.

— Ну, по крайней мере, она не сбежала, — сказал аргонавт, направляясь к Мэйлии.

— Да, — пробормотала Скайла, идя следом. — Мы прямо везунчики.

***

Город Грехов оправдывал свое название всеми возможными способами.

С балкона покоев Аталанты Грифон через каменную балюстраду смотрел на море разврата.

В центре площади фонтаны извергали кроваво-красную воду, в ушах аргонавта звенели похотливые стоны. Обнаженные тела занимали скамьи вокруг фонтана, подобно изголодавшимся по крови демонам. Некоторые лежали парами, но большинство предавались сексуальным утехам по трое-четверо на виду у всех желающих. Приглашая всех, кто хотел присоединиться.

Здесь, в Городе грехов, происходило все. Оргии, азартные игры, гулянки, недоступные в реальном мире. Здесь существовало все, что только можно вообразить. Титаны создали мир разгула слаще, чем Вегас. Удовольствие, потворство капризам, отсутствие любых ограничений — все это притягивало жителей и предотвращало их попытки уйти так же, как вечность назад цветки лотоса удерживали Одиссея и его команду, вставших на якорь у острова вблизи берегов Северной Африки. И единственное, чего требовали титаны в обмен на это полное удовольствия бегство от мук Тартара — полная и безоговорочная преданность. Крон верил, что однажды освободится из тюрьмы, в которую его заключили сыновья. Каждая душа, украденная им у Аида, превращалась в солдата, призванного служить в его армии, когда он наконец выйдет на свободу.

— Увидел что-то приятное, дулас?

При появлении Аталанты желудок Грифона сжался.

Арголеец не слышал, как она вошла в комнату, но ожидал этого. Богиня словно всегда знала, где он находится.

Ее горячее дыхание омыло его затылок, вызывая мурашки по спине. Она была чуть выше и в тысячу раз могущественнее. Как дулас, Грифон был обязан выполнять ее волю. С начала их пребывания в Городе греха и до сих пор эта воля состояла в сидении у ее ног, в беготне по ее поручениям по вонючим улицам, в уклонении от опасностей города Крона, дабы принести все, что она пожелает. А иногда, пусть Грифон это и ненавидел, ему приходилось обслуживать ее гостей и позволять им ругать и оскорблять его. Бывший воин не гордился своим положением. Исполнение чужих приказов унижало. Осознание, что его жизнь принадлежит другим, давило. Но это было лучше, чем муки Тартара. В миллион раз лучше.

Какой-то потаенный инстинкт призывал бороться, но Грифон его игнорировал. Хотя, когда Аталанта провела ладонью по обнаженной спине аргонавта и склонилась ниже к уху, он занервничал.

— Мне нравится на тебя смотреть, дулас. Ты превосходный экземпляр.

Беспокойство многократно усилилось. И худшая из пыток, еще не воплощенная, но, похоже, ожидавшая за следующим поворотом, наполнила его мысли.

Это не ты.

Он тяжело сглотнул, стараясь не отпрянуть от ее прикосновения.

Нельзя взбесить Аталанту каким-то поступком. Но глядя на черные горы и туманное красное небо вдалеке, Грифон не вполне понимал себя.

Он был уверен, что некогда, до мук Тартара, он был кем-то. И частью чего-то. Правда, он не знал, чего именно. И кто может по нему скучать в эту минуту. Но был уверен в одном: когда-то он был другим.

— Что такое? — спросила Аталанта, становясь перед ним. Грифон не заметил, когда она перестала поглаживать его спину, но сейчас ее ладони обхватили его лицо, приближая к своему.

Она была красива. Даже он не мог этого отрицать. Фарфоровая кожа, большие ониксовые глаза, черные волосы, шелковистые, как самая нежная ткань. И тело лучше, чем у любой сирены. Но при этом дьявольская душа. И глаза пустые, как его собственные. И пусть он навечно обречен быть ее дуласом, он никогда об этом не забывал. Ни на мгновение.

— Ничего, — выдавил Грифон.

