Страница 11 из 43
Удар — и склеенная из легких металлических пластин стенка гаража сорвалась с креплений. «Ауди» за дом выехала в сад, высадила створ невысоких деревянных ворот и стрелой вылетела на улицу.
Здесь, совершив крутой «полицейский» разворот, Кремнев направил автомобиль прямиком к выезду на набережную, виднеющуюся вдалеке. Вдогонку прогрохотало несколько выстрелов. Пули разнесли заднее стекло «ауди», но не причинили Егору и Шерингу никакого вреда.
«Ауди» вылетела на автостраду. С визгом развернувшись через две сплошные линии, прямо перед носом у встречных автомобилей, машина влилась в поток машин и устремилась в сияющую утренним золотом Валлетту.
Первые пять минут Шеринг молчал, глядя на проносящиеся мимо дома и магазины. Он был угрюм и бледен. По всему было видно, что недавнее приключение далось ему нелегко.
Егор, напротив, выглядел абсолютно невозмутимым. Разве что морщинки по краям сурово сжатого рта обозначились чуть острее. Да глаза, спокойно глядящие на дорогу, поблескивали каким-то странным, лихорадочным блеском. Но все это можно было увидеть, лишь тщательно приглядевшись.
Понемногу Шеринг пришел в себя.
— Бронежилет тесный, — сказал он глухим недовольным голосом.
— Это твоя страховка, — парировал Егор. — Не вздумай его снимать, пока я не разрешу.
— «Пока я не разрешу», — тихо-повторил Шеринг. — Уж не думаете ли вы, что вы — мой хозяин?
— В ближайшие дни я буду для тебя не только хозяином, но и Господом Богом, — 7 отчеканил Кремнев.
Шеринг хмыкнул и пробормотал:
— Какое самомнение.
— Ты жив только потому, что я пришел тебе на помощь, — сказал Егор слегка раздраженно. — Поэтому сиди смирно и поменьше тявкай.
Еще три минуты ехали в тишине. Первым молчание нарушил Шеринг:
— Я должен вас предупредить, что у меня очень влиятельные друзья. Они не оставят меня в беде и устроят на вас настоящую охоту.
— Я это переживу. Спасибо за предупреждение.
— Когда они вас поймают, вам придется туго. Перед тем как вас убить, они основательно вас помучают. Знаете, что такое «сицилийские перчатки»? Это когда руки опускают в кастрюлю с кипящим маслом и держат там до тех пор, пока обварившаяся кожа не слезет с мяса.
Егор усмехнулся, но ничего не ответил.
— Так вы расскажете, кто вы такой? — угрюмо поинтересовался он, искоса разглядывая щеку Егора.
— Я тот, кто доставит тебя в Москву, — ответил Кремнев.
— Вот как? — Шеринг отрывисто хохотнул. — А почему не сразу на Луну? В Москве я был, а вот на Луне — не приходилось.
— Напьешься — будешь, — процитировал Кремнев реплику из известной комедии.
Шеринг презрительно фыркнул.
— Люмпен, — пробормотал он. — Люмпен и жлоб.
Несколько секунд Шеринг молчал, бросая на Егора угрюмые, полные ненависти и презрения взгляды.
— Вы не сможете доставить меня в Москву, — проговорил он глухо. — Вам не дадут.
— Вряд ли я стану кого-то спрашивать, — все тем небрежным, ленивым голосом отозвался Кремнев.
— Вы из ФСБ?.. Нет?.. Тогда, вероятно, из Службы внешней разведки? Из разведки, да?
— Все может быть.
Шеринг саркастически усмехнулся.
— Разведка называется! — воскликнул он полным скепсиса голосом. — Не вы ли должны уметь прикидываться булавочной головкой? Так почему же из всех ваших дел торчит танковая башня?!
Егор, сжимая в руках руль, смотрел вперед.
— Не-ет, — насмешливо протянул Шеринг. — Вы не разведчики. Вы жалкие неумехи и чебалки!
— Полегче, Моня, — осадил его Кремнев.
Шеринг скривился.
— Это вы мне говорите? Тогда скажите, с кем это вы там устроили зарницу под моими окнами? Кто были эти шустрые мальчишки на джипах?
Егор не ответил и на этот раз.
— Не знаете! — торжественно констатировал Шеринг. — Вот именно! Вы антисекретная служба! Я выражаю вам свое презрение и недоверие! Я никуда с вами не поеду! Я буду орать и сопротивляться, ясно вам?
