Страница 3 из 82
Охотники Тиннарка работали во все времена года, преодолевали препятствия, чтобы
заполнить кладовые. Они были самыми сильными, быстрыми и отлично стреляли.
Старейшины считали их избранными Судьбой, найденными испытанием и получившими
ответственность поддерживать жизнь в Тиннарке. Потому к ним относились как к
королям.
Но старейшины никого не назначали охотником, для этого нужно было пройти
Испытание пяти стрел.
- Что ты решил? – спросил Брокк.
Каэл знал, что все от него ждут, он знал, что стоит сказать. Но, когда он открыл рот,
ответ получился совсем другим.
- Я хочу пройти Испытание.
В зале раздались вскрики, Каэлу показалось, что он слышит стоны Амоса.
Брокк недоверчиво фыркнул, но сдержал серьезное выражение лица.
- Хорошо. Правила Испытания просты: у тебя есть пять стрел и пять лет, чтобы убить
оленя. Принесешь тело в Тиннарк и получишь свое место среди охотников. Провалишься,
и старейшины выберут тебе… более подходящую работу. Пусть твою судьбу направляет
удача.
Годы прошли быстро, и удача Каэлу требовалась больше всего. Уже почти наступила
его семнадцатая зима, так что ему пора было завершать испытание. Потому в этот раз он
был очень осторожен, потому он ходил по следам в лесу.
Он сидел высоко на огромном дубе, перед ним простиралась широкая роща. Желуди
усеивали неровную землю под ним, тени были длинными от тусклого света утреннего
солнца, они покрывали землю пятнами. Осень наступала быстро, листья уже начинали
сохнуть на ветках.
Тощий Каэл не во всем был хорош, но прятаться умел. Он узнал, что его тонкие руки
почти не отличаются толщиной от веток.
Он повесил рюкзак в гуще рощи. Там было оживленно: зайцы, белки и даже
сбежавшие гуси играли там. Он не очень хорошо стрелял из лука, но так сильно хотел
научиться, что Роланд, старший охотник Тиннарка, сжалился над ним.
Он был старым другом Амоса, многие считали его странным. И все же он увидел
что-то, что другие в Каэле не замечали: потенциал. Это Роланд научил его делать ловушки.
У Каэла были умелые руки, и Роланд сказал, что он весьма изобретателен. Он за
неделю овладел простыми силками, через пару недель понял сложные. И Роланд был рад,
что взял его в ученики, он учил ему всему, что знал о лесе.
Хотя стальное небо пыталось скрыть это, Каэл знал, что солнце восходит. Вскоре
тушки в его рюкзаке начнут пахнуть, предупреждая всех вокруг о его намерениях. Он
понимал, что у него осталось всего пару минут, и он был рад этому. Он бы сошел с ума,
если бы сидел тут еще дольше.
Роланд часто ругал его за нетерпение.
- Добыча не прыгнет тебе на колени, парень, - сказал бы он, вскинув руки. – И не
будет вежливо ждать, пока ты всадишь в нее стрелу. Лес не будет давать тебе играть, ты
должен сам его покорять.
Каэл это знал. В глубине он знал, что так охотиться было правильно. Но этот способ
был очень скучным.
Прошло пару минут, ничего интересного не случилось, и он посмотрел на «Атлас».
Он перевернул страницу и провел рукой по карте Королевства. Он обвел кончиком пальца
смертельные пики гор. На половине пути к самой высокой горе был Тиннарк. Обычно его
не отмечали на карте, но Роланд оставил точечку там, где была, по его мнению, деревня.
В центре Беспощадных гор была чаша зеленой земли. Место было обозначено просто
Поляной, и Каэл завидовал тем, кто жил там. Зеленый редко был в Тиннарке, если земля
не была в снегу, она была в трещинах и коричневой.
Движение привлекло его внимание к роще. Он посмотрел поверх книги, не ожидая
ничего особого. А потом застыл.
Из-за деревьев вышел молодой олень. Он стоял на расстоянии броска камнем, ел
желуди, выгнув шею и почти касаясь носом земли. Весна хорошо отразилась на нем, его
ребра почти полностью скрывали мясистые бока.