Аталанта провела пальцем по его щеке, стерла неизвестно когда пролившуюся из глаз слезу. Он даже не знал, что может плакать.

— Мой дулас несчастлив?

Он представил альтернативу унижению. Нельзя вернуться к пыткам Тартара. Вечность с Аталантой — неважно, что та заставляет его делать — в миллион раз лучше того, через что он прошел под властью Аида.

— Нет, — ответил Грифон. — Я таков, каким вы хотите меня видеть.

— Умница. — Она провела рукой по щеке аргонавта и обогнула его. — Думаю, у меня есть то, что сделает тебя очень счастливым. Через час мы встречаемся с Кроном.

Аталанта вернулась в кричащую спальню, целиком выложенную золотом, и исчезла за ширмой. Кроваво-красный наряд приземлился на кресло сбоку от нее. Богиня протянула руку.

— Принеси мое платье.

Грифон прошел к дальней стене, снял с крюка изумрудно-зеленый туалет, вытащил вешалку и протянул хозяйке. Бриз из открытых арочных окон мягко всколыхнул тонкие белые занавески.

— Чего мы хотим от Крона?

Зашуршала ткань. Выйдя из-за ширмы, Аталанта повернулась спиной и приподняла длинные черные волосы.

— Застегни.

Грифон поймал язычок молнии и медленно потянул вверх, пока две половинки платья не сошлись четко под лопатками.

— Очень многого, — сказала Аталанта.

Изумрудно-зеленое платье оказалось таким длинным, что стелилось по полу даже после того, как богиня его надела.

Она не стала развивать мысль, а Грифон научился не задавать вопросов.

Повернувшись к нему лицом, Аталанта шагнула ближе и провела указательным пальцем по его губам.

Он заволновался, боясь следующих унижений, которым она решит его подвергнуть.

— А сейчас тебе лучше подготовиться. — Аталанта сверкнула порочной улыбкой. — Я хочу, чтобы ты оделся соответственно. Эта встреча довольно важна для нашего будущего. Возьми кожаный наряд, который я тебе принесла.

Она провела ладонью по его обнаженной груди, по спине, затем ниже и похлопала Грифона по ягодицам сквозь свободные хлопковые штаны — единственную его одежду.

— Не разочаруй меня, раб.

Без дальнейших речей Аталанта исчезла в арочном дверном проеме, стуча каблучками по мраморной лестнице.

С чувством тошноты Грифон молча повернулся обратно к порочным видам Города греха.

Борись. Беги. Спасайся.

Он хотел бы, но куда идти? Нравится ему это или нет, Грифон застрял здесь. С Аталантой. Его единственная надежда заключалась в том, что богиню удовлетворят причиняемые ему оскорбления и унижения. Если же нет…

Желчь поднялась в его груди. Не хотелось думать, что случится в противном случае. Потому что, независимо от планов Аталанты, ему бежать некуда.

Глава 12

Город Калиспел, что в Монтане, находился ближе всех к месту аварии.

Спасатели погрузили выживших в вертолеты и увезли. Все это заняло несколько часов, но к утру Орфей оказался в незнакомом городе с двумя женщинами, метавшими в него сердитые взгляды.

C Мэйлией понятно. Она от души его ненавидела. Ей не нравилось таскаться с ними повсюду, и хотя аргонавт со Скайлой смогли убить гончих, Мэйлия, похоже, не верила, что Орфей способен ее защитить. А постоянное недоверие в отношении пункта назначения, истрепало нервы Орфея до предела.

Но была еще и сирена. Аргонавт взглянул из окна конторы по аренде машин на участок позади здания, где ждали Скайла и Мэйлия. Сирена была горяча, как огонь, когда он поцеловал ее, вытащив из-под завалов. А после того, как они вдвоем убили адских гончих, застыла, словно лед.

Он не мог уследить за переменами ее настроения. И не представлял, какого хрена натворил в этот раз, чтобы ее обидеть. Он знал лишь, что по-прежнему хочет ее. Здравый смысл советовал избавиться от Скайлы, но что-то подсказывало, что он с ней еще не закончил.