Страница 14 из 20
Через два дня, точно в оговоренное время ему позвонил генерал:
– Ну что решил?
– Это не телефонный разговор? Собеседник хмыкнул:
– Вроде бы не по чину, хотя ты же как ни как, а мой Учитель.
– Это не всегда, так у нас было принято ранее.
– Ладно, жди через пару часов, приеду.
В указанное время в дверь позвонили, открыв её, Фёдор Иванович снова увидел туже знакомую картину генерал с водителем, держащим в руке такую же, как и ранее, сумку. Войдя, генерал поздоровался, прошёл вместе со своим спутником на кухню. Там водитель быстренько разгрузил сумку на стол и ушёл. Соорудив бутерброды, добавив к застолью огурчики с помидорчиками, капустку и сковородку с жареной картошкой, аппетитно пахнущей. Хозяин уселся за стол напротив генерала. Тот снова, посмотрев на него, ухватился за бутылку коньяка, плеснул в бокалы, коротко произнёс:
– За встречу! Чтобы она на этот раз была удачной и больше напоминала встречу ученика с Учителем, и «опрокинул» бокал. Фёдор Иванович только пригубил. Посмотрев на него, гость спросил:
– А что? Новые хозяева отучили пролетариат пить?
– Наоборот, изо всех сил стараются, им же не люди нужны, а тупая масса, да и то, чем меньше, тем лучше. Ну а замену им найти легко, сколько всяких азиатов, африканцев готовы за похлёбку и горстку денег работать. Правда, работники из них ещё те. Ну да, у нынешних, хорошей работы днём с огнём не очень-то и найдёшь. Сверкнув глазами, но сдержавшись, генерал снова налил, произнёс тост:
– За благополучное решение наших проблем. Заел, подумал и решительно начал:
– Давай перейдём к делу, раз ты компаньоном по мужской встрече не желаешь быть. Ты моё предложение получил? Чего решаешь? Возьмешься?
Фёдор Иванович твёрдо ответил:
– Возьмусь по выполнении моих условий. Гость «вскинулся»:
– Каких ещё условий? Разве моих предложений тебе мало?
– В принципе не так уж и много, но даже и не в этом дело, вопрос в порядке действий. Сначала деньги, а потом работа, не тебе меня учить, какое ныне время, какие взаимоотношения между людьми стали. Ты же сам хорошо понимаешь, куда посылаешь и к кому. Голову сложить раз плюнуть, а что потом? Жена должна требовать? Не смеши! Вот когда они будут выполнены, и я всё устрою, тогда и приступим к операции, вернее её разработке.
– А чего приступать? Она уже разработана, тебе только её выполнить, всё продумано!
Хозяин усмехнулся:
– Ну каких разработчиков набрали знаю не понаслышке, да ты уж прости меня, я и близко к сему произведению не подойду. Скажу откровенно:
– Ей грош цена в базарный день и ещё уж больно сильно течёт контора, слишком много у Вас там развелось любителей поторговать секретами.
Генерал мрачно задумался, но вдруг хлопнул широкой ладонью по столу:
– Ладно, чего это я торговаться начал со своим Учителем. Похоже, ты прав, имея дело с таким боссом, лучше всё получить сразу, до начала дела. Завтра поедешь с моим замом смотреть новую квартирку и коттеджик, тогда же и получишь счёт. Жена твоя может уже завтра идти на работу, сначала позвонив по этому телефону, он передал карту.
– Ей объяснят куда идти и во сколько. Ну, надеюсь, это всё?
– Коррекция, Григорий. Квартирку и коттеджик смотреть поедет жена, а вот счёт мы оформим вместе, вернее, получу его лично из Ваших генеральских рук. Это раз. Далее, сумма в пятьдесят штук баксов меня не устраивает, её нужно увеличить минимум в три раза, а лучше в четыре. Сейчас расценки на эти дела таковы. Это два. Далее, какую сумму Ваш босс рассчитывает выложить на расходы по этому делу там, в бандитском логове? И последнее слишком дёшево он оценил мою голову, сам же говоришь: Учитель и не плохой.
– Полагаю, тоже раза бы в три поднять её как минимум. Генерал остолбенел, угрожающе поднялся:
– Да ты, что? Торговаться вздумал. Да он же тебя в порошок сотрёт! Хозяин спокойно ответил:
– А ты его вразумишь, что его баранья башка, умеющая только, заметь, всего-навсего строить воровские комбинации, стоит значительно дороже. С собою в могилу он ничего не сможет потащить.
