Страница 49 из 60
Заулыбался и лейтенант — действительно, ведь представлялся же. Взаимный смех растопил возникший было ледок, они оба расслабились и дальше рассказ Наташи пошел веселее.
Девушка встала, прошлась по кабинету, остановилась перед большой картой Москвы висевшей на стене, присмотрелась. Обернулась к Павлу и одарила его ласковой и ободряющей улыбкой. Отчего молодой человек стал таять. Но не успел, растаять не дала Наташа, возвратившая его на грешную землю вопросом:
— Это ведь Москва, верно?
— Д-да. — подтвердил Павел.
Она склонилась и стала пристально рассматривать карту, бормоча себе в нос:
— Так, это, значит, Кремль. Тверская. А Бульвар теперь Тверской бульвар. Малая Бронная. Хм. В общем, Москва не сильно изменилась за сто лет, только больше стала.
Павел не торопил девушку, боялся спугнуть и разрушить установившийся контакт. Тем более, что когда девушка стояла, повернувшись к карте лицом и слегка наклонившись, сзади открывался такой вид! Однако прочь скабрёзные мысли, дело прежде всего, дело, тем более, что представившаяся Наташей девушка попросила о помощи.
— Паша! — Таша обернулась. — Подойди сюда.
Павел Конюшкин послушно подошел к карте и склонился рядом с девушкой. Стояли они так близко, что было слышно дыхание, а кокетливый завиток Наташиной пряди ласково щекотал Пашино ухо.
— Вот! — она провела пальцем по карте. — Улица Малая Бронная, вот Патриаршие пруды, а на углу, у Патриарших, как раз напротив, дом номер тридцать шесть. Оттуда меня привезли, так?
— Так! — только и сказал Павел.
— Я здесь жила. — тихо сказала Наташа. — Только, когда я здесь жила, улица называлась Воскресенской, а тридцать шестого дома не было.
Она слегка повернула и склонила голову так, что прядь её волос стала щекотать его щёку, что было ещё приятнее.
— Как не было?
— А вот так, не было и всё тут!
— А что было?
— Особняки, дома с колоннами, задними двориками, садами, уютно было. И было это в четырнадцатом году, в Т Ы С Я Ч А Д Е В Я Т И С О Т Ч Е Т Ы Р Н А Д Ц А Т О М году, откуда я провалилась сюда, в ваше время.
Короткая пауза, возникшая после этого заявления Наташи, казалась, длилась вечно, почти бесконечно, хотя в реальности времени на осмысление сказанного понадобилось всего несколько секунд. Всё это время девушка ждала реакции Павла, вопросительно глядя на него.
— Да-а ла-адно! — с неистребимым московским говорком протянул он.
Настроение у лейтенанта юстиции в тот момент было хуже некуда. Надо же! Позволить провести себя как мальчишку! Он уже в мыслях торжествовал, что сумел обставить такого матёрого волчище, как Денисов. Он думал, что девушка с ним пошла на контакт, а оказалась — просто обвела вокруг пальца. Историями про попаданцев были завалены все книжные полки, и Павел, что греха таить, почитывал эти опусы. Его привлекали лихо закрученные сюжеты, исторический антураж, понятные герои-современники, волей случая оказавшимися суперменами где-нибудь в «прекрасное далёко». Ведь приятно помечтать и вообразить себя героем, вершащим судьбы мира. «Как это подло. — думал он, залезть в его голову, узнать о его страсти к подобным историям, подсмотреть его мечты, воспользоваться этим. Стоп! А как назвавшаяся Наташей, узнала о его увлечении? Они знакомы-то всего пару часов! Что за непонятную игру затеяла с ним эта девушка?»
— Не веришь, — грустно сказала девушка, — Жаль! Если даже ты не поверил, то и никто не поверит.
Слова Наташи извлекли Павла из глубин своего «Я», где он в тот момент пребывал, копаясь в своём подсознании.
— Вообще-то, поверить в такое трудно.
— Вообще-то да! — покорно согласилась девушка.
И оба вдруг рассмеялись: открыто, искренне. Смех растопил лёд недоверия и сблизил их, как заговорщиков, обладающих страшной, сакральной тайной.