Егор усмехнулся и небрежно проговорил:
— Начинай.
— Думаете, не заору?
Егор убрал с руля правую руку, сжал пальцы в кулак и поднес кулак к лицу Шеринга.
— Знаешь, как это работает? — осведомился он.
Шеринг отпрянул и наморщил нос.
— Типичный жлоб, — презрительно констатировал он. — Как там говорят у вас в России? «Сила есть, ума не надо»?
— Есть такая поговорка.
— Так вот — она про вас!
— Ты мне льстишь, — отозвался Егор и свернул в узкий переулок.
— Куда мы едем? — поинтересовался Шеринг. И поспешно добавил: — Только не говорите, что в Москву. Меня уже подташнивает от ваших фантазий.
— Нужно кое с кем встретиться.
— С кем?
— С одним человеком.
— С каким?
Егор покосился на Шеринга:
— Тебе нужно его имя?
— Хотелось бы.
— У него несколько имен. И если я назову тебе хоть одно, я буду вынужден тебя убить. — Егор выдержал паузу и насмешливо осведомился: — Ты все еще хочешь знать, как его зовут?
Шеринг обиженно насупился и снова повернулся к окну.
— Я так и знал, — кивнул Егор.
Черная «ауди» остановилась перед светофором. И почти тотчас же возле нее остановился красный «порше» кабриолет. Из его музыкальных колонок неслась оглушительная музыка. За рулем кабриолета сидел седеющий толстяк лет тридцати пяти — тридцати семи в пестрой гавайке и с дорогими часами на руке. На носу у мужчины красовались солнцезащитные очки с зеркальными стеклами, в руке он держал телефон.
— Да! — кричал он в трубку по-русски, перекрикивая музыку. — Да, само собой!
От трубки под приборную панель автомобиля тянулся шнур.
— А ты выжди еще денек, пока совсем не упадут, и скупай все! — продолжал орать толстяк. — Через неделю снова подскочат — и мы трахнем конкурентов во все дыры!
Он осекся, почувствовав на себе чей-то взгляд, и повернул голову вправо. Несколько секунд он разглядывал Кремнева, затем кисло проговорил:
— Хелло.
Кремнев скупо отсалютовал ему ладонью.
Толстяк отвернулся и, обнажив в широкой ухмылке ровный ряд фарфоровых зубов, проорал в трубку:
— Ты приколись, Леха! Вот мы все ругаем Россию-матушку, а тут на меня такая рожа сейчас вылупилась — Люберцы курят!
Шеринг, услышав эти слова, взглянул на Кремнева и мило улыбнулся. Егор был невозмутим.
На светофоре зажегся зеленый.
— Бай! — проорал Кремневу толстяк, и его «порше» с ревом унесся вдаль.
Как только музыка стихла, Шеринг приник к стеклу и закричал по-английски:
— На помощь! Люди! Кто-нибудь!
Кремнев тронул машину с места и досадливо покосился на Шеринга.
— Помогите! — продолжал орать тот, прижимая нос к стеклу и отчаянно подавая знаки удивленным водителям проезжающих мимо автомобилей.
— Помо…
— Надоел, — сухо проговорил Кремнев и коротко ударил Шеринга локтем в шею. Шеринг обмяк и уронил голову на грудь.
Егор надавал на газ и пустился в погоню за растворяющимся вдали «порше».
Спустя семь минут «порше», по-прежнему грохоча музыкой, свернул на безлюдную улочку и припарковался у высокой белокаменной стены, за которой виднелась черепичная крыша роскошного особняка.
В глубине переулка появилась черная «ауди». «Ауди» медленно покатила вдоль тротуара и остановилась метрах в двадцати от «порше», над которым медленно раскрывался тент раскладной крыши.
Кремнев спокойно и внимательно следил за тем, как толстяк выбирается из машины, как вытаскивает за собой спортивную сумку с теннисной ракеткой.
Шеринг пришел в себя и попытался что-то сказать, но Егор, не глядя, снова коротко ударил его локтем, и Шеринг замолчал.
Толстяк тем временем миновал железный заборчик, отпер калитку в белокаменной стене и скрылся за ней. Как только калитка закрылась, Кремнев тут же выбрался из «ауди».
Спустя полчаса красавец «порше» несся по каменистой равнине. Кремнев сидел за рулем, вальяжно закинув локоть на дверцу, а кресло рядом с ним пустовало.