Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 6 из 9



— Ба, ты же еще не познакомила Питта с мамой?

Та вскинула взгляд, качнув головой.

— Я сейчас ее приведу, — произнесла, зная, что Сайверса это зрелище может шокировать, впрочем, я на это рассчитывала.

Пусть он увидит, что я девушка, отношения с которой могут приносить лишь проблемы.

Когда я вернулась с мамой из гостиной, Питт в самом деле растерялся. Секунду выражение его лица демонстрировало нам крайнее замешательство, но затем прояснилось и даже смягчилось.

— Мама, познакомься, это Питт, — сказала я, наклонившись над инвалидным креслом к уху матери, — он мой знакомый из университета, занимается футболом.

Конечно, мама не могла ответить и даже приветливо улыбнуться. Она, вообще, не могла двигаться.

— Очень приятно, — нашелся Питт, — я многое слышал о вас, о вашей научной деятель…

— Давайте к столу! — раздался чересчур встревоженный голос Дейны. — Мы не говорим за едой о работе. Питт, садитесь скорее! Лимма!

— У мамы боковой амиотрофический склероз, — сказала я Питту, когда мы сели за стол, — действующие у нее только указательный и средний палец на правой руке. Ба сейчас ее покормит, но прежде мы прочтем молитву.

Пусть думает, что наша семья чокнутая. Быстрее отвяжется.

— Возьмемся за руки? — предложила Дейна. — Вот так отлично…

Пока ба произносила молитву, я глядела на Питта, который был полностью сосредоточен на происходящим и больше не казался обескураженным или шокированным. Он так неожиданно вписался в наш семейный ужин, что само его присутствие здесь казалось мне сном. Я чувствовала тепло его пальцев, крепких, длинных. Я на секунду представила, как его руки касаются моего тела, талии, напряженной и изнывающей томлением груди. А затем и его рот… Эти губы, наверно, умеют ласкать. Уверена, они такие нежные и горячие, как лучи солнца. Они невесомо запорхают по шее…

— Лимма, передай мне салфетку.

Я вздрогнула.

Ба кормила маму, вытирая ей подбородок.

— Питт, — спросила она любезно, — вы давно знакомы с Лиммой?

— Нет, — отозвался парень, отправляя в свой притягательный рот кусочек лазании. — Нам все не представится случая поговорить.

— Значит, вы футболист?

— Да, играю за местную футбольную команду.

— И как же вы познакомились с Лиммой? Она вроде не ходит на футбол, — в голосе ба заскользили нотки неприятного подозрения.

— Я просто увидел ее после тренировки.

— Просто увидел, — повторила Дейна и усмехнулась, — все это мне до боли знакомо. Я уже проходила это в случае с Гарвед, — и она многозначительно взглянула на меня. — Чем же вас так поразила Лимма, Питт?

Он перестал жевать, понимая, что его попросту тестируют.

— Она не такая, как все. Особенная.

Ба была удивлена. Впрочем, я тоже.

— Вы поняли это, просто посмотрев на нее?

Питт улыбнулся, осознав, что недоверие — это у нас семейное.

— Наверно, да.

— Вы, мне кажется, из тех, кто считает, что всегда добивается своего? — улыбка на лице Дейны была неизменным атрибутом, когда она вела подобные беседы.

— Нет, я спортсмен и знаю цену поражений. Я не всегда имею то, что хочу. Но я стремлюсь к цели, иначе мне нельзя. У меня довольно нетерпимые родители, которым нужен только результат, поэтому я стараюсь достигать целей, невзирая на возможные поражения и редко когда отступаю.

Ба сочла ответ исчерпывающим, натянуто улыбнулась и принялась за еду.

Когда ужин был окончен, и Питт сердечно поблагодарил нас за гостеприимство, он коснулся моей руки:

— Проводишь меня до двери, Лимма.



Мы поднялись и вышли в холл.

— Мне было очень приятно познакомиться с твоей семьей…

— Брось, — отмахнулась я, — считанным единицам это может быть приятно. Можешь, ничего больше не говорить, все и так ясно.

— Да, — согласно кивнул он, — ясно.

— Что ж, — я распахнула дверь, — дождь закончился…

— Да, верно, — парень взглянул на улицу, вдохнул свежий вечерний воздух и снова посмотрел на меня, — увидимся завтра, Лимма.