Генерал бешено посверкал глазами, вновь налил, выпил, сел и задумался, но ненадолго. Снова налил, выпил, покачал головой, а потом усмехнулся:
– А что? Похоже ты прав! Его голова стоит в тысячу, может быть, в миллион раз дороже, если считать, сколько она сумела вытрясти из государственных закромов в свой карман. Пусть платит. Я так понимаю, это твоё твёрдое решение?
– Да, без этого будем считать наша сделка, так, кажется, теперь такие вопросы называют, не состоится, пусть ищет другого.
– Ну, лады, только ты пойми, я такие вопросы не решаю. Объясню, как ты назвал баранья башка? Так вот ей и объясню твоё решение, а он пусть думает сам, в конце-то концов, это его голова, чего тут выжимать копейки, которые для него это тьфу. Нет, вру, для него это главное, после его жизни и здоровья… Далее чтобы уж подвести последнюю черту. На расходы в той стране тебе даётся пластиковая банковская карта на двести штук баксов. Надеюсь, хоть это тебя устраивает?
– Нет, объясни этому боссу. Ранее, до того как он и иже с ним громил контору, с натягом, может быть, и хватило, а сейчас, когда всё продано, агентура распущена, вернее разбежалась из-за их «умелого» управления, такой суммой только можно смешить деловых людей, подвизающихся в этом бизнесе. Полагаю, минимум в четыре, а для надежности и в пять раз следует ее увеличить.
Генерал развеселился:
– Как… как ты назвал «баранья голова?» Отсмеявшись произнёс:
– Всё равно не мне решать, пусть думает. Завтра в это время встречаемся здесь, сообщу тебе выводы этой головы. Но рёву и стенаний мне придётся послушать, знал бы ты сколько.
– Генерал снова налил, выпил, крякнул с аппетитом, заел капусткой с огурчиком и ещё не остывшей жареной картошкой.
– Уф, давно такого не едал, а как идёт, мать честная, не хочешь, а снова выпьешь. Чёрт, может и мне податься в пролетарии, глядишь, каждый день ел был такой экологический чистый продукт. Ты же ведь сам выращивал эти овощи?
– Сам, сам, никаких удобрений, гарантирую. Ешь, вспомни свою молодость.
Генерал снова налил, выпил, поел, откинулся.
– Да-а, была молодость, были свои радости, делали нужное, важное дело и полагали так всё и надо. А теперь? Ну да, чего об этом говорить. Ну а насчёт экологических чистых продуктов не получится. Моя жёнка и уже повыросшие детки привыкли потреблять совсем другую пищу и не перейдут вот на такую. Хотя совсем вот не понимаю. Сынок сейчас в Англии учится и как приедет, заставляет нашу Настю, приходит такая к нам готовить, жене-то ведь некогда домашними делами заниматься, варить ему овсяную размазню. Я как взгляну, так меня от одного её вида тошнит. Хорошо, хоть жрёт её только в каникулах своих. Вот такие дела Учитель.
Он встал грузный, поседевший, заметно полысевший и как-то неловко поплёлся на выход. Но в дверях внезапно остановился, обернулся:
– Фёдор, не шути с огнём, прошу тебя, постарайся сделать как надо, а за мною не пропадёт, как говорится, не заржавеет. Твёрдо обещаю.
Дверь громко хлопнула. На следующий день он не подвёл, всё-таки научился у своего Учителя зря словами не бросаться. В это же время подъехал и опять с сумкой. Поприветствовав, принялся выкладывать сам продукты. Но вдруг остановился, взглянул смущённо на хозяина:
– А может, снова своей экологической, а эту… тут он брезгливо пнул сумку, дочке с женой что ли отдашь, а то знаю, наверняка соскучились по этой гадости.
– Нет проблем, Григорий. Тогда я тебе предложу наш полный комплект экологический щи, картошка тушёная с мясом, селедка с лучком и компот. Пойдет?
У генерала даже глаза заблестели.
– В самый раз, Учитель! Давненько я такого не едал!
Все-таки он остался в душе тем, кого принял некогда Фёдор Иванович под «свое крыло», и с кем ему пришлось долго «возиться», перенацеливая в нужное государству русло его не всегда управляемую, но всегда энергичную, кипящую замыслами натуру.