1998

— А как же Добби?

— Он особый случай. Долго объяснять, да и лень, если честно. Ну что, расплачиваемся и идем?

Северус нырнул куда-то в глубину кофейни, и вскоре появился вновь.

— Кстати, во что обошлось нам это неземное удовольствие?

— Всего-то в пять галеонов. Что вы так на меня смотрите? Хотите сказать, что это того не стоит? Ладно, ускорим шаг: до закрытия рынка осталось сорок минут.

Через полчаса дружная компания вывалилась из камина в Норе, ведя за собой двух эльфов. По-быстрому объяснив возмущенной миссис Уизли, что теперь вот этот эльф по имени Стро будет работать на семью Уизли, они трансгрессировали домой к Гермионе. Мистер и миссис Грейнджер были удивлены ничуть не меньше Уизли.

— Мам, пап — одежду ему давать, в смысле — дарить, нельзя, иначе вы его уволите. Он будет заниматься работой по дому, ну вообще — выполнять всякие мелкие поручения. В том числе покупать еду, доставлять послания, ну и вообще — очень полезен. Но рекомендую посылать его с поручениями только к кому-нибудь из волшебников. Зовут его Олди. Все, нам пора, отбой был пять минут назад.

Через двадцать минут они уже разошлись по своим спальням, донельзя довольные насыщенным днем. Северус прикинул, что если так будет продолжаться и дальше, то и год за вечность покажется.

Утром в Большом Зале они появились первыми.

— Сев, чего это мы все вскочили в такую несусветную рань?

— А, побочный эффект «Огненного рая», еще суток трое продержится.

— То есть, если дважды в неделю наведываться к леди Хиссе, то можно будет спать по четыре-пять часов в день и прекрасно соображать в остальное время? Круто! За такую экономию времени никаких денег не жалко!

— Я ж говорил, что быть Темным — это здорово и выгодно? Или не говорил? Ну вот, сказал. Раз уж у нас есть еще час до уроков, то, может, поучите Клятву? Я ведь не буду всю жизнь вас водить.

— А портал нам сделать слабо?

— Рональд, где твоя гордость волшебника?

— Мда, вот эта вот фраза в исполнении Гермионы Грейнджер звучит донельзя странно. Всего-то раз на Аллее побывала, а скоро начнет уже сомневаться в чистоте крови некоторых отдельных представителей волшебного сообщества! — надменно фыркнула Джинни.

— Эй-эй, не увлекайтесь! Что-то вы чересчур в образ вошли, — чуть насмешливо протянул Северус.

Полчаса до уроков они потратили на зазубривание Клятвы Темного мага. Так, что отправляясь в подземелья на урок зелий, Северус сообщил, что теперь может с легким сердцем отпускать друзей на самостоятельное изучение Темной Аллеи.

В подземелье их встретил Слизнорт, как всегда добродушный до отвращения — во всяком случае, так думала примерно половина студентов, которые совершенно за лето отвыкли от жесткого школьного режима.

— Ну те-с, мои дорогие друзья, начнем наш первый в этом году урок. Программу зелий вы прошли, так что в этом году я буду показывать вам только те зелья, которые вызовут у вас интерес. Ну а сегодня я попрошу вас попробовать меня удивить. Сделайте какое-нибудь зелья вашего собственного изобретения, или модификацию уже известного, а если вы за лето раскопали в книгах какой-нибудь примечательный рецепт, то изготовьте его. На сегодня даю вам полную свободу творчества! Приветствуется все, что не входит в школьную программу.

Джинни подняла руку.

— Да-да, мисс Уизли?

— А запрещенные министерством зелья варить можно?

— Разумеется, девочка моя. Полная свобода сегодня. У вас три часа, приступайте.

Рон (по совету Северуса) начал готовить уменьшающий раствор, слегка изменив его состав. Парочка малодоступных ингредиентов сделала бы его действие необратимым. Гермиона принялась готовить сыворотку правды с собственными ее добавлениями, которые должны были делать применение антидота критичным — в таком случае зелье принимало перманентный эффект. Джинни с улыбкой варила коварное зелье Страсти. Выпивший его воспылал бы страстью к первому же встретившемуся с ним глазами. Причем не обязательно к человеку противоположного пола, и вообще не обязательно к человеку. Северус погрузился в приготовление зелья, которое никто из присутствовавших не мог хотя бы приблизительно идентифицировать. В середине второго урока в дверь постучали, и влетел Алантар, несший длинный свиток и флакон с кровью. Свиток Блек отдал Гермионе, а флакон поставил на парту.