Хоть сердце Каэла колотилось от восторга, он знал, что найти оленя – половина дела.
Может, где-нибудь в Королевстве олени и были медленными и глупыми, но в горах они
были хитрыми, как люди. Роланд клялся, что они – потомки оборотней, племен Великого
леса, которые могли принимать облик зверей. Он считал, что горы просто прокляли их,
заставив всегда жить в животном облике.
Каэл не был уверен, что верит этому, но не мог спорить с фактом, что оленя было
очень сложно поймать. Он как-то спугнул оленя, просто чихнув. И хотя этот олень был в
паре ярдов, Каэл быстро вытащил стрелу из колчана.
Это был его последний выстрел. Четыре стрелы уже отлетели от камней, остались в
воде. Он не мог охотиться, как остальные, на уверенных ногах и с огромной скоростью.
Он мог бежать долго, не задыхаясь, но не мог преследовать оленя и при этом стрелять.
Так что он начал приманивать зверей и нападать, когда у него было преимущество.
Ловушка была сложной: он выбрал эту рощу из-за желудей, а это дерево – из-за густых
веток, эту ветку – за угол выстрела. Ему оставалось только выпустить стрелу, а
притяжение довершит дело.
Он никак не мог испортить шанс. Олень был его.
Он натянул тетиву и склонился, щурясь, чтобы видеть среди листвы. Олень
подставил ему бок, мишень была большой. Он приготовился стрелять, его сердце
колотилось о ребра.
В восхищении он забыл об «Атласе». Он натянул тетиву до подбородка, а книга
соскользнула с его колена. Она застучала по ветвям, задевая каждую по пути. Когда она
рухнула в прутья и листья на земле, Каэл посмотрел на оленя.
Конечно, зверь услышал.
Он смотрел на дерево, забыв о еде. Его белые заостренные уши насторожились, его
влажные ноздри раздувались. Он отвернулся, и Каэл знал, что развернется все тело. Он
растворится в лесу, забрав с собой всю надежду.
Он искал неделям и не видел оленя, а если это был последний? Если он не выстрелит
сейчас, шанса может больше не быть. Вот так.
Он выстрелил вслепую. Он пытался проследить за полетевшей стрелой за оленем, но
листья закрыли ему обзор.
А потом он понял, что падает.
Он следовал за «Атласом», бился о беспощадные ветки, беспомощно летел к земле,
притягивающей его. Когда листья закончились, он рухнул на землю. И мир почернел.
* * *
Когда он моргнул первый раз, все было размыто. Через несколько мгновений он смог
отличить куст от дерева. Медленно вернулись чувства его конечностям. Он даже пожалел.
Его локти и колени жалило. Он чувствовал синяки на спине. Его голова гудела. Его
словно растерзал злой горный лев.
Над ним висели обломки ветвей. Если бы он слышал их, то они точно ругались бы.
Он нащупал рядом с собой «Атлас». Удивительно, но он остался целым. Немного помялся,
но читать можно было. Когда Каэл попытался перекатиться на бок, что-то впилось в его
спину. Он потянулся и вытащил это из-под себя.
От боли в черепе было сложно сосредоточиться на том, что он держал. Три силуэта
плясали, пересекаясь, пока его глаза не смогли объединить их.
О, нет.
Он поднес ближе к лицу и открыл рот, поняв, что ему не показалось. Он забыл об
олене, о стреле, забыл о том, как ему было больно, ведь это не имело значения.
В руках у него был лук. Только это уже не был лук, это были два куска сломанного
дерева, удерживаемые тетивой.
Удача ему уже не помогла бы.
Глава 2:
Неудачный поворот судьбы
Это было хуже, чем быть изгоем, хуже, чем слушать насмешки из-за худых рук и
цвета волос, хуже, чем провалить Испытание. Никто в истории Тиннарка не ломал свой
лук. Это было неслыханно и немыслимо. Сама Судьба не могла придумать случая ужаснее.
Но это случилось.
Он не был ремесленником, но видел, что его не починить. Оружие было разломано,
щепки усеивали землю вокруг него. В этот миг он не думал, каким уязвимым был, сидя