Я изумленно вскинула брови, решив, что ослышалась. Так значит, его не отпугнуло даже мое семейство? Он что ненормальный, в конце концов?

Горячая ладонь легла мне на щеку, а дыхание Питта опалило губы. Первый поцелуй был легким и целомудренным, но выбил почву у меня из-под ног основательно. Я отпрянула, судорожно втягивая носом воздух. Кровь ударила в голову, ладони объяло огнем.

— До завтра, — едва смогла прошептать я.

ГЛАВА 4

Лимму Лессон считали зазнайкой с синдромом отличницы. Но окружающие и подумать не могли, что все ее идеалы могли в миг разбиться о неистовое, жгучее и неугомонное чувство. К слову, они действительно разбились.

Я очень редко размышляла об интимной близости между людьми. Зачастую эта тема пугала меня до нервных судорог. В ванильных мечтах и полночных снах, я уже не раз испытывала наслаждение от мужских прикосновений. Я даже научилась думать об этом, как о чем-то совершенно естественном, но я не могла осознать, что в один прекрасный день это произойдет между мной и Питтом.

Комплексов у меня хоть отбавляй. И один из них — недовольство собственным телом: небольшой грудью, худыми ногами и угловатыми мальчишескими плечами. Я казалась себе лягушонком, который неглиже вряд ли бы понравился местному красавцу. Кроме того, я не умела целоваться и не знала, как доставить удовольствие мужчине. Я даже член видела только на картинках, и вряд ли бы смогла сохранить спокойствие, если бы он ненароком мелькнул перед глазами.

— Привет!

От неожиданного появления Ниллы, по моему лицу растекся румянец.

— Ты меня напугала, — произнесла я смущенно, будто бы подруга могла заглянуть в мои мысли.

— Двигайся, — она села на лавочку рядом, — как прошел день?

Я усмехнулась. Мой день прошел где-то на задворках неба, ибо я витала в облаках с самого утра. Я, пожалуй, впервые и по-настоящему рассердила доктора Баргера. Он даже отправил меня на часок в раздевалку, чтобы я, наконец, «проснулась». Подобное он делал крайне редко, но мне было все-равно. Вечером он не удосужил меня даже привычного: «Всего доброго, Лессон».

К обочине подкатил автомобиль, и слова застряли у меня в горле. Сердце резко увеличилось в размерах, мешая дышать.

Стекло опустилось, и я увидела Питта, который приветливо подмигнул, молча указывая на пассажирское сидение. Подхватив сумку, я пошла к машине, бросив через плечо Нилле:

— Увидимся позже!

— Ага, конечно, — без энтузиазма отозвалась она.

Прохладная обшивка сидения обожгла кожу. Платье задралось, обнажая бедра. Взгляд Питта скользнул вниз, затем вспорхнул к моему зардевшемуся лицу.

— Так значит, ты дашь мне шанс? — на его губах мелькнула самоуверенная улыбка.

Его приторное обаяние слегка отрезвило меня, заставив пробудиться прежнюю недоверчивую Лимму. Все эти ухмылки, намеки, безудержное веселье в глазах — не для меня. Я совершенно не та девушка, которая может себе позволить надраться пива, хохотать до слез над глупыми шутками, плясать где-нибудь в клубе, наконец, попросту отпустить себя.

— Прости, — вдруг произнес Питт.

Нахальная улыбка сбежала с его лица совместно с выражением самоуверенного самца. Неловко поправив челку, он будто сбросил маску, становясь просто Питтом. И этот простой парень нравился мне больше.

— Куда поедем? — поинтересовалась я. — Если честно, не знаю ни одного кафе поблизости.

— Доверишься мне? — он смотрел мне в глаза, окутывая флером защищенности и спокойствия, поэтому я ответила без раздумий:

— Договорились.

Местом, которое он выбрал для нашего первого свидания, стал «Феникс», пижонское и жутко дорогое кафе, куда бы я не вошла под страхом смерти. Для таких заведений я была чересчур домашней и нелепой.

— Ты не хочешь сюда, так? — со вздохом безысходности проговорил Питт, останавливая машину на стоянке.

Парень закусил нижнюю губу, раздумывая, а затем вдруг произнес: