Нечестивец (ЛП)

Благодаря своей повязке он издалека заметил движение. Смутные силуэты стремительно промчались слева направо по коридору, пересекавшему тот, за которым он наблюдал.

После их исчезновения Маларк промедлил ещё один миг, а затем, стараясь не издавать ни звука, встал и бегом устремился сквозь лабиринт подземелий. Наблюдатель последовал за ним. Без сомнения, Сзасс Тэм и его рыцари–вампиры ощущали на себе его давящий взор так же отчетливо, как и он, ведь ненависти этого существа хватало на всех.

Приблизившись к развилке, Маларк притормозил и прислушался, но не услышал ни звука. Впрочем, это неудивительно — нежить, особенно на охоте, также умела двигаться, не издавая шума.

Если бы он был поставлен перед необходимостью зачитывать заклинание, ему бы оказалось непросто сделать так, чтобы его финальное слово прозвучало одновременно с появлением преследователей, но ему хватило предусмотрительности заранее заключить требуемую магию в кольцо. Когда охотники, шедшие по оставленному им следу, появились в его поле зрения, он вскинул руку и выдохнул ключевое слово. С неграненого рубина, вставленного в золотую оправу, сорвалась искра и устремилась к Сзассу Тэму и его охранникам.

Достигнув них, она с грохотом взорвалась. Маларк прекрасно понимал, что огонь не причинит особого вреда его бывшему господину. Лич был слишком могущественен и находился под защитой множества заклинаний. Но, если повезет, вампиры от него пострадают.

Так и произошло. Но спустя миг Маларк осознал, что в желтом пламени корчатся лишь две бронированные фигуры.

Значит, не только он способен на уловки. Сзасс Тэм и двое рыцарей держались вместе, чтобы привлечь его внимание, пока последний воин, отделившись от них, намеревался застать его врасплох.

Маларк развернулся и увидел, что вампир стоит прямо у него за спиной. Ранее находившийся в виде облака тумана, он едва успел принять человеческий облик, но в руках уже сжимал меч. Он сделал горизонтальный выпад, стремясь вонзить клинок в тело Маларка.

Тот отпрыгнул назад, избегая удара, и тут же атаковал сам, взмахнув дубинкой, приглушенно светившейся от разрушительной силы. Отступив, телохранитель парировал.

Как Маларк и ожидал от воина, который пользовался очевидным доверием Сзасса Тэма, его противник прекрасно владел оружием. Не настолько хорошо, чтобы его нельзя было победить, но проблема состояла в том, что он не мог позволить себе тянуть время, выжидая, пока его враг откроется. Если ему повезло, то магический взрыв слегка встряхнул архимага, но вскоре он оправится и продолжит свой путь. И, если его сюзерен прибудет сюда, пока Маларк ещё будет занят схваткой с вампиром, то, без сомнений, прикончит его на месте.

Маларк прошептал первые слова заклинания и дубинкой очертил в воздухе звездообразную фигуру. Оскалившись, вампир бросился вперед и сделал выпад, целясь ему в голову. Как и любой опытный воин, он действовал рефлекторно — если волшебник, с которым ты сражаешься, начинает творить магию, ударь его прежде, чем он успеет закончить. Прерви его заклинание.

Маларк сделал шаг вперед, и клинок пролетел за его спиной, не причинив никакого вреда. Помня, что не должен кричать — Сзасс Тэм вполне мог узнать его боевой клич — он собрался с силами, напряг пальцы руки, на которой была надета когтистая перчатка из кожи демона, и вонзил их в грудь вампира, пробив нагрудник и ломая ребра. Схватив хладное, небьющееся сердце, он вырвал его. Рыцарь упал.

Выронив сердце, Маларк бегом устремился обратно тем же путем, каким и пришел. Руку с надетым на неё рубиновым кольцом он держал за спиной. С самоцвета срывались искры, и каждая из них расцветала взрывом яркого потрескивающего пламени. Потоки огня, распространившиеся от стены до стены, могли слегка замедлить Сзасса Тэма. Также они помогали ему скрыть от лича свою внешность более надежно, чем любое иллюзорное обличье или заклинание невидимости.

По коридору пронесся порыв ветра, заставив Маларка пошатнуться и задув его огненные баррикады, словно пламя свечи. Восстановив равновесие, он нырнул в смежный тоннель за миг до того, как по тому проходу, который он только что покинул, пролетел заряд молнии.