— Давай, Паша, я тебе всё расскажу, а ты уж сам решай, верить или нет, подойдёт?
— Пойдёт!
Наташа начала рассказ. Рассказала про последние дни в Москве, про сватовство, убийство Тихоныча и ранение старикана-женишка. Промолчала только про Меч Тамерлана. Проведала, как забаррикадировалась в кабинете, как подошла к старому зеркалу и плакала, глядя в своё отражение и жалея себя. Как внезапно через зеркало перенеслась в это время и оказалась в квартире. Немного поколебавшись, рассказала о Николке: «И так столько всего нагородила, пусть хоть здесь правду знает, нечего морочить парню голову». Закончив, перевела дух, легче стало.
Во время рассказа Павел мерял шагами кабинет, а сейчас сел, стал раздумывать. Рассказанное было и правдоподобно и невероятно одновременно. С другой стороны рассказ Наталочки, так в мыслях он называл девушку, был внутренне непротиворечив, и Павел с трудом мог представить, как это сочинить и рассказать «с чистого листа». Однако, можно было проверить.
— Как же тебя хотели замуж отдать, ведь ты ещё маленькая.
— Как маленькая? Шестнадцать лет! — обиделась, аж губки надула. — Самый раз. А у вас что, не так?
— С восемнадцати. — буркнул Павел, а у самого руки привычно забегали по клаве ноута.
Конечно, историю права он в универе изучал, более того, по этой дисциплине у Конюшкина была заслуженная, как он считал, «пятёрка», но брачный возраст Российской империи накануне революции он, хоть убей, не помнил. Поэтому и решил воспользоваться тысячекратно руганной, но всемогущей «Википедией». Соответствующая статься открылась сразу. Да, действительно, по имперским законам Наталочка была вполне дееспособным гражданином, хотя в современной России за связь с ней взрослому дяде светил немалый срок.
— Здорово! — прозвучало у лейтенанта над самым ухом. — И что, при помощи этой машины обо всём можно прочитать?
Это Наталочка незамеченной пробралась за его спину и наблюдала за его манипуляциями с клавой. К восторгу Павла девушка мягко положила ладонь на плечо и склонилась за его спиной так, что ухо ощущало её горячее дыхание. Он уже ни в чём не был уверен.
— Сначала я думала, что это просто такая современная пишущая машинка. — продолжила «зажигать» Наташа. — А теперь вижу, что это и блокнот, и справочник, и энциклопедия.
— Больше, гораздо больше. — поддержал игру Павел, если только это была игра. — Это электронное устройство называется компьютером. Перед тобой — переносная версия, называемая ноутбук.
— Блокнот? — переспросила Наталка.
— Какой блокнот?
— Ну, в переводе с английского «note book», означает «книга для записей», или «записная книжка», а, значит — «блокнот».
— Вроде того, — усмехнулся Павел, — Только функций гораздо больше. А вообще компьютеры изначально конструировались как электронно-вычислительные машины, которые с помощью программирования могут выполнять огромное количество вычислительных операций. А потом появился интернет.
— А вот это слово я не могу расшифровать. — призналась девушка.
— И не надо. Просто все компьютеры объединены в одну глобальную сеть, её так и называют — «глобальная паутина». Вся информация и находится в этой сети, то есть в интернете, а наше дело — просто суметь её найти и выудить. Но интернет это не только информация, это ещё и средство мгновенной связи и коммуникации.
— Что-то вроде эфира?
— Ну, да, в общем-то. — следователь Конюшкин по своему складу был типичным гуманитарием, «ботаником» как сейчас модно говорить, поэтому в технических вопросах «плавал» конкретно и затруднялся доступно объяснить девушке принцип работы компьютера.
— Фантастика! Никогда не думала, что наяву окажусь в будущем. Павлуша, а можно я попробую?
Немного поколебавшись, Павел встал и уступил девушке место, его добило так мило сказанное — «Павлуша»! Теперь он расположился у неё за спиной — руководить и подсказывать.
— Положи правую руку на мышку и води ею, не отрывая от поверхности.
Наташа немного замешкалась, потом засмеялась:
— Действительно — мышка.
— Вот так, смотри на монитор — видишь — при помощи мыши ты управляешь курсором.
— Монитор — это экран?