Порабощенные

— У них, конечно, многовековая и грандиозная культура, они по-своему умны и сообразительны. У баггейнов есть и письменность, и грамота, и собственные науки, но они… поверхностны, слишком традиционны, примитивны и первобытны. Такое не под силу обычным мифическим тварям. И мне неясно, откуда они откопали такую технику построения лабиринтов и потайных ходов, ведь все остальные селения таким не пользуются, потому что их разуму просто подобное не осилить. Да и еще: эти ходы построены не так давно, хоть уже и прилично запущенны. Видимо, они сделали это после обрушения.

— Ты много знаешь про обрушение?

— Достаточно, — почему-то недовольно ответил Артем, — и я в этом не на стороне людей, но все же это не повод для смертоубийств и такого безудержного количества человеческих жертв. Моя задача — решить проблему, и я решал ее компромиссивно, но баггейны показали зубы. Я предлагал им альтернативу — переехать, но они почему-то наотрез отказались. Хотя они вроде живут не так глубоко и закореневши, чтобы из принципов не захотеть переехать в хорошее место.

Я понятливо и серьезно закивала, словно соглашаясь с Артемом, хотя все-таки вновь что-то не вязалось у меня в этой истории. Но мы так много это обсуждали, что у меня просто голова шла кругом, а воспоминания бились волнами о скалы забвения, пытаясь восстановиться. Чувствую, я близка к этому, но что-то пока мешает.

— И все же, как ты планируешь найти их город? — решила я сменить тему.

— При помощи тебя, — миловидно заулыбался траппер, остановившись. — Сквозняк, увы, доведет нас лишь до середины пути, а дальше дело будет за тобой.

— Я ведь ничего не помню, да и если бы помнила, не нашла бы без посторонней помощи вход в город.

— Знаешь, говорят, что если человек где-то был уже однажды, то он всегда может вернуться туда, даже если он не помнит дороги, — с глубоким смыслом в глазах пробубнил Артем.

— Каким образом? — скособочилась я на того.

— Узнаешь, — подмигнул мне траппер игриво. Сердце мое замерло в ожидании, но мы продолжили путь без разных ухищрений. Артем шел за сквозняком, а я следовала за ним. Периодически охотник снимал с себя перчатку, приседал и «ощупывал» воздух, а затем вновь продвигался вперед.

Когда он сделал это в энный раз дольше обычного, я поняла, что мы дошли до так называемой середины.

— Теперь мне нужна твоя помощь, Соня, — взглянул на меня из-под тени своих длинных ресниц Артем. Из-за тусклого и слабого освещения все теневые линии на его лице удлинялись и как бы размазывались, словно лицо траппера было нарисовано карандашами, и сейчас по нему прошлись ластиком. Я замерла на месте, немного перетрусив. Чего от меня хотел охотник? Увидев мою нерешительность, он сам подошел ко мне. В гулкой тишине коридора его передвижения звучали, как шелест жесткой травы в ночи, — угрожающе.

— Не надо бояться, я всего лишь хочу знать, где вход в их город, — сейчас интонация Артема звучала до того пугающе строго и требовательно, что я вздрогнула и покрылась мурашками аккурат по всей спине, и даже термоустойчивый костюм не спасал меня от стального холода в голосе траппера. Никогда раньше не слышала, чтобы парень так принудительно со мной разговаривал.

— Артем, ты что? — округлила я глаза, уставившись на того. Я и сама не заметила, как начала постепенно отходить назад. Когда же пятиться мне стало некуда, и я уперлась в стену, я окаменела, слившись, кажется, с лабиринтом.

— Просто не сопротивляйся мне… — Это было последнее, что я услышала из побледневших и твердых уст траппера. Потом его огромная ладонь накрыла мое лицо, и я провалилась в беспамятство.