Нечестивец (ЛП)

— Помоги нам пробраться в Цитадель, — произнес Барерис, — чтобы мы смогли уничтожить Сзасса Тэма.

Аризима уставилась на него, словно выискивая признаки того, что он шутит.

— Я серьезно, — подтвердил бард, а затем четко и убедительно, как он умел, объяснил ей, каков план Сзасса Тэма и что он и его товарищи собираются по этому поводу предпринять.

К тому времени, как он подошел к концу, старая женщина закачала головой.

— Уничтожить этот мир и воздвигнуть новый, став его единственным божеством? Это безумие!

— Согласен, — ответил Барерис. — Но проблема в том, что это, судя по всему, и правда тот вид безумия, которым охвачен Сзасс Тэм. И, хотя зулкиры совета сомневаются, что этот ритуал приведет к намеченной цели, они действительно верят в то, что и Тэй, и все окружающие его земли окажутся уничтожены.

— Итак, после всех лет надежд, молитв и попыток пошатнуть власть некромантов, наконец настал решающий час.

— Да. Но хорошие известия состоят в том, что, если наш план сработает, лича атакуют четверо появившихся из ниоткуда архимагов, застав его врасплох. Прежде ничего подобного не происходило. Зулкиры никогда не желали поставить в этой игре на кон все.

— Хорошо, — произнесла Аризима. — Я по…нимаю, и я хочу помочь. Просто я не знаю, в моих ли это силах. Мы наблюдали за крепостью на протяжении многих десятилетий, но чем дольше смотрели, тем больше падали духом.

— Полагаю, с помощью волшебства туда по–прежнему нельзя перенестись.

— Да, я видела, как демоны пытались это проделать. Они возникали на полпути в воздухе с таким видом, будто врезались лбом в стену.

— Но что, если я использую магическую маскировку?

— Не сработает. Охранные заклинания развеют все чары иллюзии и покровы невидимости.

— Тогда что, если я просто войду внутрь с таким видом, будто у меня там законное дело? Внешне я не сильно отличаюсь от всей прочей нежити. У меня есть подходящая униформа и тот «дар красноречия», о котором ты упоминала. В конце–концов, это же дворец правителя страны. Люди, должно быть, постоянно приходят и уходят.

— Все п–п–привратники принадлежат к числу нежити, поэтому тебе окажется проблематично запудрить им мозги. А, если ты и сможешь их убедить, они приставят к тебе эскорт, чтобы сопроводить в нужное место.

— Проклятье, — на периферии его зрения находилась Х-образная деревянная стойка с оковами, удерживающими пленника за запястья и лодыжки, и Барерис поборол внезапное желание повернуться и пнуть её. Надеясь, что это поможет ему успокоиться, он сделал вдох.

— Хорошо, если ни магия, ни простая наглость не помогут, придется положиться на ловкость и скрытность.

— Да, — произнес Зеркало. — Но не тебе. Пока что нет.

Барерис нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Я могу летать, — сказал призрак. Клыкастое орочье рыло исчезло, сменившись темным лицом меланхоличного бородатого мужчины, которым он являлся при жизни. — Я владею врожденными способностями проходить сквозь стены и исчезать из виду, и заклинания Сзасса Тэма не смогут на них повлиять, или, по крайней мере, не настолько сильно, как на волшебные трюки. Если все пойдет не так, у меня больше шансов сбежать. Позволь мне попытаться проскользнуть туда в одиночку, и, если у меня всё получится, то завтра ночью мы отправимся вместе.

Барерису этот план пришелся не по душе. Теперь, когда они зашли так далеко, а Сзасс Тэм находился всего в миле от него, желание двигаться дальше сжигало его, словно лихорадка. Но он не мог отрицать, что в словах Зеркала имелось здравое зерно.

Во тьме Цитадель сияла, словно причудливое оружие с множеством клинков, устремленное в небеса, чтобы выпотрошить луну. Как и любой замок, достойный своего названия, от города её отделяло открытое пространство, а стены патрулировались охранниками.

Сквозь промежуток между двумя ближайшими строениями Зеркало наблюдал за стражей, засекая время, через которое они совершают обход. Когда их расписание стало ему понятно, он подождал, пока худой желтоглазый ужасающий воин не пройдет мимо, а затем устремился вперед.