Планируя эту погоню, Маларк решил, что, если бы он был Сзассом Тэмом, то сейчас перенесся бы через пространство. Потому что, если лич запомнил план катакомб — а в этом его протеже не сомневался — то знал, что изгибающийся проход, в котором только что скрылся его противник, оканчивается тупиком. Поэтому он захочет приблизиться к предполагаемому демону прежде, чем тот поймет, что деваться ему некуда.

Но это было не так. Вчера Маларк с помощью заклинания для прокладки тоннелей соединил этот тупиковый проход с другим. И поэтому он беспрепятственно продолжил свой путь, пока не добрался до одной из секций разрисованной стены, на которой был изображен темный подводный мир без рыб, ракушек и кораллов.

Он прошептал слова высвобождения и концом жезла начал касаться невидимых символов, начерченных поверх картины, пропустив лишь тот, который должен был заморозить нарушителя на месте. Один за другим они вспыхивали на миг, словно раскаленное железо, а затем засов отодвинулся и потайная дверь открылась.

Маларк широко распахнул её и, войдя внутрь, не стал закрывать. Он оказался в просторных покоях с высоким потолком, где хранились некоторые из величайших сокровищ Сзасса Тэма. Топор с алмазным лезвием, застрявший в черепе гигантского дракона. Золотые и серебряные сосуды, каждый из которых содержал единственную в своем роде порцию какого–нибудь экзотического эликсира. Гобелены, изображенные на которых фигуры начинали двигаться и говорить, если в них достаточно долго и усердно вглядываться и вслушиваться, проходы в маленькие рукотворные миры, созданные давным–давно исчезнувшим орденом плетельщиков магии. Множество саркофагов, погребальных урн и прочих предметов, похищенных из гробниц лордов–малхоранди, которые некогда правили Тэем.

Учитывая, что он не хотел, чтобы Сзасс Тэм услышал звук ломающихся предметов и преждевременно заявился сюда, Маларк заранее, во время своего предыдущего визита, расплющил потир, сделанный из необычного зеленого металла, и отбил голову изысканной статуэтке из слоновой кости, изображавшей богиню Нефт. Схватив сломанные предметы, он положил их в коридор, создавая впечатление, что их туда отшвырнули, а сам укрылся за огромным блоком из сердолика, который густо покрывали резные паукообразные символы — возможно, это было нечто вроде алтаря дроу.

После этого ему осталось лишь дожидаться появления Сзасса Тэма. Ну и терпеть злобный взор Наблюдателя. Маларк надеялся, что тот наслаждается шоу.

Он представил, как Сзасс Тэм крадется по коридору, настороженно продвигаясь вперед. Учитывая изгиб тоннеля, видеть он мог не дальше, чем на шаг или два. Должно быть, лич был весьма раздосадован, обнаружив, что его противник в конце–концов не оказался загнан в угол, и его недовольство лишь усилилось при виде распахнутой потайной двери и оскверненных сокровищ.

Что он предпримет дальше? В этом и состоял вопрос. Потому что, если он остановится, чтобы все обдумать, то поймет, что это весьма смахивает на ловушку, и ему хватит проницательности, чтобы всерьез рассмотреть возможность такого расклада. Более того, он знал, что содержимому покоев все равно суждено сгинуть, и приучил себя относиться ко всему с презрением.

Поэтому было вполне вероятно, что лич предпочтет заново запечатать комнату и сделает это столь надежно, что даже его доверенному помощнику не хватит сил, чтобы пробить защиту во второй раз, и поспешит за подкреплением.

Но Маларк надеялся, что архимаг сделает иной выбор. Сзасс Тэм, скорее всего, ещё испытывал некие смутные отголоски привязанности к собранным им ценностям, а даже если и нет, уничтожение их «демоном», как и остальные, становившиеся с каждым разом все серьезней провокации Маларка, являлось оскорблением его достоинства.

И возможно, погоня с её жестокостью и разочарованиями разожгла чувства лича и пробудила в нем жажду убийства. Если так, то он войдет внутрь даже в том случае, если заподозрит ловушку. Ведь, в конце–концов, разве Сзасс Тэм не являлся величайшим волшебником востока, которому под силу справиться с любым врагом при практически любых обстоятельствах?