Покаяние «Иуды»

– Даже, если со студенческих пор прекрасно знаю буру, секу, могу три туза себе, а три короля другому раздать?

– Как бы то ни было, только в исключительных случаях, – ответил Николай Петрович, оценивающим взглядом окинув Эди. – Обыграть тюремных виртуозов с их краплеными картами невозможно, а вот нарваться на драку и последующую разборку – да, но это вам выбирать. При всем том надо понимать, что без обострения ситуации вы не сможете заполучить необходимые позиции для влияния на сокамерников.

– Товарищу наверняка придется прописываться, чем и можно воспользоваться в этих целях, – вновь включился в разговор Иван Петрович.

– Да, это верный и прямой путь к ссоре, – задумчиво промолвил Николай Петрович. – Но мордобой, товарищи, не дай бог.

– С этим у него больших проблем не должно быть, – неожиданно произнес Артем, бросив многозначительный взгляд на руки Эди.

– Это хорошо, если наш интеллигент сможет приручить камеру, все остальное несколько упроститься, – весело отреагировал Иван Петрович.

– Есть много и других вариантов обретения камерного авторитета, например, знание уголовного законодательства, оказание помощи заключенным в подготовке документов в инстанции, консультирование их о линии поведения при допросах, – недовольным голосом заметил Николай Петрович.

– Полностью согласен, такая линия даже более эффективна, чем мордобой, – поддержал его Иван Петрович. – А если при этом еще какие-нибудь музыкальные наклонности, к примеру, игра на гитаре, исполнение блатных песен… все это дало бы хороший эффект.

– В самодеятельности участвовал, кое-что спеть смогу, например, «Я помню тот Ванинский порт», – пошутил Эди.

– У вас хорошие задатки для нашего варианта, но в интеллигенты вы лучше подойдете, – заключил Николай Петрович.

После этой фразы Артем, окинув взглядом собеседников, как бы спрашивая, останавливаемся ли на последнем варианте, позвонил генералу и сообщил о готовности доложить по операции в Минске и согласовании легенды.

– Товарищи, он ждет нас в двенадцать ноль-ноль, а согласованный нами рапорт немедленно.

– У нас еще целых полчаса, – сказал один из специалистов, взглянув на часы. За это время мы успеем сходить к себе, вкусить по бутерброду и подняться к генералу.

– Хорошо, встречаемся в приемной через двадцать пять минут, но по пути к себе прошу занести в приемную генерала этот рапорт, – произнес Артем, протягивая специалистам папку с документом. – Он ждет его.

Дождавшись, когда дверь за ними закроется, Артем с удовольствием потер руку об руку и заговорщически прошептал:

– Два момента: первый – у генерала хорошее настроение, из чего я делаю вывод – его сегодняшний доклад председателю Комитета удался; второй – он сказал, что на совещание может прийти курирующий зампредседателя.

– Это хорошо или плохо? – спросил Эди.

– Обычно операции, в которых сотрудник подвергается значительному риску, лично контролирует председатель, этим и объясняется вызов к нему моего шефа. И участие в предстоящем совещании зампреда Иванкова продиктовано теми же причинами. К тому же, надо полагать, он хочет и на тебя глянуть, соответствующую ли кандидатуру подобрали. Так что будь готов к любым вопросам.

– Я готов, но еще больше готов вернуться в Крым: если бы ты знал, какая девушка там меня ждет, – мечтательно промолвил Эди.

– Ничего, после трех недель камерной жизни она будет тебе казаться ангелом, – улыбнулся Артем.

– Не даешь помечтать, сразу о вонючей камере напоминаешь.

– Хорошо, не буду, может кофе?

– Нет спасибо, я рассчитываю на генеральский чай, он лучше настраивает на общение с начальством, – пошутил Эди.

– Я думаю, на этот раз не получится – совещание-то в расширенном составе, а он бережливый человек, дефицитным чаем не раскидывается. В прошлый раз для тебя сделал исключение, как-никак надо было проверить на профпригодность, оценить идейно-политическую закалку, так что соглашайся на мой скромный кофе, – смеясь, изрек Артем и потянулся к термосу.