Он не стал становиться невидимым, ведь, если у него этот трюк и пройдет, то у Барериса — нет. Поэтому, как он делал ещё при жизни, намереваясь застать врага врасплох, он приближался к Цитадели украдкой, низко пригнувшись и держась самых глубоких теней. Таким образом он беспрепятственно добрался до основания внешней стены.

Он изучил огромные гранитные блоки и заделанные известковым раствором щели между ними. Чтобы взобраться наверх, обычному человеку потребовались бы совершенно исключительные навыки, и, в любом случае, у него бы ушло на это слишком много времени. Однако Барерис обладал нечеловеческой силой и невероятной гибкостью, и вдобавок он мог увеличить свои способности с помощью магии. Зеркало решил, что его друг справится.

Значит, пора и ему самому подняться туда, пока в поле зрения не показался очередной стражник. Периодически поглядывая на стену, чтобы убедиться, что она не стала слишком гладкой для восхождения, он вознесся вверх.

Когда его голова достигла парапета, он ещё раз настороженно огляделся. Здесь по–прежнему никого не было, и, если его расчеты верны, так продлится ещё некоторое время. Он продолжил подъем, и, когда его ноги поравнялись с проходом, пролетел сквозь зубец и оказался на стене.

Вполне вероятно, что, добравшись досюда, Барерис уже сможет провести Аота, Неврона и остальных в Цитадель. Но сам бард в этом сомневался, и, учитывая всё, что Зеркало за сотню лет узнал о методах Сзасса Тэма, он был склонен с ним согласиться. Они решили, что нужно пересечь находящийся внизу двор, пробраться за внутреннюю стену, миновать ещё один двор и войти в возвышавшееся впереди центральное строение крепости, чтобы получить хоть какие–то шансы на успех.

Значит, вперед. Зеркало сделал шаг по направлению к внутренней стороне стены — учитывая, что Барерис при помощи магии мог замедлить свое падение, призраку тоже не было нужды искать лестницу — и вдруг внезапная вспышка боли заморозила его на месте. В тот же миг камни под его ногами вспыхнули бледным светом.

Краем глаза он заметил алый глиф, появившийся в проходе в трех шагах слева от него. На миг его охватило ребяческое чувство возмущения несправедливостью происходящего, ведь, по сути, он не наступал на проявившийся символ и, в любом случае, не ожидал, что тот отреагирует на присутствие бестелесного существа. Но, похоже, его нынешнее затруднительное положение также являлось следствием предусмотрительности Сзасса Тэма.

Зеркало попытался пошевелиться, но оковы паралича прочно удерживали его на месте. Он беззвучно воззвал к богу, имени которого не помнил, но кого все равно почитал, и повторил попытку. Один маленький, неуверенный шаг, а за ним другой, а затем его невидимые узы исчезли.

Но в тот же миг его окружили силуэты, столь же темные и ядовитые, как и он сам. Возможно, некроманты заточили этих существ, мраков, внутри стены, или же их призвала вспышка света. Сосредоточившись на спасении из ловушки, Зеркало не заметил их появления. Прежде чем он смог подготовиться к бою, духи впились в его тело длинными тонкими пальцами.

Эта атака не причинила ему боли в физическом смысле, но произошло нечто гораздо худшее. Его сознание захлестнула волна замешательства и страха, грозя лишить его способности связно мыслить. Каждый день он делал все возможное, чтобы не потерять ясность рассудка, чтобы помнить, кто он такой, а теперь мраки рвали его на части.

Зеркало второй раз воззвал к своему божеству, и на миг его темный меч вспыхнул золотым светом. Мраки исчезли, отправленные в небытие. Учитывая их общую неестественную и нечестивую натуру, свет этот мог с той же легкостью уничтожить и его самого, но этого не произошло — может, из–за его умения управлять им или же из–за милости даровавшего его божества.

Что–то ударило его в спину. Развернувшись, призрак увидел, что на верху лестницы, которую он поначалу не заметил, стоит истощенный и худой труп с сияющими запавшими глазами и в одеяниях мага. Видимые участки его серой гниющей кожи были покрыты вытатуированными рунами.