— Мальчик мой, позвольте полюбопытствовать, что именно принес вам ваш…питомец?

— Один из главных компонентов для моего зелья, профессор.

— Драконью кровь? Могли бы просто попросить у меня, Северус.

— Человеческую кровь, профессор Слизнорт. Точнее, кровь одного поклонника мисс Грейнджер, ранее обучавшегося в Дурмстранге.

— Что же за зелье вы готовите, мистер Блек? Что-то я его не узнаю.

— Это изобретение моего тезки, профессора Снейпа. Оно было известно только троим людям, ныне мертвым — ему самому, Лорду Волдеморту, да моему дяде Регулусу. Дома я нашел его записи, в которых и был рецепт этого зелья.

— И что же это за зелье?

— Названия у него нет, но оно не является настолько уж запретным. Это лингвистическое зелье. Выпивший его мгновенно получает знание языков, которыми владел донор крови. К примеру, если в зелье добавить мою кровь, то, выпив его, вы научитесь понимать языки животных. Однако я, как видите, добавляю сюда кровь мистера Крама, что даст мне возможность объясняться с учениками Дурмстранга на их родном языке. Могу поделиться со всеми желающими, но вот рецепт пока приберегу. Он вполне может принести мне миллионы со временем.

— Вы истинная гордость нашего факультета, мистер Блек! Ну да, я и сам с удовольствием отдам пару тысяч галеонов, чтобы научиться на старости лет понимать языки зверей и птиц.

— Собственно, вообще любые языки.

Через десять минут зелье Северуса было готово, и большинство присутствующих его опробовало. Слизнорт, с удовольствием убедившись, что теперь владеет русским и болгарским, щедро приплюсовал к копилке слизерина сотню баллов. Впрочем, и гриффиндор в обиде не остался — разобравшись с зельями Уизли и Грейнджер, профессор дал каждому из них по полсотни баллов.

— Право, даже жаль, что ваша великолепная четверка в полном составе отправится в Дурмстранг, — признал он в конце урока. Студенты мгновенно насторожились — пока никто не знал имена возможных чемпионов, а профессор мигом смутился.

— Все-все, вы ничего не слышали! На обед — марш!

После обеда студенты повалили на трансфигурацию, где профессор МакГонагалл прочитала им лекцию о превращениях человека. Северус лекцию слушал в пол-уха, внимательно прислушиваясь к мыслям учеников. То, что все их помыслы были сейчас сосредоточены на уроке, его не удивляло — в конце концов, в продвинутый класс трансфигурации попадало не так много народу, и каждый из них надеялся прилично сдать ЖАБА. Тогда он попытался пойти чуть дальше, и попробовать прочувствовать общее настроение в школе. Буквально пару минут спустя в его голову полезли многочисленные образы, зачастую из самых разных уголков замка. А когда в одном из них он увидел компанию Мародеров, то чуть со стула не рухнул.

«Ну конечно, Хогвартс ведь древний волшебный замок, в котором на протяжении десяти месяцев ежегодно живет несколько сотен волшебников! Неудивительно, что у него со временем появилось некоторое подобие разума и памяти. Где есть сила — неизбежно возникает сознание» — лихорадочно соображал он. «Похоже, есть возможность вступить с ним в контакт, а возможно, и уговорить его поделиться своими воспоминаниями. Вот только это очень опасно — их может быть слишком много для неподготовленного разума. То, что я видел сейчас — это крохи, самые обрывки его памяти».

После урока Блек подошел к МакГонагалл.

— Профессор, могу я задать вам вопрос?

— Если вы хотите узнать о Турнире…

— Нет, вопрос к Турниру не относится. Бывали ли случаи, чтобы школа вмешивалась в дела волшебников?

— Мистер Блек, Хогвартс — очень уважаемое заведение, а его директор всегда пользовался авторитетом…