– Ну, если так, наливай, остается только радоваться, что хоть ты не жадный, – поддержал эту игру Эди.

Но не успели они толком попробовать душистый напиток, как раздался телефонный звонок.

– Это шеф, – встревоженно произнес Артем, хватая с аппарата трубку, и, выстрелив в нее несколько коротких фраз: «есть, все готово, сейчас принесу, понял, передам через приемную», – вернул на прежнее место. Затем, сохраняя ту же мину на лице, продолжил: – В двенадцать собираемся у Иванкова: планы начальства изменились. Так что, допивай мой презент, надо выдвигаться.

Совещание у зампредседателя началось с того, что он без всяких вступительных слов сообщил о задержании «Иуды» и необходимости в этой связи активизировать мероприятия по его разработке, задействовав в этих целях все имеющиеся возможности. Подчеркнув важность операции с точки зрения обеспечения государственной безопасности, Иванков предложил обсудить вопрос о ходе подготовки по внедрению в окружение объекта оперативного сотрудника с конкретной задачей – войти к нему в доверие и стать единственным каналом связи с внешним миром, а все остальное будет вытекать из этого. Затем, остановив изучающий взгляд на Эди, произнес:

– Мне сказали, что вы практически готовы к выполнению задания, что у вас есть уверенность в положительном исходе дела. Это, конечно, хорошо, уверенность является хорошим аргументом в схватке с матерым противником, но, как понимаете, я хотел бы услышать лично от вас, получили вы представление о сильных и слабых сторонах «Иуды» и готовы ли к предстоящей работе в камере?

Бросив взгляд на лежащую перед зампредседателя открытую папку со своим рапортом, он не стал пересказывать его содержание, а кратко ответил:

– Пока есть общая схема, сформированная по материалам изучения объекта, его связей и задач разработки. На этой основе подготовлены предложения по легенде и комбинации внедрения, которые будут шлифоваться совместно с белорусскими товарищами. Эти предложения изложены в моем рапорте. Для начала, полагаю, этого будет достаточно. В условиях камеры сближение с объектом произойдет форсированно, рассчитываю, что понадобится мое участие в сдерживании прессинга в отношении него со стороны блатных.

– Вы не находите, что это как-то трудно вяжется с избранной вами легендой интеллигента? – слегка ухмыльнувшись, спросил Иванков. – Ведь, как вы правильно заметили в своем рапорте, блатные могут вас не принять, и тогда все окажется под угрозой срыва, чего мы не можем допустить ну ни в коем случае. Дело-то, как знаете, архиважное и находится на контроле у председателя, – произнес он, а затем вкрадчивым голосом добавил: – Может быть, прислушаться к мнению товарищей, которые подсказывают идти в камеру с легендой криминального авторитета. Тогда все эти уголовники лежали бы у ваших ног, и вам не пришлось особо напрягаться, чтобы выстраивать с ними отношения.

В этот момент Эди невольно глянул на участников совещания, которые сидели потупив взоры, даже начальник главка и тот не посчитал возможным как-то отреагировать на сомнения высокого начальника. Лишь Артем открыто посмотрел на своего товарища, что должно было означать – я с тобой.

– Может, все-таки прислушаться к их мнению, товарищ майор? – продолжил Иванков, уставившись прищуренным взглядом в глаза Эди, будто что-то хотел в них увидеть или прочитать.

«Он вроде как советуется, это уже хорошо, значит дает мне возможность аргументировать свою точку зрения», – решил Эди и произнес:

– С учетом задачи, которую я должен решать, роль матерого уголовника, на мой взгляд, не лучший выбор. Для того чтобы блатные в камере приняли – да, но для того, чтобы ко мне появился интерес со стороны объекта как к человеку, случайно оказавшемуся в неприятной ситуации и имеющему перспективу выйти на свободу, – нет. Что же касается того, как поведут себя уголовники в камере, то планируется меня туда первым вселить, чтобы я имел время отрегулировать отношения с ее обитателями, а через некоторое время – объекта.