Страница 47 из 50
Пока психиатрия не установила точные причины психических расстройств, не умеет от них избавлять, а также никогда не знает наперед, как именно на пациента будет воздействовать то или иное лекарство или «лечение». Часто ссылаются на изменение химии мозга, как причину психических расстройств. Но до сих пор нет методов точного определения этой самой химии (!!!) у живого человека.
По этой причине лечить психические расстройства химическими препаратами — чисто безумие. Но в конце 50-х, когда «невинные» барбитураты были решительно вытеснены «агрессивными» транквилизаторами, и тысячи тысяч психически больных покинули лечебницы — с больной по-прежнему душой, но зато полными карманами дорогих транквилизаторов, улицы больших городов стремительно стали заполняться бродягами и бездомными, т. к. этот контингент становился лёгкой добычей жуликов и аферистов.
Однако психологи и психиатры щедры на предложения, только чаще всего они же и ускоряют уход талантливого человека в мир иной — ведь психотропные препараты формируют с неизбежностью наркозависимость. Так в мире искусства проводится вероломная «зачистка».
*** Сегодня в мире 17 миллионам детей назначены для постоянного применения психотропные препараты, включая антидепрессанты, которые (на минуточку!!!) вызывают у большинства пациентов приступы буйства и желание покончить с собой или убить кого-то. Психиатры всегда обманывали и предавали людей искусства — похоже, им это в кайф. Психиатры и психологи идут рука об руку с политикой и пропагандой. Каждый крупный политик или заметный общественный деятель непременно должен общаться с психологом, гражданам США уже навязали в обязательном порядке иметь всегда под рукой трёх главных людей — бухгалтера (уводит от налогов), юриста (уводит от тюрьмы) и психолога (который держит пациента на коротком поводке).
На Голливудских бульварах и светских раутах только об этом и говорили.
Все актёры теперь регулярно направляются на психоанализ, что, как правило, заканчивается назначением мощных психотропных препаратов, а это, в свою очередь, формировало наркозависимость и постепенно разрушало карьеру и жизнь актёра. Нацистские психиатры написали немало сценариев, позднее ставших известными как «фильмы-убийцы», и использовали киноиндустрию Германии для расовой пропаганды.
Этому действию предшествовал показ большого количества пропагандистских фильмов-убийц, сценарии которых были написаны психиатрами. В них показывалась извращённая теория Дарвина: право на жизнь имеют только сильные, здоровые и успешные.
Чем опасен психоанализ?
Казалось бы — что плохого, покопался актёр в себе, нашёл схожий эпизод, а потом воплотил вновь пережитое чувство на экране. Метод Станиславского, на самом деле, был заимствован у Рибо, автора методики аффективной памяти (памяти чувств). А ведь это не так безобидно! Если ещё и психоанализ добавить.
Мерилин Монро это просто убило — после общения с психиатрами она стала совсем другим человеком, работоспособность упала. Появилась постоянная депрессия и прочие прелести бездонного «погружения в себя».
Рибо отвергал философию, активно комбинировал психологию и биологию, пропагандировал психологию без души, эгоистичную жизнь, здесь и сейчас, по чисто прагматическим мотивам.
За психиатрами прочно укрепилась дурная слава: яркому таланту, гению они охотно ставят ложный диагноз — «психические расстройство», гениальность вообще предлагают считать формой безумия!!
Актёрское дарование предлагают рассматривать как… невроз.
С начала своего возникновения психиатры клеймят творческий ум как в чистом виде психическое заболевание, а неудержимый талант и страсть к работе в профессии — как маниакальную фазу сумасшествия.
Видение ситуации и проницательность ими заклеймено как «галлюцинация». Психологи называют расстройствами всё, что им не нравится, что отличается от схемы, принятого стандарта.
Хэма, автора бессмертного «Старика и моря», именно психиатры довели до самоубийства, ложью заманив в психиатрическую клинику и проведя там более 20 сеансов электрошока над его мозгом.
Через несколько дней после выписки из клиники Эрнест Хэмингуэй покончил с собой.
Эта методика хорошо описана в романе «Полёт над гнездом кукушки», где психиатры ложно утверждают, что 20 сеансов шокотерапии полностью стирают память и позволяют начать жить чистого листа. Причём количество летальных исходов после таких процедур — страшная профессиональная тайна. И даже если пациент не умрёт, продолжительность его жизни всё равно сильно сократится.
И никто не отвечает за сотни и тысячи уничтоженных талантов,
которые после этой процедуры уже не смогли вернуться в профессию.
* * *
Жизнь не есть некий недвижимый шест, вокруг которого «кипит» смерть, не жизнь.
Жизнь — это и запрограммированное колебание, отклонения вокруг этого недвижимого остова.
Жизнь — это движение и колебания, которые не могут разрушить саму здоровую основу. Когда же колебания жизни стают резкими и большими, постепенно разрушается и сам остов. Психика способна отклоняться быстрее и чаще, чем тело. Как волны морские дыбятся под влиянием ветра и Луны из водной толщи, так и психика на теле индивида и на теле нации. Поэтому представленные в статье суждения о причинах видимых (не глубже пещерного времени) в развитии шизофрении — желание убежать от жизни или страх выйти в неё — а также пути преодоления шизофрении предков — воля к жизни в обществе и на открытых пространствах — говорят о возможности обратимого движения: пещеры — степь — пещеры — степь (соответственно шизофрения — человеческий разум — человек шизофренический). Другое дело, что в условиях современной цивилизации мы чаще видим уход в болезнь без права возврата в общество. Вместе с тем, примеры древней жизни в наши дни (монах — келья — выход в мир и обратно) говорят о соответствующем движении изменённой или здоровой психики. Говоря проще, шизофрения — это общественная норма сегодня. Шизофрения общества и его членов не есть плоды генетической метаморфозы, а искусственный (принудительный) возврат (искусственный отбор) современной цивилизации на десятки, сотни тысяч лет назад, туда, откуда и вышел предок человека разумного.
В ближайшем будущем шизофрении станет ещё больше. Хотя официальные психиатры и настаивают на цифре в 1 %. Ещё бы, для этого и существует государственная статистика и спускаемые сверху диагностические критерии, которые колеблются вместе с курсом правящей партии, ведомым только избранным. Даже когда всё население станет запойными пьяницами, государственные стратеги всё равно будут усматривать только один процент шизофрении. Поэтому тщательно — в нужную сторону, согласно курсу — и проводится дифференциальная диагностика между «алкоголизмом» и «шизофренией». Если процент низкий, то государственные мужи и бабы спят спокойно.
А вот в акушерских коридорах, где статистики усмотрели такой низкий процент преждевременных родов, что он оказался меньше, чем в передовых странах Европы, — случился прецедент. Состоявшийся три года назад в Сочи конгресс настоял на официальном увеличении реального процента преждевременных родов. Государственная ложь отверзает и немые уста.
Низкий процент негативных показателей медицинских стараний или сложностей общественной жизни обеспечивает спокойную жизнь министрам и позволяет оставаться свидетелями народного бедствия.
Процент больных шизофренией будет расти. А в условиях последствий возможной ядерной войны — тем более. Хорошей иллюстрацией служит фильм А. Тарковского «Сталкер», где несколько шизофреников, охваченные сверхценной идеей, бродят по подземельям, зонам отчуждения, свободным от естественных форм жизни. Существование в гетто и резервациях едва ли уменьшает процент психически больных и шизофреников. Но и там есть ответственные за статистику шаманы, которые следят, чтобы всё было «в норме».